Так, теперь налево, метров 25–30. Технологическое отверстие для сброса бытового мусора находилось в небольшом углублении недалеко от здешней кухни, и с недавних пор оно тоже охранялось. Я, собственно, так и узнал о его существовании, когда услышал о публичной порке пары умников, вздумавших вместе с поварскими отходами периодически сбрасывать и хорошую еду, естественно с корыстным умыслом подобрать её позже и использовать по назначению, но уже в личных целях.

Людей наказали, а к дырке в каменной стене приставили одинокого стражника. Пост этот сразу же окрестили «мусорным», а службу здесь несли не самые бравые ребята, а наоборот те, кто сам проштрафился. Стоять одному возле дырки в стене, из которой зимой несёт холодом, а летом нестерпимой вонью — то ещё удовольствие. Вот и проверим, насколько хватит выдержки этого штрафника.

В резерве осталось совсем немного, но я не стал жалеть. Сейчас от успеха заклинания зависела вся сегодняшняя операция. Чтобы не попасть в поле видимости, вначале пришлось поддерживать активными сразу две техники, на первом этапе используя «поиск живого» как целеуказатель.

«Первобытный страх» впился в сознание человека, внушая необоснованную тревогу, стремительно переходящую в паническую атаку. Оставаясь в тени, я аккуратно заглянул за угол, чтобы оценить эффект. Воин вздрогнул, заозирался по сторонам, полез было за оружием, притороченному к поясу, но отдёрнул руку. Для пущего эффекта, я швырнул вторую оставшуюся у меня чешуйку, и та со звоном прокатилась по каменному полу. В царившей до этого момента тишине это прозвучало как гром среди ясного неба и стало последней каплей для запаниковавшего воина. Тот сначала нерешительно попятился, а потом, уже не сдерживаясь, помчался на поиски хоть кого-то живого и готового разделить с ним накативший на него ужас.

Я же, наоборот, немедля не секунды, затащил в углубление завёрнутую в плащ Варфу и просунул её тельце в это круглое оконце ногами вперёд. Падать ей было метров 5, и случись такое летом, в бессознательном состоянии она наверняка сломала бы себе шею. Но зимой под стену прилично наносило снега, который особо никто не убирал. Лишь несколько бездомных да нищих приходили сюда в поисках пригодных для употребления объедков. Такие люди встречаются везде, даже в сытом и благополучном на первый взгляд Княжестве.

Но сегодня на этом месте должен был хозяйничать только один оборванец, который тумаками уже разогнал других ждунов. Если бы кто поближе посмотрел на этого «голодающего», то сразу бы понял, что здесь что-то неладно. Два метра роста и кулаки с небольшую тыкву каждый. Но с крепостной стены оценить габариты было сложно, особенно когда сравнивать не с кем. Зато подранная и потёртая хламида не оставляли сомнений в маргинальности копошащегося в снегу и мусоре человека.

Горунар под видом поисков съестного должен был не только избавиться от лишних глаз, но и подготовить место: проломить наст и вспушить снег для более мягкого падения. Я не удержался и просунул голову в отверстие, чтобы убедиться, что всё в порядке. Захоти я спрыгнуть следом, ничего бы не вышло. Оконце было небольшим, и если тело худенькой Варфы в него протиснулось, то вот взрослый мужчина уже бы не пролез. Да и конспирация требовала от меня совсем другого манёвра.

Выцепив взглядом здоровяка, который уже закидывал бессознательную девочку себе в большую заплечную корзину, я отпрянул от стены и отправился обратно в библиотеку. Понадобилось ещё минут десять, чтобы, миновав все патрули, очутиться в своём уютном кресле. Плащ мирно спящего Стродара я вернул на место.

Действие зелья должно уже подходить к концу, концентрация была низкой, а организм достаточно быстро адаптируется к этой дряни. Пора будить нашего надсмотрщика. Я взял со стола кружку с травяным напитком, который юный ученик пил, до того, как уснул, и вложил ее ему в руку, немного наклонив при этом. После чего открыл самую толстую книгу из найденных в библиотеке и… с шумом захлопнул её обратно. Стродар вздрогнул и естественно пролил на себя содержимое чашки.

