Вишенкой на торте стал подарок для Горунара. Так или иначе, мы старались отмечать наши дни рожденья, и большинство парней, если не знало точную дату, то хотя бы знало месяц. Все, кроме Горунара и меня. Вернее, я-то знал, но здешние месяца совсем не коррелировались с теми, из моей прошлой жизни, ни по названиям, ни по количеству, ни по продолжительности. Так, что пришлось назвать дату наобум, чтобы не вызывать лишних вопросов. Главное самому теперь не забыть, когда ждать поздравлений. А вот Горунар просто сказал, что не знает. Совсем. И никогда не отмечал, даже когда был женат. Поэтому, посовещавшись за его спиной, мы решили, что оно будет сейчас. Ибо когда ещё у нас будет такой подарок!

Заказ, который мы сделали почти сразу, как прибыли в Заставу, наконец-то был готов. К тем 5 золотым монетам, которые мы отложили ещё в Триеме, пришлось добавить ещё столько же, но оно того стоило. Ламеллярная броня на грешский манер, только не с рыбьей чешуёй, а с квадратными пластинками, покрывающими торс и плечи до локтя, с кольчужным продолжением до кистей рук и в виде юбки почти до колен, стальные пластины наручей и наплечников. А ещё остроконечный шлем с ламеллярной бармицей и кожано-кольчужные перчатки с небольшими пластинками на уязвимых местах.

Сказать, что наш гигант был удивлён — означает ничего ен сказать. Он то открывал и закрывал рот, слово рыба, выброшенная на лёд, то пытался всех убедить, что это слишком. И только когда, окончательно устав его упрашивать, я в грубой форме приказал немедленно всё надеть, он удалился с обновками за дверь, чтобы не смущать Ланиту и Марику, тоже пришедших поглядеть на такое действо. В общем, когда Горунар спустя полчаса появился вновь (а ведь Колтун вызвался ему помочь в первый раз), мы поняли, что всё не зря. У меня теперь есть не только живой танк, но и настоящий бронепоезд.

Более того, насмотревшись на такое чудо, остальные парни спустили немало личных денег, обновив свои «гардеробы» и порадовав местных торгашей и кузнецов. На что-то серьёзное уже не было времени, но вот щиты, например, у всех были новые, и куда лучше прежних. А Колтун, так и вовсе добавил себе оплечья, а во дворе усиленно махал новым шестопёром, привыкая к его весу.

Зеф же тратил весь свой гонорар на уроки от главного лекаря крепости, хотя и тут пришлось спонсировать, добавляя недостающую половину. А ведь тот никаких действительно редких или ценных знаний и не давал даже. Но правильная база тоже нужна, потому будем считать это инвестициями в наше будущее.

Я же убедил Кромвеля тоже дать мне пару уроков, и тот на удивление легко согласился, да ещё и бесплатно. Особенно, когда я проболтался, что теперь могу погасить пламя свечи и не грохнуться в обморок. Это я, конечно, зря, но надеюсь, Лавлиен не стал посвящать друга в свои не совсем чистые и законные дела. Услышав такое, глаза немолодого мага загорелись неподдельным любопытством.

— Ну что ж, а теперь попробуй его разжечь. Только не торопись. Если чувствуешь, что контроль уплывает от тебя, необходимо медленно, без рывков, вернуться назад, на исходную позицию. Попытаешься просто бросить на полпути, и тогда из ведущего станешь ведомым. Ты понял?

— Да, буду на чеку.

— Хорошо. И помни, любые манипуляции с магией преобразования требуют подтверждённой третьей ступени. Поэтому, если что, я тебе ничего не показывал.

— А если будут спрашивать очень настойчиво?

— Что ж, благородное самоубийство — тоже выход. Ты готов?

— Да.

Воспламенить фитиль свечи, на первый взгляд, легче задачи не придумаешь. Так чего же сука так страшно? Я тщательно проверил барьеры, которыми отгораживался от влияния своего внутреннего голоса, после чего осторожно потянулся к цели, мысленно отдавая приказ, нагреть его до температуры возгорания. На этот раз я был вооружён правильным алгоритмом действий, а не только своей волей. И потому всё должно было пройти иначе.

