Чахлая растительность, низкие, натыканные как попало, тонкие деревца, вода под ногами и кочки с пожелтевшей травой… Болото! Вот, оказывается, что это за гиблое место. Неудивительно, что его оставили одного. Хотя, судя по внешнему виду рыбоголовых, им тут самое место.

«Что ж, то, что они за мной не пошли — это уже хорошо», — приободрился Юрий, прикидывая, как будет пробираться по болотине. Возвращаться обратно желания не было никакого.

Мягкие кочки качались под ногами, норовя или утонуть, или скинуть ногу в гнилую воду. Впереди виднелся небольшой островок, и Юрий подумал, что там он сможет отдохнуть в безопасности.

Когда до него уже было подать рукой, произошла неприятность — ноги словно вросли в болото и нельзя было сделать ни шага. Сначала Юрий показалось, что он запутался в мелких корнях, плавающих здесь повсюду. Он дернул руками опутывающие ноги корни и воде бы дело пошло. Однако, пока он распутывал одну ногу, вокруг второй намотался целый клубок.

— Да что тут происходит? Уже по болотам без мачете не проберешься.

Мечи ударили, как большие ножницы, и заплетающие корешки расползлись толстыми червяками, скрывшись в темной воде.

— То-то же, — пробормотал Юрий.

Он самодовольно усмехнулся и попытался идти дальше, но снова не смог сделать и шага. Ноги оказались схвачены новыми корнями, выползшими неизвестно откуда.

Пришлось рубить усердней — корни оказались толще и гибче предыдущих. Теперь он уже не стал терять времени и, как только вокруг ног плавали одни обрубки, попытался сделать широкий шаг. Нога попала на толстый скользкий ствол притопленного гнилого дерева, подвернулась, и Юрий с размаху плюхнулся в воду.

Когда он поднялся, то увидел перед собой двухметровое бревно, вставшее на торец. Множество суковатых веток раскинулось во все стороны от почерневшего и изъеденного червями ствола. Чертыхнувшись, Юрий подумал сколько еще всякой дряни похоронено в этом болоте и будет хранится веки, пока кто-нибудь, также, как он, не вызволит случайно на свет божий.

Он хотел пройти мимо, но ветки уцепились за одежду, заплелись за руки и шею, перехватили поперек тела. В одно мгновение Юрий оказался запутан, как муха, угодившая в паутину. Он попытался рубить ветки, но они начали растаскивать руки в стороны, мешая им двигаться. Только сейчас до Юрия стало доходить, что он попал в засаду.

— Дерево… Оно же неспроста! Само…жужжать не может.

Он услышал над ухом смешок:

— Верно подметил. И как тебе это поможет?

Очевидно, что говорило бревно, распустившее не в меру свои отростки, хотя это было и невероятно. Юрий вывернулся, высвободил одну руку и отсек удерживающие его ветки. Ему показалось, что свобода близка, но толстый корень обкрутил меч и так прижал его, что хрустнул сустав.

— Да кто ты такой? — в отчаянии выкрикнул парень.

— Знамо кто, Болотником меня кличут. Это те кличут, что меня не видали, а иные уже и слова сказать не могут. Потому как не отпускаю я от себя никого, все навечно в моих гостях остаются. Вот и твоя очередь погостить настала.

— Сейчас сюда явятся те, кто идет по моему следу. Знаешь про гильдию ланист?

— Как не знать… А тебе про нее откуда известно? Али гладиатором беглым прикидываешься?

— А это видел? — Юрий одними пальцами вытянул пластинку, которую Шварц назвал амулетом ланисты.

— Знакомая вещица… — Болотник ослабил путы и тонкой веткой подхватил кругляш.

Теперь Юрий рассмотрел его более внимательно. Бревном или деревом тот казался лишь на первый взгляд. Скорее — выточенная из дерева фигура, напоминающая человеческую. Можно было бы вообще назвать деревянным человеком, если бы не большое количество отростков-веток, которыми тот владел, как множеством рук. Они окружали его, как щупальца осьминога с тем только отличием, что этих щупалец у него было на порядок больше. У Болотника не было видно глаз, но то, что он рассмотрел маленький амулет, означало, что со зрением у него все в порядке.

— Ты тоже был гладиатор! — догадался Юрий.

— Был-небыл, какая разница!

