Парень старательно просигнализировал удивлённому непонятными маневрами Кусто, что что-то нашёл, и направился в сторону блика. Смысла лететь к Кусто никакого — вполне может присоединиться по дороге — не так уж далеко он улетел. Герман старался не смещаться в стороны, чтобы не потерять светящуюся «штуковину». На полдороги к нему присоединился караван. Пришлось ненадолго выйти из слияния — всё же одними эмоциями подробности не передашь:

— Ребят, я щас вижу какую-то светящуюся штуковину, — начал объяснять Герман, как только натянул скафандр, — Отражённым светом. Как будто зеркало какое-то. В общем, предлагаю посмотреть, что это, и связано ли оно с зовом, потому что если нет, то пусть идёт этот зовущий ко всем чертям. Звать надо более внятно и отчётливо потому что. Согласны?

— А можно подробнее про отражённый свет? — уточнила Тиана. — Потому что я вот никакого света в той стороне, куда ты летишь, не вижу.

— А ты сместись километров на триста, — предложил Герман. — Там, походу, очень узкий луч.

Тиана сместилась, и тоже увидела, отчего явно обрадовалась — очевидно, подозревала Германа в галлюцинациях. Лежнев, впрочем, тоже боялся того же самого, так что тоже выдохнул облегчённо.

— Ладно, согласна, — сказала девушка, — давайте посмотрим, что это за штуковина такая и будем улетать.

— Ты случайно не видишь, что это? — спросил Герман без особой надежды.

— Нет. Как будто в самом деле зеркальце, причём совсем небольшое!

Направились к «зеркальцу». Уже когда почти добрались, Герман разглядел… нечто непонятное. Сначала парню показалось, что это небольшой камень с одной отполированной гранью. Действительно небольшой — может, метр в диаметре. Потом, когда они ещё немного приблизились, мнение изменилось — не камень, а скорее сгусток какой-то рыхлой субстанции. И внутри этого сгустка что-то было. Лежнев сам не заметил, как ускорился — так любопытно ему было поскорее взглянуть. Кусто, связанный буксируемым транспортником так быстро не мог, поэтому отстал.

«Вот будет прикол, если это просто кусок космического мусора», — думал Герман, почти добравшись до камня. Выглядела эта штука совершенно убого. Чувствительный Гаврюша ощущал запах пыли, песка, и почему-то нефти. Ну, или какой-то другой органики — такие нюансы Герман ещё различать не научился. Парень попытался осторожно подцепить штуковину гравитационным когтем, и отскочил в сторону. Можно сказать, дёрнулся от испуга, потому что камень, едва Лежнев его потянул, рассыпался облачком пыли. Подумать о том, что только что разрушил загадку, Герман не успел — заметил внутри облака что-то твёрдое. Причём коготь с этого твёрдого соскальзывал. Как ни пытался схватить эту штуку, только пыль вокруг разметал. Сейчас, не скрытый комком грязи, этот предмет напоминал кристалл горного хрусталя. Форма только слишком правильная — как у пирамидки.

«Ладно, мы не гордые», — вздохнул Герман, в очередной раз, выходя из слияния, и уже вслух добавил:

— Мы и руками возьмём. Хотя не нравится мне, что эта штука такая вся прозрачная и блестящая. Наводит на неприятные мысли!

Это определённо не было яйцом кристальных драконов из другой вселенной, и даже обломком яйца. Однако материал уж очень похож, а Герман крайне не хотел встречи с представителями этих существ. То есть со Светлячком можно, они с ним, можно сказать, подружились, да и расспросить дракона хотелось. Но вряд ли удастся встретить именно его. Если уж совсем честно, больше всего эта штука была похожа на какую-нибудь «вкусняшку» из старой аркадной игры. Из тех, которые собирал ёжик Соник или кто-то похожий.

— А может, оно нам не надо? — с сомнением предположил парень, и тут же недовольно поморщился. Вспомнил, что как только комок пыли рассыпался, тот самый «зов» стал гораздо чётче, и направление на него тоже можно было почувствовать без труда. — Оно нам надо, — подытожил Герман, и, похлопав Гаврюшу, чтобы выпустил, шагнул на выход.

В человеческом зрении кристаллик выглядел точно так же, как и в ликсовом. Герман подлетел к пирамидке, осторожно потыкал пальцем, потом обхватил руками… а потом пирамидка вдруг ярко засияла и рассыпалась в мельчайшую невесомую пыль. И в тот же момент в наушниках скафандра зазвучало:

— Вы что, охренели? Вы какого хрена так долго⁈ Совсем, что ли, рехнулись, а?

