— Не бойся. Покажи, что у тебя на шее, а я тебе Мурзика подарю.

В ответ та отчаянно замотала головой и даже отсела подальше, отчего Полину охватила вспышка раздражения. Ладони нестерпимо зачесались. В какой-то момент она даже хотела схватить ребенка за голову, но не решилась — если поднимется плач, то ей знатно прилетит от бабушки. Нужно было придумать другой способ.

Внезапно Полину осенило. Вскочив на ноги, она повернулась спиной к гостье и задрала свою футболку.

— Смотри какой у меня шрам, — она нащупала рубец сбоку и повернула голову, чтобы убедиться, что та смотрит куда нужно. — Остался после операции на почке. Я сильно болела, но потом врач вырезал то, что мешало, и.… теперь все хорошо.

Демонстрация произвела на ребенка совсем не то впечатление — голубые глаза смотрели испуганно и недоверчиво, и Полине пришлось признать свое поражение.

— Ты же знаешь, что этот узел мешает, — обвиняющим тоном пробормотала она, усаживаясь на пол. Зуд в ладонях никак не унимался и Полина принялась расчесывать их по очереди. — Как он вообще у тебя появился?

Некоторое время она сидела молча и размышляла, стоит ли рассказать об этом бабушке. Разговоры о нитях в их семье были под строгим запретом, но бабушка во всем была исключением. Гостья тем временем едва заметно пошевелилась, а затем подвинулась ближе. Когда Полина подняла глаза, то обнаружила, что та задрала голову вверх. Худые плечи были все еще напряжены, но шею она тянула с восхищающим усердием. Наклонив голову вбок, Полина еще раз внимательно рассмотрела узел, и убедилась, что ей не показалось. Нить в нем была иссиня-черная, плотная и слегка бугристая. Она без раздумий ухватилась за один конец и осторожно потянула. Прежде ей не приходилось прикасаться к нитям, потому что они пропадали, стоило к ним приблизиться, но конкретно эта была совершенно реальной на ощупь. Узел поддался на удивление легко. Едва он слетел с шеи ребенка, веревочка ожила и начала извиваться, словно червяк. От отвращения волосы на затылке встали дыбом, Полина резко отбросила ее подальше и принялась судорожно вытирать ладони о шорты.

— Фу, ну и гадость, — пробормотала она, содрогнувшись.

Рядом раздался жалобный всхлип, затем еще один. Полина в ужасе уставилась на ребенка, который пытался хватать ртом воздух. В больших глазах стояли слезы, которые вот-вот готовы были пролиться на лицо. Только этого сейчас и не хватало! Вскочив, Полина схватила стоящую на столе кружку и зачерпнула воды.

— Попей, — испуганным шепотом проговорила она, поднеся кружку к ее рту. Когда малышка начала пить, страх немного отступил. — Вот молодец. Умница!

Слезы скатились по бледным щекам, и Полина тут же неловко стерла их, бросив осторожный взгляд на дверь, ведущую в избу. Если прямо сейчас бабушка и ее посетительница выйдут в сени, ей влетит по пятое число. Где это видано — одиннадцатилетняя девица обижает маленьких!

— Как тебя зовут? — спросила Полина наигранно бодрым голосом. Нужно было отвлечь ребенка любой ценой, но под рукой, как назло, ничего кроме Мурзика не было.

Малышка перехватила кружку покрепче, а затем ни с того ни с сего улыбнулась ей.

— Саса, — ответила она.

Угроза истерики, похоже, миновала. Полина с облегчением выдохнула и произнесла в ответ:

— А меня Полина.

В этот момент из избы донеслись торопливые шаги, и этот звук вдруг заставил Полину снова вскочить на ноги и метнуться в сторону крыльца. Едва она успела забежать за распахнутую настежь дверь, как в сенях раздался мягкий женский голос:

— Пойдем, сынок. Тетя Аня заварила нам вкусный чай.

Полина растерянно коснулась ладонью лба и выглянула из своего укрытия — похоже, сегодня она провела на солнце слишком много времени.

Конец