— Держись крепче. Погнали, малыш, — обратился он уже к Принцу и легонько хлопнул по шее.
Варан без раздумий откликнулся на приказ, и вот они уже несутся вниз, периодически скользя и карабкаясь по боковой стене — так ящер притормаживал, чтобы не набрать слишком высокую скорость. Получалось зигзагообразное падение вниз. Долго зависать Принц не мог, но этого вполне хватало погасить инерцию и не обжечь лапы о скользкий гранит.
При падении им один раз встретилась развилка, и варан вопросительно застыл секунд пять, цепляясь пальцами в рыхлую породу.
— Туда, — махнул рукой сенсей и Ганс был с ним согласен — Ник падал по правой стороне, значит, физически не смог бы отклониться влево.
Развилки повторились ещё три раза, и тогда молодой аристократ уже начал сомневаться: «А правильное ли выбрано направление?» Но времени обдумывать не было, поэтому они спускались всё дальше и дальше, ещё минут десять беря вправо, пока склон плавно не закончился.
Больше всего Ганс боялся отвесной скалы в ущелье или нечто вроде бездны. Он слышал, что подобная клоака разверзлась прямо под Андервудом. Туда обычно сбрасывали мусор. Если что намордники у них есть, но надолго ли хватит действия емировых камней? И не надо забывать, что с ними Принц…
Об этом он как-то не подумал с самого начала — надо будет подбить Ника на покупку спецснаряжения для преданного варана — он заслужил. А то этот любитель почесать кулаки совсем животину держит в чёрном теле и на голодном пайке.
Впрочем, сначала надо разобраться, что там с самим Ником. Варан замедлился, и оба наездника спешились, когда гранитная горка закончилась. Переход был резкий — порода вгрызалась дальше вниз, а на неё наискось уже наезжала другая, более привычная тёмно-коричневого цвета. Начиналось царство известняка.
Ганс с денег за открытие новой колонии закупился снаряжением. Не настолько фанатично, как его друг, но хорошие очки ночного видения приобрёл. С оружием жестить не стал — деньги ему нужны для других целей.
Они медленно продвигались по коридору, обходя растущие прямо посреди дороги сталагмиты. Иногда встречались недавно сросшиеся молодые «паруса», но они не мешали Принцу. Десятиметровой ширины проход позволял ящеру чувствовать себя приемлемо.
Видно, что тут цивилизации никогда не было. Обычно люди трепетно относятся к путям снабжения, и все эти новообразования безжалостно сносятся — скоростные и грузовые вараны не должны спотыкаться во время транспортировки, а пассажиры испытывать неудобства.
По пути мысли Ганса немного улеглись. Тут без сомнений: Ник жив. Если они его не встретили внизу, значит, бедолага попал в другой проход и сейчас их задача найти спайку с остальными ветками. У них самая крайняя справа. Пройдя каждую, они волей неволей наткнутся на Жнеца.
Карабкаться наверх Принц с таким грузом не мог, вот и оставалось идти вперёд до ближайшего поворота. А потом, как найдут Ника, уже будут думать о спасении.
План мести, что вынашивался столько лет, вот-вот должен был свершиться и праздновать успех Ганс хотел в кругу друзей. Ребята из пятёрки поддались на его уговоры и помогли обстряпать дельце с Арлингами. Сейчас эти перспективные воины держались на фанатичной мысли стать таким же, как и Ник.
Каждый грезил о славе и Хьюз подумал, что этот пыл можно использовать в своих целях, а там, может, и узнается какой секрет. Саймон вон не Жнец, но откуда-то получил сверхспособности. Магией это назвать сложно. Крысюк зажилил сведения, но Ганс обещал парням держать ухо востро.
Также он честно им признался о низких шансах стать Жнецом, что, по сути, было полуправдой. Ник изначально не родился с емировой ложкой во рту, а лишь слопал сердце помирающей твари. Это давало надежду и остальным.
Ганс грамотно завёл обсуждение в ту плоскость, что им стоит набираться опыта и в скором времени Саймон сам поведёт их за пределы красной черты. Вообще, странные ребята. Он был единственным дворянином среди них, возможно, это даже к лучшему.
