Он повторил этот маневр снова и снова, нападая и смещаясь, избегая ближнего боя, и обрушивая на учителя все новые и новые импульсы внешних техник. Они скользили по ярко-зеленой траве луга, едва тревожа ее, словно два призрака, и их размытые от скорости движений фигуры все не останавливались. Сяо-Фань начал уставать первым - его движения становились все медленнее, и вдруг, после очередного выполнения техники шагов, его повело, и юноша споткнулся, пытаясь удержать равновесие. Его учитель, озабоченно охнув, шагнул было ближе, но резко остановился на полушаге - полу его халата рвануло, как если бы взявшаяся из ниоткуда стрела ударила на излете. С удивлением, Уся-цзы осмотрел небольшую прореху на светло-синем шелке.

- Условия выполнены, учитель, - тяжело дыша, выдавил Ван Фань. Его усталость, едва не свалившая юношу прямо посреди боя, не была уловкой - он едва держался на ногах, истощенный сверхусилиями, что приложил для победы в этом коротком поединке.

- Я целил именно в халат - даже “красной точкой” я не стал бы бить вас всерьез, - продолжил он, кое-как успокаивая дыхание. Старый мудрец неловко усмехнулся.

- В настоящем сражении, ты был бы мертв, если бы эта атака не достигла цели, или же не свалила бы врага, - высказался он с сомнением в голосе.

- С кем-то вашего уровня силы, я и не стал бы вступать в сражение, - ответил Сяо-Фань без единого сомнения. - Я или напал бы из засады, вместе с товарищами, или и вовсе бы не стал связываться. Вы хотели, чтобы я коснулся вас, и я выполнил это условие, - он посмотрел на учителя с ожиданием. Уся-цзы коротко вздохнул, и уселся обратно за столик. Стоявший на нем чайный прибор чудом не пострадал во время их скоротечной схватки.

- Садись, Сяо-Фань, - с обреченным спокойствием высказался старец. - Передохни, и выпей со мной чаю. Это выдержанный юньнаньский пуэр, он придаст тебе сил, и умиротворит твой дух, - юноша с готовностью присел на круглый табурет, и, наполнив одну из чашек, отхлебнул неожиданно сладкого и мягкого напитка, вкусом непохожего ни на один доселе пробованный им чай. Бодрость словно разлилась по жилам юноши, следуя за его первым глотком.

- Несколько месяцев назад, Культ Тяньлун и секта Фэнду сошлись в битве у подножия хребта Тяньду, - начал Уся-цзы, отпив из своей чашки. - Ты видел этот бой своими глазами, и видел силы сражавшихся. В нем не было победителя - много крови пролилось тогда, но ни одна из сторон не понесла тяжелых потерь. Выжили все старшие обеих сект, и вражда между Ли Цанлуном и Владыкой Мертвых и не думает угасать. Стремясь предотвратить смерти невиновных, император издал тайный эдикт, объявивший Период Невмешательства. До конца года, ни один ямынь не станет судить вольный люд, странствующий по рекам и озерам, за сражения между собой, и ни один стражник не прекратит поединка воителей, если те не вредят мирным жителям, - он сделал паузу, отпив чая.

- Не вправе простой люд осуждать Сына Неба, - высказался он ровно, - Но, может статься, некие недобрые силы, близкие к императорскому двору, подливают масла в огонь, сами оставаясь в тени. Многие невинные люди уже погибли из-за Периода Невмешательства, и многие продолжают погибать. Я приказал Юэсюаню разобраться в причинах этих смертей, и вызнать, кто же пользуется добротой императора в своих грязных целях. Цзи напросился с ним, и видится мне, не отпусти я его, негодник сбежал бы сам, и последовал за своим старшим, - мудрец покачал головой, добродушно усмехаясь.

- Первой их целью должен был стать Дом Музыки и Меча - Сяо Хаошуан недавно говорил мне, что недобрые тени сгущаются над его домом, и в долине, окружающей его, видели подозрительных людей. Знать бы мне, - старец тяжело вздохнул, - что его подозрения оправдаются так быстро, и так кроваво. Цзи и Юэсюань опоздали - они нашли лишь еле живого Сяо Фу, сражающегося с человеком, что назвался Кукловодом Мертвых.

- Как он выглядел? - перебил старца Сяо-Фань. Ни следа не осталось от усталости юноши - подобравшись, он внимательно глядел на учителя, ловя каждое его слово. Уся-цзы укоризненно посмотрел на юношу.

