— Эйр, друг мой, давайте мы оставим серьезные разговоры на завтра. Вы с сыном устали. Комнаты уже готовы и дожидаются вас, — сказал папа, когда я вошла в гостиную.

— Ты прав. Пожалуй, мы пойдем отдыхать, — произнес эрлорд, глядя мне за спину, туда, где, видимо, стоял Грим. — Доброй ночи, Арианна.

— Доброй ночи, — ответила я. Маркиз тут же поднялся из кресла, пожал руку папе, поцеловал кончики пальцев маме и вышел. Я вопросительно посмотрела на родителей. — Что-то произошло?

— Нет, Ари. Ничего не случилось. Маркиз Тирим приехал по одному важному вопросу, — начала мама, ласково мне улыбаясь.

— И хотел обсудить его прямо сейчас, но все же он устал с дороги, поэтому серьезный разговор мы решили перенести на завтра, — подхватил папа.

— Вот как? — едва слышно прошептала я.

Надежда, что Грим принимает желаемое за действительное, улетучилась как дым. Родители уже все решили. От осознания, за кем совсем скоро окажусь замужем, еле на ногах устояла. В ушах зашумело, по телу побежали холодные колючие мурашки. Видимо, я еще и побледнела.

— Солнышко, с тобой все хорошо? Может, лекаря позвать? — заволновалась матушка.

— Нет, не надо лекаря. Не волнуйтесь. Я просто очень устала. Нужно всего лишь выспаться и все пройдет, — как можно естественнее улыбнулась и, пожелав родителям спокойной ночи, отправилась к себе.

* * *

Сон не шел уже несколько часов. Мне было страшно. Очень страшно. Постоянно казалось, что кто-то вот-вот войдет и объявит новость, которую не то, что слышать не хочется, думать об этом противно. Устав от бесплодных попыток уснуть, выскользнула из-под одеяла и, шурша длинным подолом ночной рубашки, подошла к незашторенному окну.

Дом графа де Борлиад располагался на холме, в некотором отдалении от других особняков, благодаря довольно большому парку. Такое расположение не только обеспечивало спокойное и тихое проживание людей, но и позволяло прекрасно разглядеть раскинувшийся внизу город. Чем я сейчас и занималась, немного приоткрыв окно.

Тихо. Спокойно. Светит полная луна. Полумрак ночи нарушают лишь факелы стражи, патрулирующей улицы города. Один вид темных домов наводит сонливость и некое умиротворение. Звезды, перемигиваясь, молча наблюдают за этой спокойной картиной.

Другая часть города, вплотную спускающаяся к морю и порту, была абсолютно иной. Шумная. Яркая. Кабаки и харчевни были забиты до отказа. Отовсюду слышались смех, стук кружек и стаканов, крики о чем-то возбужденно спорящих людей, которыми, в основном, были матросы. Там я не была в такое время ни разу. Лишь знала по рассказам кухарок да стражи. До нашей части города не доносились звуки ночной жизни припортовых улочек, поэтому тишину лишь изредка нарушали шуршание листвы на деревьях да стрекот кузнечиков.

Вздохнув приятно пахнущий прохладный воздух, устремила свой взгляд туда, где на волнах мерно и величественно покачивались корабли. Один из них был особенно прекрасен, затмевая даже личное судно нашей семьи, пришвартованное чуть дальше. Этот корабль был просто огромен! Надо сказать, что поражал он не только размерами, но и цветом. Судно было не привычным буро-коричневым, а голубым. Такой корабль в море заметишь не сразу, затеряется на фоне неба и волн.

В тот день, когда я последний раз была в городе, увидев его в солнечных лучах, еще долго не могла оторвать взгляд. Жаль, название не удалось разглядеть, но, не сомневаюсь, оно под стать судну. Еще раз глубоко вздохнув, закрыла окно и вернулась в кровать, где меня все же сморил сон.

* * *

Утро началось совершенно обычно, как будто накануне к нам не приехали высокопоставленные гости с весьма серьезными и не радующими меня намерениями. Подумав, что поводов для паники пока нет, решила принять ванну и отвлечься от всех переживаний.

Комнату наполнял приятный аромат цветов. Уловив один из запахов, погрузилась в давние, но все еще хранящиеся в памяти воспоминания. Когда-то мне погадала цыганка.

