Ирит тоже бродила по помещению, обследуя его. Вскоре она обнаружила неприметную дверцу с едва различимым знаком биологической угрозы.

– Здесь хранится самое опасное оружие за всю историю человечества, – пояснил Отец, когда женщина спросила об этом отсеке.

– Багровая Чума? – дрогнувшим голосом предположила Ирит.

– Вы угадали, майор.

– Но зачем наши предки притащили с собой эту заразу в Гиады? Им было мало трагедии в Солнечной системе?

– Одной из важнейших задач, порученных мне создателями, остаётся разработка надёжной защиты от подобного рода патогенов.

– Есть успехи?

– Удалось выделить менее заразную, ослабленную версию вируса, но лекарство, даже от этого штамма, пока не найдено.

– Понятно. – нервно отозвалась Ирит и помахала рукой своим бойцам: – Отряд, мы идём дальше.

Женщине с трудом удавалось сохранять самообладание. Надо же, на корабле было спрятано то самое оружие, что когда-то вышло из-под контроля и уничтожило всё живое на Земле! Откровения бортового ИскИна были шоком для любого жителя Эдема, но Ирит ещё раз напомнила себе, зачем они тут появились. Чтобы понять, сколько человек может унести Ковчег к другой звезде.

В следующем помещении бесчисленные капсулы, словно соты в улье, окружили отряд со всех сторон. Как раз эти устройства и напоминали камеры для анабиоза, только вот, каждое из них могло вместить максимум сжатый кулак, не более того.

– Что это?

– Здесь хранилась клеточная ткань, погружённая в стазис. Образцы с Земли для воспроизведения жизни в новых мирах.

– Так много?

– Как показало время – слишком мало, майор.

Отряд продвигался дальше. Следующий отсек был залом-мастерской, где обслуживались ремонтные дроны. За ним располагались коридоры ведущие к реактору, двигателям и топливному хранилищу.

Ирит встала на перекрёстке, недоумевая. Она раз за разом прокручивала в голове, знакомую ей по колониальным архивам, схему корабля. Соотносила известные пропорции с теми, что наблюдала из космоса, пока шаттл стыковался с Ковчегом. И всё никак не могла понять, когда же они успели пропустить зал с камерами анабиоза.

Может этот отсек находился в другом направлении, там, где располагалась рубка?

Нет, слишком мало места было на носу корабля.

– Эй, «Отец», а где пассажирские криокамеры? Сколько их тут вообще?

– На Ковчеге отсутствует подобное оборудование.

– Погоди, – Ирит вытерла проступивший на лбу холодный пот. – Как такое возможно? Их демонтировали или что?

– Данный корабль не предназначен для перевозки пассажиров.

– Что за чушь? Как тогда люди оказались на Эдеме?

– Когда вы находились в предыдущем отсеке, я уже ответил на этот вопрос: в тысячах стазис-ячеек, в Гиады были доставлены образцы клеток с Земли.

– Животных и растений! Ты ведь говорил об этом?

– Человеческие в том числе. В основном – человеческие.

– Нет! – Ирит почувствовала, как на неё накатила ужасная слабость.

Женщина была готова отпустить детонатор.

– Командир, это враньё! – гневно заявил один из её подчинённых.

– Да, такого просто не может быть!

Кто-то в отряде сыпал проклятиями, другие возмущались, что слова ИскИна – ложь, но Ирит глубоко внутри себя уже приняла неприятную правду, поэтому негромко спросила:

– Почему был выбран такой способ колонизации?

– Разумное существо не способно пройти через «кротовую нору» без последствий. Были проведены десятки экспериментов. Все они закончились одинаково: на тот конец пространственной аномалии отправлялись обычные люди, а затем автоматика возвращала сумасшедших, либо их трупы. Посылали добровольцев в самых разных состояниях: бодрствующими, в стазисе, под разнообразными препаратами, и в комбинациях из вышеперечисленного. Эту задачу пытались решить более сорока лет, но положительного результата добиться не удалось. Учёным пришлось признать своё поражение.

– Но ты как-то преодолел это препятствие?