Первое время ничего не происходило. Жгут силы всё плясал вокруг кончика фитиля, безрезультатно прогоняя через себя мою волю и энергию источника. Я начал уставать, а мысли теряли чёткость, словно сливаясь с чужими образами и ощущениями. Помня слова наставника, я решил было уже отступить, пока не стало поздно, но тут над свечой сначала закурился дымок, а потом загорелось робкое пламя. Я аккуратно свернул действие заклинания и выдохнул. Пот покрыл испариной мой лоб, а по спине и вовсе бежал в три ручья. Но вроде бы как дышать я не забыл, да и терять сознание пока не собирался.

— Что ж, — почесал щетину Кромвель. — Признаюсь, ты меня удивил. Для мага второй ступени — это как прыгнуть выше головы. Вот только толку от этого пока немного. Сколько ты потратил?

— Треть, — скривившись, ответил я.

— Когда нащупаешь верный путь, расход упадёт. Но всё равно, не рассчитывай, что сильно. Малый объём источника — по-прежнему твоя главная проблема.

— И как мне её решить?

— О том мне неведомо. Но я помню, что было, и вижу, что стало. Ты и так на верном пути. Просто не жди, что путь этот будет быстрым и прямым. Посмотри на меня. Я успел поседеть, пока добрался до своей 4-й ступени.

— Ты же говорил, что мне такое не светит ни при каких раскладах.

— Кто я такой, чтобы утверждать подобное? Тем более, я не знаю, кто ты такой. Не расскажешь?

Какая это по счёту его попытка допытаться о моём прошлом или подловить на чём-то? Я даже говорить ничего не стал, а Кромвель, не дождавшись моего ответа, сам его и дал.

— Да, да, не знаешь, не помнишь, не скажешь… Ну и хрен с тобой.

Окрик одного из бойцов, попросившего разрешение на вход в шатёр, отвлёк нас от беседы.

— Войди, — разрешил маг.

— Господин, война началась.

Кажется, настало время отрабатывать свои монеты.

Это была моя четвёртая осада замка. Дважды я их штурмовал, и вот теперь во второй раз предстоит его защищать. И пока с захватом у меня выходило куда удачнее чем с обороной. Надеюсь, в этот раз получится не как в Угрюмой, и нам не придётся отступать, спасая свои жизни.

Застава в этом плане внушала куда больше оптимизма. Своим расположением, фортификациями, гарнизоном, численность которого уже перевалила за полную тысячу хорошо подготовленных солдат. Ещё пять сотен княжеской дружины охраняли малые перевалы и около семисот подписавших контракт наёмников ждали приказов выступить туда, где будет жарче всего.

И вот сейчас таким местом должна была стать стена. 250 метров каменной преграды, отделяющей мирный быт Грозового княжества от десятитысячной армии Приозерья, стройные ряды которой заполнили собой ущелье по обе стороны реки. Для этого нападающие даже соорудили временный мост через бурный, но не очень широкий поток. И все эти люди ждали лишь сигнала к атаке.

Но для начала нужно было соблюсти формальности.

— Именем короля! Откройте ворота!

Парламентёр бесстрашно стоял перед крепостными воротами, стараясь не обращать внимание на сотни вооружённых людей прямо над собой, готовых по первому приказу пустить в посла стрелу или сбросить камень.

— Эти территории являются исконными землями Приозерья! Никто не вправе преграждать путь королю в его королевстве!

И снова тишина в ответ и лишь угрюмые взгляды защитников.

— Откройте ворота и не чините препятствий на пути в Соколиный град! Король Казантир лишь хочет получить от князя заверения в его преданности и подданстве престолу!

— Не великовата ли королевская свита⁈ — бремя переговоров на себя вдруг решил взять Ратимир, что ещё раз говорило, что сотник он не простой. Не удивлюсь, если он родственник князя или его ближник в прошлом.

— Король в своём праве! — продолжал гнуть своё переговорщик. — Но также его именем я уполномочен обратиться к защитникам крепости и всем жителям за её стеной. Откройте двери, и никто не пострадает! Жизнь и имущество каждого жителя будут сохранены, все задокументированные права будут соблюдены и со временем перенесены в правовое поле королевства. Любые гонения или притеснения жителей княжества будут пресекаться и строго караться. Король так сказал, и так будет!