* * *

Мне было всего восемь лет. Всей семьей мы отправились в Кармину, столицу нашей империи, на Великие торги. Заодно мы хотели повидаться с моей бабушкой по материнской линии. Тогда, прогуливаясь с родителями по торговым рядам, я отстала от них, так как мне было совершенно неинтересно смотреть на ткани, зонтики, веера и остальные безделушки, которые, по идее, должны радовать каждую леди. Но не меня. Уже тогда я начала увлекаться оружием и книгами, особенно про море.

Когда я подходила к книжной лавке, меня поймала за руку старая женщина с седыми волосами, выбивавшимися из-под платка, и черными как ночь глазами. Одета она была просто, но довольно ярко и интересно, в пеструю юбку до самой земли и белую рубаху. На шее при каждом шаге звенело монисто.

— Ай, красавица! Ай, лапочка! Хочешь, погадаю? — хитро сверкнула она на меня черным глазом, обнажив в улыбке ровные белые зубы.

— Но у меня совсем нет денег, — почему-то тогда я не испугалась этой женщины, хотя сейчас постаралась бы вежливо уйти.

— Не все в этом мире можно измерить в деньгах. У тебя светлая и чистая душа. Я погадаю тебе просто так.

С этими словами она подвела меня к столику под навесом. На нем стоял стеклянный шар с резными коваными ножками и лежала колода карт.

— Садись, — сказала женщина, указывая на подушку. Я послушно села.

— А как Вы это делаете?

— Смотри, — она взяла в свои длинные узловатые пальцы карты, перетасовала их и принялась открывать по одной, кладя на стол передо мной, — это твоя искренняя, чистая и взаимная любовь, которая ждет тебя в будущем, — вторая, третья, четвертая, пятая карта легла на стол… Женщина, отложив колоду, нахмурила густые брови. — Хм…

— Что там? — я даже привстала с места, но так ничего и не поняла.

— Если говорить коротко, то тебя ждут испытания, прежде чем ты обретешь свою любовь. Судьбой предназначен тебе тот, кто подарит любимый цветок. Выберешь его, будешь невероятно счастлива. Однако есть еще один. Бездействие и покорность ситуации сделают тебя несчастной…

— Что вы здесь делаете?! — меня резко вздернули вверх за плечо. Это была матушка.

— Мамочка, все хорошо. Эта женщина просто мне погадала, — но мама, не слушая меня, уже уводила к отцу, а старая цыганка, глядя нам вслед, улыбалась.

— Помни о моих словах. Ты сильная девочка… Как моя Роза.

Где-то через час я отпросилась у родителей, сказав, что хочу купить сладости. Уговорив сопровождающих, снова вернулась к той цыганке и попыталась отдать ей деньги. Она опешила и отказалась, но я и маленькая была упорной, и мы договорились, что она возьмет половину.

* * *

Из воспоминаний меня выдернули приближающиеся топот и крики. Через несколько секунд в мою ванную комнату ворвалась Лира.

— Леди, это правда? Как же так? Вы теперь уедете?

— Лира, успокойся и объясни, что произошло.

— Я…

— Ваш батюшка только что отдал мне приказ, чтобы я собирала Ваши вещи и готовила к отъезду вместе с маркизом и его сыном. Нужно успеть за четыре дня, — с каждым словом Лиры я все больше бледнела, но она, не замечая этого, продолжала, — Я осмелилась спросить о причинах такой спешки. Ваш батюшка сказал, что заключил помолвку между Вами и эрлордом-наследником Гримом Тирим.

— Что?! Лира, подай мне брюки и блузу! Я иду к отцу!

— Но, графиня… А как же платье? — оторопело начала моя личная служанка.

— Какое платье? О чем ты?! Тут моя жизнь решается!

Выскочив из ванны и наскоро вытеревшись, быстро облачилась в принесенные Лирой вещи и полетела к батюшке.

— Леди, а как же завтрак?

— Какой завтрак?! — воскликнула я, но тотчас же вновь взяла себя в руки. Отмахнувшись от уже столь надоевшего платья, побежала к папе.

Брюки и блуза с кружевным жабо как нельзя лучше подходили для быстрых перемещений по большому особняку. Пусть это и выходило за рамки приличий, особенно когда в доме находились гости. Мне сейчас не до этикета!