— Ничего такого, за что нужно расплачиваться физическими увечьями.

— Это ты так думаешь, — проговорил он, едва заметно улыбнувшись. — Но защитные механизмы срабатывают по-разному и иногда бьют очень больно. Надо быть полным идиотом без чувства самосохранения, чтобы пытаться загнать ведьму в угол.

— Откуда ему было знать, кто я? У меня на лбу не написано, — вспылила Полина. Она с трудом понимала, зачем так яростно отстаивала позиции Сергея Борисовича, но все аргументы из разряда «сам виноват» поднимали в ней волну сопротивления.

— Он пользовался твоей способностью нравиться людям — значит точно что-то понимал, — спокойно парировал Алекс. — Нельзя так просто эксплуатировать чужой дар, а потом еще и вредить его владельцу. За все приходится расплачиваться.

Услышав это, Полина поморщилась. Ее тоже посещали похожие мысли — она действительно не отказывала Сергею Борисовичу в безвозмездной помощи и не заслуживала такого отношения. Однако Полина никогда не задумывалась о расплате. Даже тогда, у двери у нее не было намерений мстить.

— Что конкретно тебя беспокоит? — спросил Алекс, слегка склонив голову вбок.

Вопрос был задан таким невозмутимым тоном, что она ощутила новый приступ раздражения. Полину беспокоило все от начала до конца, и на первый взгляд в этой мешанине чувств невозможно было найти что-то конкретное. Но затем она все же услышала отголосок тревоги, которая сдавливала грудь сильнее всего.

— Мне нужно знать... что я могу сделать, чтобы такого не повторилось.

Начальник — не единственный виновник ее бед, следующей мишенью спокойно мог стать Максим. От одной мысли, что Полина неосознанно может ему навредить, у нее участился пульс.

— Вряд есть какой-то универсальный рецепт, — задумчиво протянул Алекс, потерев подбородок. — Ты должна стараться не попадать в такие ситуации. Не давай себя в обиду, не позволяй людям пользоваться твоими слабостями, и тогда внешним силам не придется тебя защищать.

Эти простые истины, высказанные так легко и небрежно, внезапно произвели на Полину огромное впечатление. На некоторое время она ушла глубоко в себя, размышляя и осторожно взвешивая каждое слово. Все это удивительно четко вписывалось в общую картину. Не в ее характере было отвечать агрессией на агрессию (избегать конфликта она научилась в раннем детстве, когда Антон буквально свирепел, стоило Полине дать ему сдачи), однако она бы ни за что не подумала, что ее миролюбие может выйти кому-то боком.

— Почему это все не работало в детстве? — спросила она, и, поймав непонимающий взгляд Алекса, добавила: — Мне постоянно доставалось от брата, и никакие внешние силы не вступались за меня.

— Обычно эти способности приходят, когда умирает предыдущий владелец, — ответил он. — Работает как предохранитель, чтобы ребенок не наделал глупостей.

— Вот оно что, — пробормотала Полина. — Теперь понятно, благодаря чему Антон дожил до совершеннолетия...

На бледном лице Алекса проявилось искреннее сочувствие, и ей вдруг стало неловко за сказанные слова. Она и так вылила на него приличную дозу переживаний, и уж точно не хотела плакаться в жилетку о своем нелегком детстве.

— Спасибо. Когда знаешь, как все работает, становится легче, — сказала Полина, выдавив улыбку. — Поеду домой и как следует высплюсь.

— Выспишься после сеанса, нас ждет клиент.

От взаимопонимания, установившегося несколько мгновений назад, не осталось и следа. Полина смерила Алекса недоверчивым взглядом и застыла в немом удивлении. Похоже он действительно не собирался отменять сегодняшний сеанс.

— Это ведь опасно, — проговорила она, чувствуя себя до ужаса нелепо оттого, что приходится озвучивать очевидные вещи. — Ты сам сказал, что я не должна попадать в такие ситуации!

— Во-первых, я не имел в виду, что ты должна убегать, — ответил он. — Во-вторых, кроме тебя этому ребенку никто не поможет. Я пытался найти другие варианты, но безуспешно. Возможно, ты — его последний шанс.

