Вы получаете +1 фрагмент юнита «кенку», ранг C.

2/10

Кенку — не самые сильные монстры, но свою слабость они компенсируют смекалкой. Поэтому никто не удивился, когда вороны побежали в разные стороны от нас. Лучшее решение для них. Только вот сопротивляться тому, что заставляет их убивать вторженцев, они не смогут.

— Окапываемся! — приказал командир, знакомый с тактикой чудовищ. — А мы с тобой — на крышу. Поставлю там «агрессор».

Отряд действительно опытный. «Агрессор» — это артефакт, ускоряющий работу проклятья, которое и заставляет находящихся в осколках существах атаковать нас. Без него нам пришлось бы планомерно зачищать осколок, искать и обезвреживать ловушки, но с ним придется сидеть на месте и отражать атаки. Тоже не слишком хороший вариант, потому что кенку может быть очень много, но все же лучше, чем тратить несколько суток на битву с партизанящими птицами-крафтерами.

Пока командир колдовал над артефактом, похожим на измазанный в крови цилиндр, а трое бойцов наблюдали с крыш за подходами, двое применяли способности. Только делали это так умело и быстро, что заменяли целую сотню. Один обладал бонусом геомантии, другой — телекинезом, причем навыки были развиты весьма неплохо: вытягивая ману из накопителей, «Шипы» дробили стены, разрушали здания в округе, выстраивая у нашего здания круговую баррикаду. С места на место летали здоровенные обломки, за минуты выстраивая стену. Увидишь хоть раз такую работу и сразу поймешь, кто и как сооружал стену вокруг Новосибирска.

А потом заработал артефакт, подстегивая проклятье, и кенку вернулись.

Стаи ворон бежали к нам со всех сторон: прыгали по крышам, пока не доходили до баррикады и разрушенных зданий, пробирались по улочкам и где-то даже выбирались из подвалов.

Баррикада их не задерживала — кенку карабкались вверх, цепляясь когтями за обломки. Телекинетик сбрасывал их вниз, ломал конечности, но монстры поднимались и карабкались снова. Окровавленные, с пустым взглядом. В последний раз видел похожее, когда сражался против менталиста, который мало того, что вплотную подошел к А-рангу, так еще и был знаком с ритуалистикой. Группа захвата облажалась, и упустила мага. Полученное время тот использовал на полную: ублюдок захватил квартал с гражданскими, которых и посылал на убой. Сам забился в школу, собрав вокруг себя детей, и плотно работал над ритуалом — хотел с помощью жертвоприношения призвать из иных миров кого-нибудь, кто защитит и спасет мразоту.

Это было страшно. Маги и воины защищали жителей соседних кварталов от одурманенных несчастных, а мы, пройдя через портал, пытались выловить менталиста, защититься от его ударов и не убить никого из детей.

Детей, кстати, не спасли — вместо разума и личности каждого к тому моменту был выбеленный лист с директивой «защитить любой ценой».

Вороны с остекленевшими глазами бежали к нам, не обращая внимания на раны, на смерти. Большую часть отбрасывал телекинетик или ломал лапы булыжниками геомант. Мне подносили связанных кенку, но я устал пронзать сердца ворон — рука поднималась с трудом, будто я привязал к ней гирю.

— Брось свою палку! — скомандовал седой и швырнул мне клинок. Я ловко перехватил рукоять и мельком посмотрел на характеристики.

Каскара убийцы магов

Ранг: В

Описание: меч, закаленный в крови тысяч магов, и впитавший их силу. Используя ману, атакует пламенем и молниями.

В моих руках клинок окутался огненными всполохами и дело пошло гораздо быстрее. Мне даже напрягаться не приходилось — лезвие проходило через шеи и черепа почти без сопротивления. Я ускорился, как мог, и теперь каждый удар убивал ворона, а то и двоих сразу.

Маги работали, как проклятые. Воины спрыгнули вниз и били по лапам ворон, а я — рубил, рубил и рубил, чувствуя себя мясником. Дважды монстры освобождались от захвата телекинетика, и мою левую руку теперь украшали глубокие кровавые полосы — след от когтей.

