Локк не смог нейтрализовать всех пироморфов! Минимум одна группа, если не больше, прибыла из глубин вулкана позже других, успевших стать людьми и отобедать отравленным супом. Но ведь поэтому старик и остался, хотел убедиться, что его диверсия окончилась успехом. Видимо, что-то пошло не так.

Неужели Маддс настолько разозлился, что отправил этих монстров в погоню за беглецами? Или он послал их на помощь отрядам, штурмующим столицу?

Уже не так важно. Времени у Даниэля и ребят почти не осталось.

Ведь пироморфы являлись единственными существами на этой планете, которым по силам было уничтожить и «архангела», и Последнего Стража…

Один из живых факелов протянул руку в небо, к парящему андроиду и тот, влекомый какой-то невидимой силой, рухнул на землю перед огненными монстрами, но сразу встал на ноги и разметал накинувшуюся на него троицу взмахами своих крыльев.

Те разбежались в стороны и стали кружить рядом с Архангелом, пытаясь зайти тому в спину. Воин поворачивался вслед за ними, не давая противнику возможность нанести смертельный удар.

Неожиданно, над головами Даниэля и ребят раздался далёкий рёв реактивных двигателей. Троица посмотрела в небо: там, в лучах последнего заходящего солнца, парил шаттл, спускающийся прямо к ним.

– Мы спасены, – выдохнул Иссерлэйн.

Они поднялись и стали ждать, пока космический катер сядет.

Не выключая двигатели, поднимая клубы песка и пыли, малое судно коснулось опорами земли. Грузовой люк распахнулся. В его проёме виднелись несколько человек в военной форме, выглядящие словно отряд наёмников из Пустошей, а впереди всех стояла рыжеволосая женщина.

Она протягивала руку навстречу беглецам:

– Давайте, поднимайтесь на борт! Живее!

«Ирит Ройт», – вспомнил её имя Даниэль.

– Мама? – воскликнул Захар и первым бросился к шаттлу.

Галь побежал следом.

Иссерлэйн поспешил догнать ребят. Уже на борту взлетающего катера, он приник к иллюминатору, через бинокль продолжая наблюдение за схваткой пироморфов и боевого андроида. Их защитник боролся изо всех сил, но победить ему было не суждено. И сбежать тоже. Одно из крыльев казалось серьёзно повреждённым.

Иссерлэйн не хотел признавать, что Локк был прав, но лишь до этого самого момента. Он наконец понял, какую угрозу представляли из себя творения Маддса. Кем бы эти существа не были изначально, теперь они превратились в страшное оружие, подконтрольное безумному члену Команды.

– Разве мы не поможем? – поинтересовался Даниэль у Ирит.

Та перестала обнимать сына и подошла к Иссрелэйну. Её глаза были красными, но не от слёз. Мелкие сосуды полопались у всех людей вокруг, похоже этот отряд испытал серьёзные перегрузки, когда спешил сюда.

– Чем? У шаттла нет пушек.

– Зато они есть у твоих спутников! В конце-концов можно развернуть катер и ударить по этим тварям кормовыми двигателями. Попытаемся отвлечь их, чтобы дать Архангелу возможность сбежать.

– С какой стати так рисковать?

– Раз уж андроида прислали помочь вам с эвакуацией, мы не можем оставить его вот так. Надо что-то делать!

– Зачем и кому его прислали? – переспросила Ирит.

– Погоди, – нахмурился Иссерлэйн. – Разве с Ковчега вам не сообщили о приближении противника?

– Только поэтому мы неслись сюда, как сумасшедшие.

– Тогда вас должны были предупредить и о боевом андроиде!

Ирит прокашлялась.

– У меня очень много информации, которая способна удивить тебя, – сообщила она. – Например, этот шаттл я угнала.

– Что?

– Удивлён, да? Так вот, среди остальных шокирующих новостей нет ни одной, касающейся появления Архангела. Я понятия не имею откуда он тут взялся. Хотя, есть одна идейка. Возможно «Отец» передумал и решил наказать нас за вторжение на Ковчег. Послал за нами палача. Так-то мы преступники. Того хуже – террористы. Сам понимаешь, помогать роботу, который может тебя затем убить, – не самая лучшая идея.