Все же было видно, что слова Юрия его задели. А, может быть, металлическая пластинка всколыхнула давно забытые воспоминания.

— Я теперь тот, кто есть и другого мне не нужно!

— Все дело в магите… — Юрий подумал, что судьба Болотника сложилась так же, как и Яны, которой не хватило магита на обратное превращение.

— Все дело в таких дотошных ничтожных людишках, как ты! Я нашел себя здесь! Видел мою армию? Это она загнала тебя прямо ко мне. А до этого еще двоих, чем-то похожих на тебя. Они были не твои приятели, часом?

— Так это ты с ними расправился?

— А кто же еще! Думаешь гильдия ланист? Трусы они, а не убийцы. Наймут кого-нибудь сделать грязную работы — это да, а так, чтобы самим в драку полезть…

Болотник рассмеялся скрипучим смехом, отчего окрестные вороны, раскаркавшись, взлетели с насиженных мест и принялись кружить над лесом.

— Так я, пожалуй, пойду… — Юрий осторожно стал снимать с себя удерживающие его ветки.

Смех сразу оборвался и Болотник недовольно зашевелился:

— Никуда ты не пойдешь. Думаешь разжалобил меня своей судьбой, и это дает тебе право на свободу и жизнь? Никто от меня не уходил, не испив до смерти болотной водицы. Не уйдешь и ты!

Юрий почувствовал, как его сильно потянуло вниз. Болотник медленно погружался, не выпуская его из объятий. Ящер! В миг между ветками получилось свободное пространство и гибкое, покрытое чешуей тело выскочило из захвата и понеслось, шлепая кривыми лапами прочь.

— Не уйдешь… — Юрий отлично слышал, как шипел сзади наступающий на пятки Болотник.

Впереди появилась глубокая вода, и он рассчитывал, что Юрий потеряет в скорости. Но вышло с точностью наоборот. Хвост ящера вспенил воду, как винт Архимеда, и длинная туша превратилась в торпеду, оставив своего преследователя далеко позади.

— Вот шустрый гад, — усмехнулся Болотник. — Сразу придушить надо было! Одна польза… Он достал оставленную Юрием пластину и к ней добавил вторую, которую бережно хранил с тех давних времен, когда бился на арене сам. Сложил их вместе и замер в задумчивости, водя ветками по полированным матовым граням.

К городу Юрий выбрался ближе к вечеру. Пришлось немало поплутать после того, как сбежал от негостеприимного болота. Сначала он думал выйти к дороге, а потом либо доехать на попутке, либо дойти по обочине, что было более вероятно. Но получилось еще лучше — место, где закончился лес, было действительно близко к дороге, но городская застройка начиналась еще ближе.

Юрий почистил от репейника помятый спортивный костюм, расшнуровал обувь и отжал сырые носки. Покачал головой, разглядывая красные в потертостях ноги и принялся обуваться. Промокшие кроссовки неприятно натирали ноги, но в них было гораздо лучше, чем босиком. По крайней мере, можно было идти и, к счастью, не так уж и далеко.

Хуже было с царапинами и ссадинами, оставшимися на память о встрече с Болотником и его войском. Раны под костюмом были не видны, а вот шрам на щеке не только саднил, но и портил внешний вид. Юрий сорвал большой подорожник, поплевал на его сторону и приклеил к щеке. Теперь он был готов покорять город.

Рабочая окраина надвигалась серыми бетонными заборами, огораживающими склады и небольшие промышленные зоны с остатками производства. Иногда заборы были подешевле, из тонкого профлиста, а местами присутствовали в виде разломанной кирпичной кладки, хранящей память о лучших временах. Петляющая между ними дорога была заезжена в край и идти по ней следовало осмотрительно, чтобы не попасть в вечно непросыхающую грязь. Слой пыли покрывал чахлые деревца и редкие лавочки, садиться на которые не было никакого желания.

Тем не менее, одна из таких лавочек не пустовала. Правда, облюбовавшая ее молодежь сидела на спинке, поставив грязные подошвы на лавку. У Юрия неприятно екнуло сердце от нехорошего предчувствия, но он подумал, что сворачивать уже поздно и лучше будет спокойно и уверенно пройти мимо. Чтобы не привлекать внимания, он аккуратно сложил листочек подорожника и сунул в карман.