- Простите мою невежливость, - высказался тот без капли сожаления в голосе. - Но все же, как выглядел этот негодяй?

- Он был одет в красный кожаный доспех с вышитым на нем черепом, - ответил старец недовольно, - черепом выглядела и личина его маски, также красной, словно кровь. Волосы его седы и длинны, а телом он худ и малоросл, - пожевав губами, он добавил:

- Не позволяй юношеской горячности лишать тебя манер, Сяо-Фань - кто другой может оказаться менее терпелив, чем я.

- Простите, учитель, - сказал юноша уже искреннее. - Значит, этот Кукловод уничтожил всех в Доме Музыки и Меча, в одиночку? - все та же серьезность сквозила в облике Ван Фаня, без единого грана опаски.

- Прозвание этого человека описывает его боевые приемы, - ровно ответил Уся-цзы, ставя пиалу с чаем на стол. - Мертвецы, поднятые запретным искусством, служат ему. По словам Юэсюаня, Кукловод Мертвых обещался поставить тела обоих твоих старших себе на службу.

- Понятно, - прищурившись, кивнул Сяо-Фань. - Как вы думаете, учитель, правда ли он оживляет трупы, или же попросту дурманит несчастных неким ядом, заставляя служить себе?

- Всякое случается под небесами, - степенно ответил старец. - Не стоит отрицать нечто, не изучив его хорошенько. Думается мне, ты сам узнаешь все подробности этого нечестивого искусства много скорее меня, - он с намеком поглядел на ученика. Тот согласно кивнул.

- Кем бы ни были эти “мертвецы”, они сражаются подобно диким зверям, или же безумцам, - сказал он. - Брат Фу потерял пару лоскутов кожи в бою с ними.

- Будь осторожен, Сяо-Фань, - высказался мудрец, глядя на ученика с тенью тревоги на лице. - Ты силен и хитер, но многие воители, странствующие по рекам и озерам, рядом с тобой, что тигр рядом с теленком.

- Новорожденные телята не боятся тигров, - весело улыбнулся юноша. - А этот теленок еще и больно бодается. Не беспокойтесь, учитель, я не вступлю в бой, если не буду уверен в победе, - добавил он при виде нахмурившегося старца.

- Хорошо, коли так, - ответил тот холодно. - Твои старшие сейчас в Лояне. Они остановились в трактире Хэ Луо. Встреться с ними там, и помоги им в меру своих сил.

- Отлично, - кивнул Сяо-Фань, и отстраненно проговорил, больше для себя, чем для собеседника:

- Нужно будет предупредить Ласточку, что я уезжаю надолго. Еще волноваться начнет.

- Вижу, юная Янь, расхитительница гробниц, прочно обосновалась в твоих мыслях, ученик, - проказливо подмигнул Уся-цзы.

- Не беспокойтесь, учитель, - ответил юноша, вставая. - Поклон, положенный родителям, мы будем отдавать вам - ведь вы мне, как отец, - и, весело фыркнув, он поспешно сбежал.

***

Ван Фань недолго собирался в дорогу - снял суму с крючка над кроватью, да уложил в неё запасную одежду. Юный воитель так и не обзавелся большим количеством пожитков. Пеший путь до Лояна также не занял у него много времени, и вскоре юноша стучался в дверь дома Ши Янь. Та открыла на первый же стук.

- Доброго дня, Сяо-Фань, - радостно улыбнулась девушка. - Заходи скорее.

- Я ненадолго, Ласточка, - отозвался тот с лёгким сожалением в голосе, и его подруга посмотрела на него внимательнее, оставив веселость.

- Злодеи убили семью моего названного брата, и я помогаю моим старшим отыскать их, - не стал скрытничать Ван Фань. - Не знаю, как далеко меня заведет это странствие, но окрестности Лояна я покину надолго, в этом нет сомнений.

- Надолго, - задумчиво протянула девушка, и коротко бросила:

- Подожди меня здесь.

После чего, Ши Янь развернулась и исчезла в глубине комнаты, оставив за спиной растерянного юношу. Тот озадаченно почесал нос - не так он представлял себе их прощание. Его подруга не заставила себя ждать. Она показалось в дверях, и юноша с лёгким удивлением подметил изменения в её облачении - лёгкая сума через плечо, широкий пояс, со множеством прицепленных к нему походных мелочей, и кожаная перевязь, обвившая стройный стан Ши Янь. Ван Фань задержал взгляд на блестящей серебром пряжке пояса девушки, и выглядывающим из кармашков перевязи раздвоенным рукоятям - его подарки не были забыты.