Дамиан посерел даже в снохождении. Знает, что там не самые сохраняющие мир заклинания. Попади что-то подобное в руки маньяка типа Накреха — и от мира останутся одни руины, по которым будут бегать химеры.

— Вы должны этому воспрепятствовать, — выдавил он.

— Каким образом? Наш император рассматривает возможность просто передать знания при условии, что Накрех отсюда уйдет и больше никогда не появится.

— Вы там вообще сдурели? — взвился Дамиан. — Он же уйдет к нам! К нам, Мальгус. Накрех — преступник, который должен быть уничтожен. Вы его должны уничтожить.

— Мы даже не знаем, как он выглядит.

В Дамиане тут же проснулась подозрительность.

— Ты же говорил, что с ним разговаривал?

— Я с ним разговаривал по специальному парному артефакту, — пояснил я в понятных для Дамиана словах. Про технику ему придется пояснять куда дольше. — При этом мы друг друга не видим. Только слышим. Но голос можно изменить. Магия у нас и у вас отличается. А у меня, как ты знаешь, пропала часть знаний.

— Вы должны его ликвидировать, — заявил Дамиан. — Найти и ликвидировать. Это и в ваших интересах. Вдруг, получив знания, он не захочет уходить?

— Он говорил, что очень хочет отомстить тем, кто его убил. Когда я ему сказал, что от его убийц могло и костей не остаться, он сказал, что ему хватит и потомков. Он собрался добраться до потомков всех участников.

Скорее всего, предки Дамиана тоже там отметились, потому что император вид заимел очень бледный. Вся его напыщенность пропала, а глаза лихорадочно забегали.

— Мальгус, ты же понимаешь, что он вернется к вам.

— С чего бы? Мы обезопасимся клятвой.

— Он сменит пару тел, и клятва потеряет силу, даже если будет привязана к душе, а не к телу. Накрех — хитрый жук, он непременно даст такую клятву, которая ему выгодна. Он вернется, Мальгус, и убьет всех. Кстати, а почему он вообще с тобой откровенничал? Он не из тех, кто выдает свои планы кому попало.

— Так получилось, что сейчас я ему мешаю достичь цели. Стою на пути. Он посчитал, что выгодней будет договориться. И я даже склоняюсь согласиться, потому что смерть Айлинга в моей душе требует отмщения.

— Да сдался тебе этот старый маразматик, — раздраженно сказал Дамиан. — Он в конце окончательно сбрендил. И если бы я не разобрался с ним, он бы разобрался со мной рано или поздно. Он создавал хаос. Мальгус, я не знаю, что ты помнишь, а что нет, но уверяю тебя, Айлинг не дал бы тебе править. Он сеял хаос и ненависть. Из-за него я пошел против отца.

Врал ли он или говорил правду? Я бы не ответил с определенностью, потому что сейчас каждый из нас вел свою игру. Я сам врал процентов на восемьдесят, поэтому не исключал такого же подхода от собеседника. Я больше не считал его другом, а он меня таковым не считал никогда.

— Давай не будем ворошить прошлое.

— Я тебе это и предлагаю, — обрадовался Дамиан. — Вы закрываете вопрос с Накрехом у себя, а я вам подкидываю всю информацию по нему, которая найдется.

— То есть ты хочешь, чтобы мы убрали твоего врага просто так? — удивился я. — Опасного врага, между прочим, непредсказуемого.

— Ты опять решил из меня что-то вытащить? — возмутился он. — Мальгус, твои аппетиты растут. А я еще даже не проверил, возможно ли перемещение кого-то через пространственный карман.

— Проверяй, — согласился я. — Только не сразу на магах. Потому что без надлежащей защиты живое там погибает. Всего хорошего, Дамиан. Как решишь, чем заплатишь за спасение своей задницы, стукни, я подумаю и посоветуюсь с императором. С моим императором, с которым ты так хамски себя повел при вашей встрече.

Выйдя в реал, я сразу отправился спать. Сон себя сам не поспит, а действовать надо, имея на руках хоть какие-то козыри. Пока у меня нет ничего.