И опять — голос знакомо-незнакомый. Герман, ещё не окончательно придя в себя после внезапного исчезновения пирамидки, ошалело начал озираться по сторонам, и тут же увидел… нечто.

Совсем рядом, прямо у него за спиной, висел… наверное, самолёт. Или, скорее, космический истребитель, по форме напоминающий крестокрыл из Звёздных войн. Очень отдалённо, но четыре крыла присутствуют, и хищное жало в центре — тоже. Вот только Х-винги всё-таки из металла делают, а эта штука была полностью прозрачна. Как будто тоже кристаллическая. Размеры, правда, не слишком впечатляют — где-то втрое больше Гаврюши, но общее впечатление характерное. Герман вдруг понял, что он определённо не хотел бы сойтись с этим в бою. Ни на Гаврюше, ни, пожалуй, даже на Кусто. Очень уж от него опасностью сильно веет.

— Я понятия не имею, что ты такое, но тебе лучше объясниться. Если это ты говоришь.

— Я знал, что у вас, кожаных, память короткая, но чтобы так быстро забыть своего боевого товарища⁈ Того, кто прошёл с вами огонь и воду, и кто чуть не погиб в бою? Того, кого вы бросили, отправив на долгие два месяца в какое-то жуткое место… Уму непостижимо!

— Охотник, ты что ли⁈ — догадался Герман. — Офигеть ты изменился. И как ты здесь оказался? А самое главное — за тобой сейчас не прилетят парочка злобных кристаллических драконов, которые спят и видят, как бы устроить очередную пакость спасителям Светлячка? Кстати, как он там?

На фоне, в наушниках, послышался удивлённый крик Тианы, но Охотник его либо не услышал, либо внимания не обратил:

— Слишком много вопросов, жалкий кусок мяса, для того, кто не желает отвечать на мои! — спесиво ответил Охотник. — Но я рад, что ты хотя бы вспомнил моё имя. И, кстати, что это за убожество рядом с тобой? Ты в курсе, что оно пытается меня своими когтями прощупать?

— Это детёныш ликса, он со мной. Так, стоп! — Лежнев, наконец, начал немного соображать. — Ты откуда здесь появился, и почему в таком виде⁈

— Откуда я появился⁈ Я появился из той задницы, в которую вы меня засунули после того, как меня чуть не прикончили эти стеклянные твари! Сбросили балласт, сволочи! И не торопились за мной возвращаться! Это с какой радости ты вообще с меня ответа требуешь⁈ Это я с тебя должен требовать ответа, ты, жалкий мясной червяк! Я думал, мы — друзья, а вы радостно спихнули моё едва живое тело на попечение какого-то малолетнего чудовища, и спокойно умыли руки! А ведь я ждал! Разбрасывал везде маячки, чтобы вам меня найти было легче! И нифига! День за днём никто так и не желал меня забирать из этого безумного места! Забыли!

Лежневу стало очень стыдно и неловко, потому что об Охотнике они с Тианой действительно забыли. Но признаваться в этом парень не собирался ни под каким видом, поэтому решил следовать принципу «Лучшая защита — это нападение».

— А как, по-твоему, мы должны были тебя искать⁈ После стычки с этими кристальными гадами, мы и сами чуть не померли, а от тебя осталась… да тебя тогда тонким слоем размазало! Я вообще думал, ты погиб, а Светлячок пообещал привести в порядок. Конечно, мы были рады, когда он пообещал о тебе позаботиться! И, между прочим, судя по тому, что я вижу — позаботился хорошо! А насчёт того, что мы должны были за тобой вернуться… у меня встречный вопрос — как ты это себе представляешь? Слетать в другую вселенную и потребовать срочно вернуть боевого товарища? Нам Светлячок обещал, что однажды мы ещё встретимся, когда он закончит обучение, или чем он там занимается. Другого способа с тобой встретиться мы не знали, извини. И потом, раз ты мог разбрасывать свои маячки, то, наверное, мог и сам выбраться?

— Да хрен там плавал! Я откуда знал, куда эти маячки попадают? Вдруг куда-нибудь, где я вообще сориентироваться не смог бы? Нет уж, мне надо было точно знать, что я хотя бы к знакомым попаду! Поэтому и забрасывал на ваш ментальный след!