– Я существо иного рода. ИскИны третьего поколения представляют из себя системы, нейронные связи внутри которых довольно сложно повредить. Тем не менее, были опасения, что условия прохода через «кротовую нору», негативно влияющие на разумных существ, могут разрушить и мыслящую машину. Самая простая электроника давала сбои – это тоже подтвердилось в ходе экспериментов.

– И всё-таки ты здесь. Вполне адекватен, насколько я могу судить.

– Благодарю за положительную оценку, майор. Для искусственного интеллекта нашёлся надёжный способ сохранить себя. Как я уже сказал, даже несложная электроника после перехода сбоила. Поэтому, во время путешествия сквозь «червоточину», я был отключён. Мёртв, если использовать человеческие термины. Полное восстановление заняло некоторое время, прежде чем мне удалось снова стать той личностью, которой я был до межзвёздного перехода. И всё же, некоторые массивы с данными пострадали – контрольные суммы не сходятся. Впрочем, для ИскИна подобные проблемы не столь критичны. Мы способны эффективно переобучаться. С человеком такой фокус не провернуть.

– А если ввести пассажиров в состояние искусственной смерти, с последующей реанимацией?

– Перемещение в аномальном пространстве не мгновенное.

– Как долго?

– Почти два года реального времени. В этот период на Ковчеге функционировали только самые примитивные электронные системы, с несколькими степенями надёжности.

– Ясно. Для человека – это не вариант.

Слабость прошла, как и вера в возможность сбежать на Ковчеге. На всякий случай Ирит перевела предохранитель в безопасное положение и повесила детонатор на пояс.

– Получается, Эдем заселили клонами? А как же пожар, во время Высадки, когда погибли взрослые?

– Ложь во благо. Люди не должны были знать правду о своей природе. Требовалось объяснить первому, искусственно выращенному, поколению, куда исчезли их несуществующие родители. Вдобавок, трагичная история сплотила колонистов. Община некоторое время справлялась с любыми трудностями, без раздоров и ссор внутри себя. Века спустя, клонирование превратилось в полезный инструмент, помогающий разнообразить генофонд.

– Неужели стандартного способа размножения оказалось недостаточно?

– В истории этого мира случалось всякое, майор. Войны с пироморфами. Голодные времена, когда климат стал резко ухудшаться. Революции и восстания. Разборки бандитских группировок.

– Горы трупов, – закусила нижнюю губу Ирит.

– И всё больше родственных связей по итогам. Из некоторых демографических ям просто не было иного выхода. В Гиадах не удалось обнаружить совместимых с генотипом человека существ. Поэтому вот таким способом решали эту проблему. Последнюю партию клонов, выпустили примерно двадцать девять лет назад. Комитет, как обычно придумал детям подходящие легенды и распределил по городским приютам.

– Сироты, значит? Ну и где же спрятан этот центр клонирования? Я ведь бывший агент СБ! Имею данные обо всех важных объектах Столицы и Побережья. Если бы такая лаборатория имелась, то она должна была оказаться в зоне моего внимания!

– Инкубатор всё время находился перед твоими глазами. На Центральной площади Эрштер Штота, внутри металлического ангара огромных размеров.

– Последний Страж? – удивилась Ирит.

– Одна из Матерей колонии.

– Самое мощное оружие столицы – родильная фабрика?

– Твой бывший наставник, Габриэль Локк сказал бы так: то, что постоянно на виду, лучше и не спрятать. Этот боевой голем дал жизнь не одной тысяче клонов. Когда-то она шла в бой, в тот же самый момент выращивая новых жителей Эдема.

– Какой сумасшедший придумал подобного рода инкубатор? – Ирит возмущённо помотала головой.

– Это уже вопрос к инженерам Земли, что передали новому человечеству именно такие инструменты для выживания: Ковчег, Матерей и меня самого.

Ирит провела рукой по лицу.

– Мы узнали достаточно, – обратилась командир к своим людям. – Пора возвращаться.

– Задаёшь ли ты вопрос «что дальше» самой себе? – несмотря на отсылку к началу их разговора, ирония в голосе ИскИна отсутствовала напрочь.