На последних фразах голос графа прозвучал уже совсем не так искренне и благожелательно, как звучал до этого. Мужчина попытался сделать вид, будто и в самом деле желал мне того, о чём только что пообещал вслух, однако выражение его лица больше походило на то, что он проглотил горькую пилюлю и никак не мог оправиться от её гадкого вкуса.
Всё-таки я была права. На самом деле он совсем не хотел, чтобы я возвращалась домой, к своему законному мужу и обязанностям виконтессы О’Санна. Но он считал, что так было бы правильно, и сейчас это значило для него намного больше, нежели его собственные желания.
Впрочем, если бы мне захотелось его переубедить, то сделать это было бы довольно легко, учитывая, с какой силой его руки по-прежнему обхватывали мои плечи, отказываясь отпускать меня даже совсем ненадолго.
– Что ты такое говоришь? – воспротивилась я, резко замотав головой в стороны, – Ни в какой Лестан я сейчас не поеду! А вдруг эти преступники снова за мной вернутся? Да ещё и подкрепление с собой прихватят, чтобы избавиться от стражи, которую ты со мной оставишь? А Ромул… Он вряд ли будет просто стоять и смотреть, когда у него на глазах похищают его же собственную жену! Они ведь и его убить могут, если будет мешать, ты же это понимаешь?
Упоминание имени моего мужа едва заметно отразилось на лице Дейрана вздрогнувшими веками, однако в остальном он справился с эмоциями, окатившими его сердце холодом, по-настоящему безупречно:
– Я не думаю, что они посмеют снова за тобой прийти. Не после того, как я расправился с ними и прогнал их главаря. Там ты будешь в безопасности, Аль. Обещаю тебе.
Мужчина коснулся пряди моих волос, выбившейся из косы ещё во время сражения с ним, и бережно заправил за ухо, пробуждая новую волну приятной дрожи в тех местах, которых едва уловимо касался. Я опустила лицо вниз, будто слова Ле’Куинда меня расстроили, но на самом деле просто хотела немного подумать, не видя его колдовского взгляда, продолжавшего путать мои напряжённые мысли.
Я могла бы солгать ему о своих чувствах. Могла бы сказать, что должна поехать с ним, потому что влюбилась в него и не хочу расставаться пусть даже на краткий миг. Вот только эти слова уже не были для меня просто очередной удобной ложью. И стоило мне произнести хоть что-то подобное вслух, как моя маленькая хитрость перед моим богом превратилась бы в его предательство, навсегда разрушившее моё и так уже довольно шаткое Посвящение.
Нет, мне нужно было придумать что-то другое. И к счастью, подходящие слова будто бы сами пришли ко мне на ум:
– Я нигде не буду в безопасности, Дей. Нигде, кроме как рядом с тобой, – я подняла голову и как можно старательнее изобразила во взгляде собственную хрупкость и нежность, – Слухи в этой среде распространяются быстро. Если за мной не придут эти бандиты, то придут другие. И тогда ни один воин, даже если он самый умелый и прославленный на свете, не сможет меня защитить. Слишком дорогой приз стоит сейчас на кону. И отправиться за ним рискнут только лучшие из лучших.
Я положила свою руку поверх мужской ладони, по-прежнему державшей меня за плечо, и почувствовала, как та едва заметно пошевелилась, будто хотела прильнуть к моему теплу и ласке как можно плотнее. Вряд ли Дейран осознавал, что это почти неуловимое движение дало мне неплохую подсказку насчёт моих слов и действий.
Ещё немного, и я смогу его убедить…
– Мне страшно оставаться без тебя, Дей. Я видела, как ты сражался, и знаю, что в бою никто не сможет тебя превзойти. Из всех людей в этом мире я могу доверить свою жизнь только тебе. И я знаю, что тебе не понравится эта идея, но, пожалуйста, Дейран, позволь мне поехать с тобой в Валесс?
Мужчина заметно напрягся, услышав мою просьбу, и меж его бровей залегла глубокая складка, которая одновременно означала и задумчивость, и удивление моего собеседника. Он даже не торопился мне возражать, как во время нашего последнего разговора по этому поводу в его спальне, когда он впервые очнулся после ранения и застал меня рядом со своей постелью. Тогда он был готов к тому, что я буду проситься в путешествие с ним, и знал, что откажет мне, как бы тяжело и грубо это ни звучало.