Ирит Ройт отклонила свой корпус в середину салона и крикнула:

– Эй, Амир, может нам стоит вернуться и помочь?

Из проёма, ведущего в кабину пилотов, выглянул человек со шрамом на лице, показавшийся Даниэлю смутно знакомым.

– Нам не справиться с пироморфами, – коротко ответил он.

– Значит улетаем, – подвела итог Ирит.

Двигатели загудели с новой силой и шаттл помчался на северо-запад.

Несмотря на кондиционер, работающий на полную мощность, воздух в комнате оставался чересчур горячим. Или Даниэлю всего лишь так казалось? Он ни в чём не мог быть уверен в нынешнем пограничном состоянии.

Мужчина потерял слишком много жидкости. Он буквально сочился потом, пропитав солёной влагой простыню. Лицо Иссерлэйна было искажено мучительной агонией. Любое движение отзывалось ужасными ощущениями, словно через каждую мышцу тела протянули раскалённую проволоку.

Сердце теряло ритм, бултыхалось в груди, как будто хотело вырваться наружу из своей клетки. Дыхания не хватало. Воздух казался осязаемой раскалённой субстанцией, которую было невозможно вдохнуть без боли.

В полутьме комнаты шептались призрачные тени. Воспоминания о жестоких убийствах врагов в Мегиддо перемешались с давними ночными кошмарами о войне в разрушенных городах. Калейдоскоп невнятных образов сопровождали чьи-то безумные крики. Когда Даниэль приходил в сознание на короткое время, то успевал понять, что это кричит он сам, даже не открывая рта, где-то глубоко внутри себя.

Время от времени, в эту искажённую реальность, неосязаемым, но сокрушительным ударом врывалась тишина, разбивающая хор фантомных звуков на осколки громогласного эха.

Измученный мозг работал на пределе, где-то у той границы, за которой люди сходят с ума.

Двойник Даниэля, тот самый неизвестный военный, тоже страдал. Стоило Иссерлэйну закрыть глаза и, словно наяву, он видел свою вторую сущность, находящуюся в не менее плачевном состоянии.

Наступил короткий период тишины.

В дальнем углу комнаты послышалось тихое звяканье металла о стекло. По комнате распространился приторно-горький аромат. Это Ирит закончила приготовление утренней порции травяного настоя, после приёма которого, Даниэль на несколько часов приходил в себя, пока новый приступ ломки не выдёргивал его из реальности.

«Песчанка» крепко держалась за тех, кто её попробовал хотя бы раз.

Ирит оставила кухонную часть зала и направилась к своей кровати, которую сейчас занимал страдающий мужчина. Там, одной рукой она приподняла его голову с подушки, а другой аккуратно поднесла к потрескавшимся губам горячее снадобье.

Несколько мелких глотков и раздался вздох, полный облегчения. Даже раненое правое плечо перестало ныть.

Даниэль открыл глаза.

– Цены этому отвару нет. Мне кажется, в столичных рехабах за рецепт многое бы отдали.

Он жадно допил чудесный напиток.

– Вряд ли, – Ирит отпустила голову Даниэля и отставила кружку в сторону. – Это совсем не лекарство.

– Но ведь мне становится легче.

– В составе успокаивающие травы и «песчанка».

Иссерлэйн понял от чего ему становилось легче.

– Вот оно что. Неужто в местной аптеке такое продают?

– Конечно нет, Дани. Здесь подобная дрянь под жёстким запретом.

– Даже для лекарей?

– Исключений нет. Я нарушаю собственные правила. Надёжный человек привёз пару доз из Эль Худара. Там сейчас этого добра хватает.

– Рискуешь.

– Не представляешь как. Мой дорф не должен попасть в зону внимания Синдиката, поэтому взяли совсем немного. Разделили на тебя, Захара и Галя. Без микродоз вы можете умереть до того момента, как получите полноценные блокаторы.

Чем дольше наркотик оставался в организме, тем сложнее было от него избавиться. Он очень быстро встраивался в метаболизм, становился неотъемлемым компонентом биохимии, без которого тело начинало буквально разрушаться.

– Перспективы так себе, – прошептал Даниэль, догадываясь, что полного выздоровления может и не произойти вовсе.