Под конец кенку все-таки прорвались через баррикаду и поднялись на крышу. Тогда уже нашей команде стало не до обеспечения меня фрагментами — «шипы» начали сражаться всерьез. Толпу кенку оттеснило в сторону, будто невидимой стеной. И в эту черную массу из тел, черных перьев и кожаных вещей полетели алхимические гранаты.

Полыхнуло пламя, заставив меня укрыть лицо от страшного жара. Раздались истошные крики горящих кенку.

Огонь, окутывающий меч, ревел, высасывая из меня ману — я рассчитывал набить еще фрагментов, но рядом вырос командир:

— Алмазов, за спины! Перемотай рану!

Я колебался не дольше секунды, но благоразумность победила. Рукоять, которую я сжимал двумя руками, уже скользила от крови, в глазах темнело и хотелось спать. Пожалуй, на сегодня мое сражение закончилось — с тройкой в теле много не повоюешь.

Пока я непослушными пальцами бинтовал руку, команда встретила босса — ловкую птицу в исходящем чернотой плаще. В лапах кенку держал два кинжала, и, наверное, ловко ими орудовала. Только вот показать всю ловкость боссу не дали — телекинетик не смог сдержать босса, но изрядно замедлил. А геомант на предельных усилиях прихлопнул монстра двумя кусками стен.

Залитые кровью по макушку, закопченные и грязные, мы уселись отдыхать в одной из пустых квартир. Окон тут не было, но это плюс — не видно груды тел за стеной.

Я сидел с закрытыми глазами и расслабленно дышал, стараясь расслабиться и успокоить дрожащие ладони. И сидел так, пока командир не сказал:

— Время выбирать награду.

Голос седого звучал надтреснуто и устало. Битва вымотала всех нас — не столько физически, сколько морально. Телекинетик медитировал, геомант с командиром передавали друг другу флягу, остальные бойцы пялились в стены.

— Что предлагают?

— Руну природы, доспехи аэроманта и статуэтку Ниа-лаур. Про последнее ничего не знаю.

— Давай руну.

Ничего из тройки мне особо не нужно, но руна стоит дороже. Пойдет в магазин или на аукцион, окупит часть затрат отца на найм «шипов».

Спустя пару секунд командир протянул мне кусок камня, на гладкой поверхности которого был выбит заковыристый знак. Хотел бы я сказать, что любой природник оторвет эту штуку с руками, но увы — она не столь ценна. Хотя подойдет в качестве основы для какого-нибудь ритуала плодородия, который будет действовать два-три года. Или — для создания места силы, в центре которого даже слабенький друид сможет из простого дуба сделать дендроида — деревянного голема по типу книжных энтов. Именно такое место я хочу создать в нашем особняке, только не для друидов, а для магов иллюзий.

Посидели еще, а потом я предложил:

— Ну что, давайте закончим с осколком? Осталось вырезать ядра и проверить территорию города на ценности.

— Не торопитесь, Айдар Савельевич. Ядрами у нас занимается Стас.

— Сегодня я вырезать их не стану, — отозвался телекинетик. — Погано мне.

— Давно такого не было, — кивнул командир, доставая пачку сигарет.

— Тогда пройдите по домам, поищите монеты или артефакты, — предложил я. А потом поднялся, перехватил поудобнее одолженный клинок и двинулся наружу.

Да, мерзко. Да, погано — считай, поработали мясниками, а я сейчас продолжу возиться с телами воронов, вырезая ядра.

Но не мы заставили кенку напасть на нас, а проклятье, лишающее разума. И от него пока не придумали спасения — посмотрите на Познань, город в Польше, где гуманисты-ксенофилы пытались с помощью навыков образумить монстров и установить контакт с нежитью, обитающей в S-ранговом осколке. Закончилось это чудное дело гибелью всех горожан, а на город, заполненный зомби, сбросили ракету. Только людей это ничему не научило — взять тех же Медведевых…

Я выдрал окровавленный кристалл и кинул на плащ, который расстелил специально для этого дела. Через минуту к первому кристаллу упали еще два, а через полчаса горка изрядно выросла.