Осматриваю Цветок, не наблюдая привычных отметин. Так было и в период первой беременности. Отличительная черта Майи, позволяющая понять, что она в положении.
– Только не радуйся, как в прошлый раз. Они все вернутся на своё законное место, – провожу по её лицу, ловлю искрящийся взгляд той, что сделает меня отцом дважды.
Удивительно, два года усилий с Викой не привели к результату, а девочка-катастрофа залетела от меня дважды. Удача, случай, судьба? Я согласен на любой из вариантов, если результат будет положительным.
– Какие планы на завтра? Знаю, ты хотела сделать праздник в стиле «Алисы в стране чудес», но я не видел внизу приготовлений.
Понимаю, что предстоит насыщенный день, где я папа, выполняющий любую прихоть.
– Ой, – вновь садится, опустив голову. Так, назревает что-то нехорошее после неоднозначного и волнующего «ой». – Только не ругайся, – предупреждает, заставляя напрячься, – день рождения Милены празднуем у твоего отца.
– Не понял.
– В общем, Герман Янович позвонил, уточнил, какой праздник хочет Милена, предложил устроить на территории дома и обещал всё организовать. Будет лес, в который попала Алиса, и кот, и Шляпник, и Красная королева, и кролик… – затихает под моим недовольным взглядом. – Дамир приедет. Кстати, и твоя мама будет.
– Ещё раз не понял. Мама? Это шутка? Сомневаюсь, что она добровольно согласится ступить на территорию бывшего мужа.
– Она сегодня мне позвонила, подтвердила своё присутствие.
– Охренеть, – блуждаю взглядом по комнате, не понимая, в какой момент мама решилась на подобное.
– Родной мой, любимый, золотой, – Майя ластится, покрывая поцелуями моё лицо, и перемещается на живот, – пожалуйста, давай поедем. Твой папа даже организовал доставку деток из группы Милены. С родителями. И аниматоры будут, и фотограф, и торт… Пожалуйста, – скулит.
И если Цветочек просит, то делает это основательно. Вряд ли у меня есть шанс отказаться, когда всё решено без моего вмешательства. Вероятно, папаша вывернулся наизнанку, чтобы заманить маму. Первый день рождения мы отметили скромно, втроём, во второй ездили за границу, поэтому третий дедушка решил отыграть по полной.
– Ну не знаю, – наигранно закатываю глаза, уворачиваясь от её поцелуев, – если ты хорошо попросишь, то, возможно, я поеду. А если попросишь так, как ты умеешь, то я даже буду улыбаться папаше.
Повторять дважды не нужно, поэтому уже через секунду Майя стягивает с меня трусы, вскарабкивается сверху и оказывается в сантиметре от моих губ:
– Главное, чтобы после моих уговоров у тебя остались силы улыбаться.
* * *
Подъезжаем к дому отца, заскакивая в открытые ворота. Милена увлечена жирафом, который отправился на праздник с нами, заняв заднее сиденье. Оставить дома не захотела, а лишь потом я узнал, что после праздника моя дочь отправляется к бабушке Илге на неделю.
Оставляю машину на стоянке, а когда огибаем дом, даже я поражаюсь масштабам устроенного праздника.
– Охренеть! – единственное, что выдавливаю из себя.
– Янис! – Майя мгновенно реагирует на нехорошее слово, которое я произнёс в присутствии Милены.
– Мам, я не буду за папой повтолять.
Протискивается между нами и спешит навстречу деду, который приветливо распахивает объятия, чтобы подхватить внучку. Не знаю, сколько папаша потратил, но то, что я вижу, тянет на несколько миллионов. Целый город по мотивам произведения, костюмированные герои, стол во главе со Шляпником и даже актёры в образе карт.
– Всё-таки дедушка он хороший.
– Отец дерьмовый и муж так себе, а дедушка да, хороший, – хмыкаю, не веря в искренность порывов папаши. – По-моему, он рано принялся за организацию таких масштабных праздников. А на восемнадцатилетие он её что, в космос отправит?
– Он имеет возможность и хочет порадовать единственную внучку.
– Пока единственную, – напоминаю Цветочку, что скоро нас станет четверо.
– Но он же об этом не знает.