Мне даже удалось выспаться, и на разминку и завтрак я выдвинулся в относительно хорошем настроении. Я был уверен, что Дамиан дозреет до того, чтобы поделиться нужными сведениями, я его вчера хорошо напугал, качественно. Даже удивительно, что он не попытался ворваться в мой сон, чтобы выложить всё, что известно его магам.

Но Дамиан мужественно дотерпел до того момента, когда у нас начнется контрольная по алгебре, и постучался только после этого. Впору решить, что у него тоже здесь есть наблюдатели, что позволяет выбрать самое неудобное для меня время. К несчастью, проигнорировать его я не мог — на кону стояло слишком многое.

— Дамиан, я занят. Если что срочное, говори быстро.

— Чем ты таким занят, что у тебя нет времени поговорить со своим императором? — попытался он встать в позу.

— Ты — не мой император, — напомнил я.

— Но был им.

— Так. Усвой, что я от тебя больше никак не завишу. Если тебе для осознания этого нужно время, то — пока.

Я приготовился к выходу.

— Стой! — бросил Дамиан. — Ты как был хамлом, так им и остался. Мне нужен разговор с твоим императором.

— Не уверен, что он захочет встречаться с тобой после того, как ты показал свою невоспитанность.

Дамиан поморщился.

— Не преувеличивай. Я прибаливал, у меня было плохое настроение, и я не был уверен, что мой собеседник равен мне по статусу. Готов принести извинения.

— Если ты собрался приносить свои извинения таким тоном, то я поостерегусь выполнять твою просьбу. Мне моя голова не лишняя, а третьего шанса у меня не будет.

— Мальгус, да что ты за сволочь такая? Нормально я перед ним извинюсь, со всеми необходимыми дипломатическими танцами. Уверяю, наш разговор нужен вам не меньше, чем мне.

— У нас есть варианты, у тебя — нет. — Он возмущенно задергался, я и, чтобы не выслушивать его дальше, решил: — Я поговорю с нашим императором. Но у нас еще очень рано, понимаешь? Не хочу быть тем, кто его будит.

— Ваш император не похож на тех, кто может отрубить голову из-за ерунды, — недовольно сказал Дамиан.

— Он в снохождении был впервые и рассчитывал пообщаться с коллегой, — ехидно ответил я. — При таких вводных не каждый станет сразу показывать лучшие черты характера. Все, отключаюсь. Постараюсь договориться через пару часов. Жди.

Ожидание, конечно, настроения Дамиану не улучшит, но мне нужно не только, чтобы он чувствовал, что с каждой крупинкой песка в часах уходит и его жизнь, но и поговорить с императором, объяснить, что без небольшого блефа с Дамиана мы получим только неприятности, но никак не нужные нам сведения.

Контрольную я дописал намного раньше конца урока. Остальное время сидел и размышлял, что можно говорить императору, а что нельзя. Дело такое — против меня можно использовать любые факты. Но будет куда хуже, если Дамиан проговорится о чем-то, чего я не скажу императору. В этом случае и я и император будем выглядеть бледно: он — на переговорах, а я — после них.

Так что я подумал, подумал и послал вызов императору, потому что тянуть было нельзя. А император взял и не ответил. Поэтому вызов я прервал, хотя теоретически мог и проломить. Но императорам не стоит показывать их слабость. Да и вариант с тем, что он еще спит, тоже не стоило сбрасывать со счета.

Но как только учитель объявил об окончании урока, я тут же спросил у Светланы, во сколько обычно встает ее отец.

— Часов в пять-шесть, — ответила она. — А что?

— Мне нужно быть уверенным, что я его не разбужу.

— Не разбудишь, не бойся. Он сейчас точно не спит.

Но первому я позвонил Ефремову.

— Ну и неугомонный ты, Елисеев, — буркнул он. — У тебя что, сгорит что-то, если ты вовремя этот список не получишь?

— Да я не из-за списка, Дмитрий Максимович. Мне с императором бы поговорить. Не знаете, он уже встал?

— Разумеется, встал, Елисеев, и даже дал разрешение передать тебе список, который ты вчера запросил.

— Странно, мне он почему-то не хочет отвечать. Я уж подумал, может, это принципиальная позиция и я нынче не в фаворе? Но вопрос срочный.

— Прямо сейчас уточню, — сказал Ефремов и отключился.