— И Алессандру, — добавил Дарио.

— … и Алессандру, — согласился Фаусто. Он улыбнулся мне… и по моему позвоночнику пробежала дрожь.

Дарио

После встречи все должны были пообедать вместе, но никому не удалось сохранять видимость «одной большой счастливой семьи».

Фаусто попрощался с нами и пообещал передавать любую информацию, которая попадет в его руки. Аурелио просто проигнорировал нас и вернулся в Роллс-Ройс вместе с отцом.

Когда они уехали, Алессандра посмотрела на меня расширенными глазами.

— Это было… нормально?

Я мрачно улыбнулся.

— При жизни отца все было по-другому.

— Хотя Аурелио всегда был маленьким засранцем, — сказал Адриано.

— Скорее, огромным мудаком, у которого маленький член, — пробормотал Валентино.

Когда мы отправились на обед в патио, Никколо спросил Алессандру.

— Что ты думаешь?

— Я не доверяю ни одному из них. — Она вдруг занервничала, словно боялась, что ей не следовало произносить это вслух. — Я не хочу оскорбить ни дядю, ни кузена…

— Оскорбления отбрасываем прочь, — сказал я. — Они тоже оскорбляли нас.

— Почему ты им не доверяешь? — спросил Никколо.

— Ну… я видела много людей, которые проходили через кафе моего отца. Большинство из них были приятными, но всегда есть трудные клиенты. Аурелио напоминает мне тех, кто никогда не бывает доволен. Они входят в дверь разъяренными, и ничто, что бы вы не сказали или не сделали, не может их переубедить. Они ищут ссоры. А Фаусто похож на чересчур дружелюбного человека, который ведет себя как лучший друг, но после его ухода вы обнаруживаете, что пропали все пакетики с сахаром и медом. А еще он обычно не доплачивает по счету.

Никколо разразился хохотом, затем повернулся ко мне.

— Не думаю, что она могла бы описать кого-то из них более точно.

— Верно, — согласился я.

Алессандра покраснела и улыбнулась, услышав похвалу.

— Я хочу кое-что обсудить с Дарио, — сказал ей Никколо. — Пойди пообедай вместе с остальными, мы скоро придем.

Она кивнула, улыбнулась и пошла в сторону внутреннего дворика.

— В чем дело? — спросил я.

— Пришли новости об этом священнике и о том ничтожестве в церкви, — сказал Никколо. — Я получил сообщение буквально в конце встречи.

— И что?

— Связь с семьей Ольдани, — сказал Никколо.

Ольдани были самой влиятельной преступной семьей в Генуе, расположенной в ста пятидесяти милях от Флоренции. На них также работал Умберто Фумагалли, человек, которого Ларс застрелил в кафе Алессандры.

— Подозрительное совпадение, — пробормотал я, — сразу после речи Фаусто о «выяснении, кто за всем этим стоит».

— Обычно я бы согласился, но наводка поступила от старого друга, пробившегося в Интерпол, — сказал Никколо. — Даже Фаусто о нем не знает.

— Значит, генуэзцы охотятся за нашей территорией…

— Похоже, это первые волки, появившиеся после смерти папы.

— Это все равно не объясняет, почему их лейтенант был в кафе той ночью. Ты разговаривал с отцом Алессандры с тех пор?

Никколо кивнул.

— Я дважды звонил в кафе. Он по-прежнему клянется, что ничего не знает.

— Значит, либо это действительно было совпадение…

— … либо старик держится в стороне, — закончил Никколо. — И его тайны хуже, чем то, что его дочь оказалась в плену.

Я покачал головой.

— Ну и дела.

— Тебе следовало бы узнать от него правду до того, как ты начал спать с его дочерью. Теперь ты эмоционально вовлечен в это.

Я нахмурился.

— Следи за собой, консильери.

— Не хочу повторять «я же тебе говорил» — но я тебе говорил. Не думаю, что теперь мы будем выбивать из него правду. — Никколо ухмыльнулся. — В конце концов, Алессандра может быть против.