Майя оставляет на моей щеке поцелуй и рвётся в гущу веселья, где активные мамочки восхищённо вздыхают наравне с детьми, но я дёргаю её на себя, прижав к своему телу.
– Напоминаю, энергичная моя, что ты в положении, поэтому…
– Не бегать, на батут не лезть, избегать травм.
– Молодец, – касаюсь её губ, – теперь можешь идти.
Прохаживаюсь, контролируя Цветочек, которая то и дело поглядывает на меня, одёргивая себя и отказываясь от активностей. Меры предосторожности не помешают, она ещё успеет травмироваться. Майя стала более осмотрительной за эти годы, но способность притягивать проблемы никуда не делась, поэтому у нас существует запрет на вождение автомобиля и экстремальные виды спорта. Экстремальности мне хватает, а впереди семь месяцев личного ада, когда я буду вздрагивать от тихого «ой» и караулить её в душе. Что интересно, в отношении Милены никаких эксцессов не происходило, словно у Майи внутри срабатывал невидимый ограничитель максимального контроля.
– Привет. – Мама целует в щёку, обнимая меня. – Ждала вас и просмотрела.
– До последнего был уверен, что тебя не будет. Ты и отец на одной территории – нечто из разряда фантастики.
– Он позвонил, просил приехать на праздник. Впервые мы говорили спокойно, впервые я почувствовала, что Герман отпустил прошлое. В его голосе не было ненависти, лишь тоска и желание быть кому-то нужным.
– Ты ему веришь?
– С возрастом открывается печальная правда: есть ошибки, которые невозможно исправить, и раны, которые не залечить. Он остался один. У него есть деньги и положение, нет лишь того, кому можно положить голову на колени и пожаловаться на весь мир. Эрнест в лечебнице, жена в Испании. Насколько я поняла, они редко общаются после той ситуации, когда Майя чуть не погибла. Ты по понятным причинам на контакт не идёшь, Майя всегда открыта, но только внучка любит его просто так. Возможно, Милена – единственный человек, который покажет ему, что такое настоящая любовь.
– Совсем скоро появится второй человек, который будет любить его просто так.
– Второй?
– Майя беременна.
– Янис, – мама сжимает меня, радуясь скорому пополнению в нашей семье, – я очень рада. Не думала, что… Что ещё раз получится.
– Я тоже не думал. Даже не надеялся, но кто-то наверху решил, что у меня маловато проблем. Почему-то уверен, что это будет девочка, и тогда три женщины будут вить из меня верёвки.
– И я бы даже приняла это за недовольство, но знаю, что ты счастлив. – Обнимаю маму и молчу. – Когда мне к вам переехать?
– Через… – прикидываю, когда Майе понадобится помощь. – Пять месяцев. Если хочешь, раньше. Мне так будет спокойнее.
– Только скажи, – отходит от меня, направившись к собравшимся вокруг огромного кота, но возвращается. – Ты только не обижай Майю, ладно? Никто из нас не может предугадать, что случится завтра и будем ли мы также важны для кого-то через десять лет. Не уподобляйся своему отцу, в какой-то момент забывшему, что любой человек имеет желания и стремления. Чем больше свободы ты ей дашь, тем больше вероятность, что она останется с тобой навсегда.
Пожираю взглядом Цветочек. Милена отправится к маме, и это хорошо, потому что я вплотную займусь женой, которой непросто сдерживаться в стонах. Иногда она удивляет даже меня, потому что открыта ко всему новому, а я по-прежнему для неё тренажёр, на котором она отрабатывает свои откровенные фантазии. Не останавливаю, соглашаясь на любые безумства в исполнении Цветочка.
Не сразу замечаю, что меня зовут, а приближаясь, понимаю, что все собираются для общего фото. Мама оказывается рядом с папашей, озадаченно оглядывается, но не бежит, лишь устанавливает дистанцию, которую он не решается нарушить. Она здесь, а это и так испытание для той, что много лет его боялась. Беру дочку на руки и обнимаю Майю, которая смотрит с укором, напоминая о моём обещании улыбаться. Она полночи на мне скакала, чтобы сегодня я дарил улыбку каждому присутствующему. Несколько снимков – и фотограф позволяет разойтись, вот только Милена тащит меня за руку подальше от гостей, а затем показывает, что хочет сказать что-то на ушко.