Спокойный тон его голоса резко контрастировал со зловещим смыслом слов, и, возможно, именно из-за этого в душе Полины зашевелились сомнения.

— Хорошо, ладно, — после недолгой паузы произнесла она. — Дай мне хотя бы пару дней прийти в себя. Я соберусь с мыслями...

— Я не знаю, сколько дней у нас есть, — перебил ее Алекс. — Поэтому тебе придется собираться с мыслями, пока мы едем в лифте.

Договорив это, он внезапно взял Полину за плечи и развернул в направлении дома, а затем легонько подтолкнул вперед. Первые шаги она сделала по инерции, сомнения все еще терзали ее, однако тревожные намеки, которые только что высказал Алекс, подстегивали идти вперед. Неужели ситуация была настолько плачевной, что требовала немедленного вмешательства? Полина ведь сравнительно недавно приезжала домой и видела всю «семью» в сборе, тогда откуда такая срочность?

— Что я должна буду сделать? Найти нити и снять их? — бросила она Алексу, шагающему за спиной.

— Для начала хотя бы посмотреть. Снимать нити нельзя. Вообще ничего делать нельзя, пока мы это не обсудим.

— Мы что, идем туда просто поболтать?

— Такие проблемы за один сеанс не решаются, — Алекс поравнялся с ней и Полина моментально почуяла неладное, заметив перемену в выражении его лица. — Просто представь, что твой бывший муж пригласил нас на чаепитие.

Она распознала провокацию почти сразу, однако не смогла удержаться от нелепого возражения:

— Он — не бывший... — Полина еще не успела договорить, как черные глаза торжествующе вспыхнули.

— Это проблема, о которой пора задуматься, — произнес Алекс многозначительно.

Целый шквал противоречивых эмоций пронесся в ее и без того неспокойном разуме. Смерив его свирепым взглядом, Полина ускорила шаг.

По пути до лифта, она мучительно размышляла о его странном поведении и в итоге остановилась на том, что вся эта сцена была разыграна, чтоб отвлечь ее внимание от предстоящей встречи. Едва ли Алекс осознавал, как действует на нее. Каждая из неосторожно сказанных фраз сейчас напоминала брошенный в воду камешек — слова ударялись о поверхность и быстро шли ко дну, но волны от них еще долго расходились по некогда ровной глади.

Они молча зашли в лифт, и Полина украдкой бросила на него взгляд — Алекс продолжал смотреть на нее, улыбаясь.

— Что? — спросила она нетерпеливо.

— В этой толстовке ты похожа на пингвина. Можно я тебя сфотографирую?

— С огнем играешь, — процедила Полина. — У тебя есть лишние пальцы?

Его улыбка внезапно стала только шире, а Полина прикрыла глаза, уговаривая себя успокоиться и перестать реагировать на провокации словно ученица восьмого класса. Как назло, лифт двигался вверх со скоростью черепахи.

Когда до двери квартиры осталось пройти несколько метров, Полина и сама словно превратилась в черепаху. Гложущая тоска обхватила ее своими шершавыми руками, отчего все тело стало тяжелым и неповоротливым. Страхи, волнения и сомнения поблекли и вынужденно отступили на задний план, уступая всепоглощающему чувству утраты. Стараясь дышать как можно размереннее, Полина сама нажала на кнопку дверного звонка. Было что-то ужасно неправильное во всей этой ситуации, в том, что она явилась на порог собственного дома в роли незваного гостя.

Из прихожей донеслись торопливые шаги, а затем дверь открылась. Их встретила та самая девушка, взволнованная и перепуганная, с осунувшимся лицом и покрасневшими глазами.

— Я уже думала, вы не придете, — прошептала она, отступив. Под пристальным взглядом Полины ей было явно некомфортно — не зная куда деть руки она коснулась шеи в защитном жесте и замерла. Внезапно Полина испытала мстительное удовлетворение. При Максиме эта юная особа вела себя совсем по-другому.

— У нас возникла заминка, — произнес Алекс, шагнув через порог. — Но сейчас все в порядке.

Где-то поблизости раздался приглушенный детский плач, и девушка вздрогнула. Полина заметила, как затряслись ее тонкие руки, прежде чем та развернулась и скрылась из вида.