Но теперь… Моя казавшаяся беззащитность и хорошо различимый страх перед новым нападением должны были проникнуть в самую глубину его подсознания и заставить его поверить в мои слова о том, что он действительно не мог поручить мою защиту кому бы то ни было, кроме себя самого.
И даже если бы у меня всё ещё оставалось хотя бы немного силы Таящегося, в этом случае мне не было бы никакой нужды её использовать. Чувства Дейрана к виконтессе О’Санна делали всю работу за меня.
– После всего, что случилось, разве ты не хочешь поскорее вернуться домой? Увидеть своего мужа после стольких недель разлуки?
Голос Ле’Куинда звучал приглушённо, хотя и по-прежнему сосредоточенно. Взгляд его пристально изучал выражение просьбы в моих глазах, будто пытаясь определить спрятанные под ней безрассудство и глупость, в которых он совсем недавно обвинял меня на своём балу. Для графа было важно, чтобы я приняла решение, выдвигая на первое место собственное благополучие и руководствуясь здравым смыслом, а не заключённым внутри меня бунтарским духом южанки.
Он искренне хотел, чтобы я согласилась с его идеей и всё-таки вернулась к мужу в Лестан.
И в то же время сдерживал отчаянную надежду на то, что нам удастся побыть вместе ещё хотя бы недолго.
– В этом мире есть вещи пострашнее моей разлуки с Ромулом, – покачала головой я, – Тем более, я даже ни разу не видела тот дом, в который ты хочешь меня вернуть, и мужа знала куда меньше, чем теперь уже знаю тебя. Так что, как бы странно это ни звучало, ты для меня намного ближе и роднее всего, что ждёт меня в Лестане. И если моё мнение имеет для тебя какое-то значение, позволь мне оставаться под твоей защитой, хотя бы пока нам не удастся избавить тебя от демона?
Мужчина отвернулся от меня, а его рука, поверх которой по-прежнему лежала моя ладонь, заметно сжалась. Я чувствовала, как сложно ему было принять это решение, способное повлиять на судьбы и жизни нас обоих, и в то же время спинные мурашки подсказывали мне, что любые другие слова оказались бы лишними и лишь запутали бы и без того обеспокоенного моей безопасностью графа.
Но стоило Ле’Куинду напряжённо выдохнуть и повернуться обратно ко мне, как по одному лишь выражению его бесподобных багровых глаз я немедленно поняла, что моё терпение оказалось вознаграждено.
– Хорошо, Аль, я разрешу тебе поехать со мной в Валесс. Но только при одном условии.
Я оживлённо закивала головой, будто бы заранее соглашаясь на любое предложение Дейрана. Тем более что у меня не было другого выбора, при котором я не лишилась бы возвращённой с таким трудом благосклонности графа.
Конечно, я всё ещё могла выпустить Раама из-под власти опала Амелии и продолжить своё путешествие именно с ним… Но во-первых, я не могла быть уверена, что он сможет достаточно долго удерживать контроль над телом, и мне не придётся впоследствии объясняться с Дейраном по поводу того, для какого такого дела виконтесса О’Санна вдруг решила освободить заточённого внутри него демона, которого сама же обещала изгнать. А во-вторых, раз уж я решила поиграть в правильную влюблённость, мне пока не следовало включать в неё ещё одного участника. Особенно если я всё-таки собиралась снова затащить Ле’Куинда в постельку.
Судя по моим прошлым интрижкам, добром подобные тройнички никогда не заканчивались.
Дейран тем временем посмотрел на меня как будто ещё серьёзнее обычного, а затем произнёс обозначенное им условие таким безапелляционным тоном, что любые слова возражения на какое-то время будто в принципе перестали существовать в языке Касэта:
– Ты больше не будешь вмешиваться в мои попытки достать тот чёрный агат, который нужен для твоего ритуала. Ты не приблизишься ни к Брану Теалинду, ни к его замку ближе, чем на несколько сотен метров. Ты не попытаешься провернуть за моей спиной какую-нибудь хитрую схему, не закажешь камень наёмнику и вообще забудешь о существовании этого агата, пока я сам тебе его не принесу. Я сам со всем этим разберусь, а на тебе останется только итоговое проведение экзорцизма. Договорились?