— А?.. Что такое? Вот же…

Он вскочил с кресла уже с мокрыми штанами, при чём пятно красовалось прямо на причинном месте.

— Только не говори мне, что у тебя недержание, — съехидничал я, натянув на лицо самую противную улыбку, на которую был способен, после чего как ни в чём не бывало продолжил чтение.

Сердце бешено колотилось, от чего все буквы плясали и не хотели складываться в предложения. Я устал, был истощён, а нервная система, наоборот, возбуждена до предела. Но вместе с тем я чувствовал, что тот пресс, который не давал мне нормально вздохнуть последнее время, наконец ослаб.

Я поступил правильно, и это было важнее, чем те последствия, которые наверняка меня ждут уже в ближайшем будущем.

Серая хмарь и стылая грязь, которая уже к обеду снова превратится в грязную жижу, не способствовали хорошему настроению. Покидать всегда чистое и убранное поместье сегодня особенно не хотелось. Но дела не отложишь, особенно когда на тебе лежит груз ответственности за один из влиятельнейших домом всей Единой империи.

Госпожа Деневиль поморщилась, почувствовав, как колесо кареты бухнуло в очередную яму, наполненную грязным снегом, смешанным с конским дерьмом. А ведь в Золотом доле уже во всю хозяйничает весна. Не сегодня, так завтра там начнут зеленеть поля и распускаться первые цветы. Да и в Триеме, улицы которого ежедневно драили сотни специально обученных для этого человек, было куда чище. И почему этот самовлюблённый старикан с юношеским лицом отказывается жить в столице? Для чего ей сейчас трястись по всем этим ухабам, рискуя своей безопасностью? Хотя, если быть честной, то, что здесь, что в родовом поместье, шансы встретить наёмного убийцу примерно равны. Тем более с ней сейчас охрана из двух десятков лучших бойцов, половина из которых боевые маги.

Наконец, послышался такой долгожданный крик кучера «тпру-у! сто-ой!», и изрядно надоевший скрип колёс прекратился, а вместе с ним и тошнотворное раскачивание кабинки. А ведь ей ещё обратно сегодня ехать… Лицо от такой мысли скривилось как от зубной боли, но лишь до того момента, как дверь кареты открылась. На землю уже ступила не раздражённая женщина, а хладнокровная и уверенная в себе глава рода, которую не могла вывести из себя даже грязь, тут же прилипшая к её сапогам.

— Госпожа Деневиль, рад приветствовать вас в поместье. Господин Блурвель уже ожидает вас.

Даже дворецкий у него скорее похож на личного помощника по деликатным делам, чем на мажордома. Одет по-простому, без каких-либо атрибутов и знаков отличия. Такой легко затеряется в толпе клерков или чиновников средней руки. И если что, то никто не сможет определить, кому он служит.

— Веди, и прикажи подать вина.

— Уже сделано, — мужчина коротко поклонился и развернулся, предлагая следовать за ним.

Поместье Блурвеля, аттестованного мастера магии, а потому наследного дворянина Империи, было похоже на его же дворецкого. Простое, лаконичное и невычурное. Нет, оно не выглядело дёшево или безвкусно, скорее наоборот, бросало вызов павлиньей моде высшей имперской аристократии, из всех сил стремившейся перещеголять своего соседа или конкурента. Возможно, это от того, что Блурвель не имперец по происхождению? Сама Деневиль познакомилась с ним благодаря Дунвесту во время её знаковой экспедиции к преддверию Бездны. Тот год во многом определил всю её жизнь.

Дверь кабинета открылась, демонстрируя широкий полированный стол и стоящие на нём бокалы, наполненные не её любимым вином, а именно тем, которое она хотела выпить прямо сейчас. Вот откуда он знал⁈ Белокурый юноша широко улыбнулся, встречая гостью, и жестом предложил присесть напротив.

— Думаешь, это сгладит моё настроение от вынужденной поездки? Скажи, ну что за спешка, и почему ты сам не приехал в Трием?

— На то были причины. О них ты скоро узнаешь. К тому же этому месту я доверяю куда больше.