Я лишь бросил на него взгляд, когда мы присоединились к остальным за обедом.

Алессандра

Этой ночью Дарио снова пришел ко мне.

К этому времени я уже жаждала его…

Жаждала его прикосновений.

Он подошел к кровати, на которой я лежала с колотящимся сердцем…

Он наклонился, обнял меня и жадно поцеловал.

Затем он встал с кровати и сорвал с себя пиджак и рубашку.

Я завороженно смотрела, как он обнажал свой накачанный пресс, татуировки, покрывающие его грудь и плечи…

Но когда он начал расстегивать брюки, я не смогла сдержаться.

И протянула руку…

Потом поняла, что сделала, и застенчиво ее отдернула.

Дарио улыбнулся.

— Давай.

Я присела на край кровати и медленно вытащила его ремень из петель.

Затем, невинно глядя на него, расстегнула молнию на его брюках и позволила им упасть на бедра.

Его член уже торчал из-под черных боксеров.

Я потрогала его сквозь ткань, сжала в руке его толщину…

А потом, облизнув губы, медленно стянула с него трусы.

Мне пришлось далеко оттянуть ткань от его тела, чтобы член вырвался на свободу.

Когда это произошло, он подпрыгнул в воздух, жесткий и твердый.

Я смотрела на него, завороженная и возбужденная…

Затем медленно взяла его в руку.

Кожа была горячая, но бархатисто-мягкая.

Я подняла глаза на его лицо.

— Давай, — пробормотал он. — Делай все, что хочешь.

Я взяла в руку толстое основание его члена…

А потом наклонилась вперед и поцеловала его.

Может быть, это было глупо или слишком невинно.

Я не знала, что делать, чтобы доставить ему удовольствие…

Но я точно знала, что мне хотелось почувствовать своими губами его член.

Я поцеловала его набухшую головку…

Потом нижнюю часть его ствола…

А потом бок…

Крошечные, нежные поцелуи с закрытыми глазами…

Чувствуя его обжигающий жар на своих губах…

Вдыхая его мужественный запах.

Потом я лизнула его.

Всего лишь маленьким, мягким, влажным движением языка.

Мне нравился его вкус: чистая кожа и крошечная капелька соли.

Я провела языком по боковой поверхности его члена…

А потом я лизнула его снизу.

Он откинул голову назад и застонал…

… наверное, ему понравилось.

Я знала, что понравилось мне.

Поэтому стала лизать его вверх и вниз, как рожок мороженого.

Его член задрожал в моей руке, и в щели на его головке появилась капелька жидкости.

Я слизала ее, она стала еще солонее.

Я медленно провела губами по его головке и полностью взяла ее в рот.

Он был большой.

Его было много…

Но мне нравилось держать его во рту.

Я почувствовала, как он на секунду стал еще больше, а затем ощутила вкус соли.

Я вынула его член изо рта и снова стала облизывать его…

И тут он потерял контроль над собой.

Отступил назад, грубо стянул мой пеньюар через голову, а затем подхватил меня и швырнул на кровать.

Я вскрикнула от неожиданности.

Мне нравилось чувствовать, как он обращается со мной.

А потом он сделал гораздо, гораздо больше.

Дарио быстро стянул с себя брюки. Потом раздвинул мои ноги и оказался сверху, целуя меня в губы и сжимая в руке мою грудь.

Я была вся мокрая от предвкушения.

Его член был уже влажным от моей слюны, и он быстро скользнул в меня.

Я вскрикнула, когда он вошел. Он заполнил меня так быстро, что у меня перехватило дыхание.

Сначала было немного больно.

Но чем глубже он входил, тем приятнее становилось…

Чем толще становился его член, когда он погружался в меня…

Я схватила его за мускулистую задницу и потянула на себя, желая чувствовать его еще глубже.

Он зарычал, как животное, и начал двигаться.

Я вскрикнула, когда он стал входить и выходить из меня, проникая все глубже и глубже.

Он просунул одну руку под меня и обхватил ладонью мою попку.