Арлинги умылись кровью и теперь воюют с Хисториусами. Появившиеся деньги Ганс пустил на формирование собственной банды. Сейчас его человек занимается наймом головорезов — проще говоря, пушечного мяса. Бойцы из пятёрки — это костяк, но против сильного рода вшестером не попрёшь, а вот со Жнецом…
Ганс не знал, как подступится к Нику. Один раз он сыграл на чувстве долга, и Жнец расплатился с ним сполна, рискнув репутацией и своей жизнью. Однако аристо видел косвенные признаки недовольства друга. Тот не одобрял убийств. Тем более, якобы беззащитных людей.
Ник не был воспитан в благородной среде, где сызмальства внушали: коль выжигаешь чужой род, то делай это на совесть. Через десять, пятнадцать, двадцать лет, когда ты ничего не будешь подозревать, и наслаждаться жизнью к тебе заявится обиженный потомок, недораздавленный змеёныш, и воткнёт кинжал под лопатку. Поэтому — никакой жалости.
Узнав, что Алекса не часть семьи Арлингов, Ганс с облегчением выдохнул. Потому что всё равно пришлось бы её убирать с дороги, а ссориться с другом не хотелось. Хьюз видел, что девчонка почему-то важна для Ника. Каждый раз при ней он себя странно вёл: холодней, чем обычно.
Этот засранец сколько угодно может прятать собственные чувства, но Ганса подобным не проведёшь. Так смотрят только на самое дорогое, что есть в жизни. Дурочка этого не замечает или притворяется ветошью, но вот что действительно непонятно, так это нежелание друга идти на сближение.
На стеснение не похоже, да и, если честно, Ганс чувствовал: во многих вопросах его друг… опытней, что ли? Слишком зрелый для своего возраста. Это вызывало ещё больше вопросов.
Интересно такое со всеми происходит, кто надолго попадает в пещеры? Он слышал, что у многих, наоборот — фляга знатно свистит и желание покидать город дальше ворот отпадает напрочь.
Ганс кусал себе локти и думал, чем сманить Жнеца. Пока знать толкается плечами друг с другом можно нанести внезапный сокрушающий удар. Проблема в ресурсах — у Ганса их не было. Как будто оставался последний рывок — вот она цель, только руку протяни, но ты не можешь прыгнуть на четыре метра вверх и беспомощно смотришь, как утекает возможность.
Он знал, что стоит аристо измотать друг друга, как им придётся перейти в стадию переговоров — иначе налетят другие рода. Вот тогда конфликт заморозиться. Оба клана примутся зализывать раны и активно выстраивать оборону.
Срок у него месяца два-три не больше.
Отряд миновал первый поворот и свернул налево. Добравшись до упора к гранитной горке, они также ничего не обнаружили и пошли вдоль каменной артерии. Нужно было найти «сращение» между этой и следующей веткой и они его нашли. Правда, Принцу пришлось знатно попыхтеть, чтобы пролезть внутрь.
И вот здесь, у подножия спуска Саймон почувствовал запах ученика, о чём тут же сказал Гансу. Оба пошли по следу. Ник почему-то не стал дожидаться их и отправился вглубь.
С одной стороны, это глупо, но с другой… Это же Ник, никогда нормально не попросит помощи — всё сам. Иногда эта его чрезмерная гордость и нелюдимость раздражала и больше смахивала на высокомерие. Будто чья-то услуга может сделать его слабее. Чушь.
Коридор расширился и сенсей велел остановиться — на потолке висела треклятая амёба. Сбили её и ускорились — впереди заглушено раздался шум. Прошедшая под ногами дрожь тоже не предвещала ничего хорошего, но если там Ник, то надо спешить.
Саймон бежал впереди и быстро просматривал периметр на предмет опасности — обычно этим занимались ученики, но в этот раз его лицо посерьёзнело, и Ганс приготовился к худшему. Поворот за поворотом и они вышли к гигантской тридцатиметровой арке.
— Бегом! — крикнул Саймон, потому что Ганс застыл, увидев синюю махину. — Догоняй, держись сзади!
Сказав это, сенсей проворно запрыгнул на Принца и на всех порах рванул к прыгающему как блоха Нику. Рогатый исполин пытался смять его монструозной трёхпалой лапой. Каждый коготь на ней размером со взрослого человека. Сначала Ганс невольно испытал ужас, но это продлилось недолго.
