— Чарльз!

— Доктор, вы не понимаете…

— Я все прекрасно понимаю! Но пойми и ты. Если ты умрешь, твой отец и сестра не вернутся, плюс ты спустишь к чертям все его старания вылечить тебя. Если ты плевать хотел на собственную жизнь, так поживи ради них, ради его стараний, он до последнего верил, что ты станешь здоровым и продолжишь его дело.

— Как именно это произошло? — спустя несколько минут утешающих слов доктора и успокоительного, Чарльз немного успокоился и начал разговор с более адекватного русла. Доктор все это время не уходил, он за ширмой сидел и следил за состоянием пациента, но и не вмешивался в семейную трагедию.

— Ваш лайнер взорвали, — тихо ответил Джеф.

— Кто это устроил? Лайнеры не взрываются сами по себе.

— Чарльз, не сейчас прошу…

— Джеф, да я может и зависимый, но я не псих. Не надо меня сюсюкать. Я обязан знать своего врага. В моей жизни нет ни какого смысла, кроме мести, теперь уже. Я вылечусь, поживу, продолжу дела семьи и с каждым годом буду мечтать о том дне, когда наконец отомщу за их смерть. Умоляю, не лишай меня последнего стимула, скажи, кто за этим стоит.

— Себастьян.

— Сукин сын! Аааа!

— Спокойно, Чарльз, прошу.

— Он отнял у меня все. Понимаешь, Джеф? В школе он унижал меня, за тем ситуация с моей помолвкой. В тот день он держал меня под прицелом. Никто этого не увидел, а я не испугался, потому что знал, что он не выстрелит. Камилла была рядом, и она сказала мне «Да!». Этот ублюдок обвинял отца во всех своих несчастьях. Я знаю, что в список наших врагов входит и Ричард. Отец держал его на поводке, а то он не отличился бы от своего гнилого сынули. Просто старик мне уже не нужен, а Себастьяна я сотру в порошок. Этот ублюдок стрелял в меня в бассейне, я был под дозой, много чего натворил, даже не помню подробностей. Что касается Камиллы, она моя невеста и…

— Чарльз не все так просто.

— Что? О чем ты?

— Камилла теперь с ним. Они как бы… они вместе. Я слышал, что она живет с ним с недавних пор, как его невеста. Говорят, что Мистер Стакер летел именно на ее праздник, когда случилась авиакатастрофа.

После услышанного по щекам Чарльза Стакера покатились слезы. Все это время он держался, но последняя информация добила его: он сорвался.

— Скажи что-нибудь, Чак.

— Дрянь. Кинулась в его постель. Я так и предполагал. Он всегда флиртовал с ней. Надо было убить его еще в школе.

— Ричард был против. Он не простил их. Мой источник сказал, что он выгнал дочь из семьи.

— Этот ублюдок даст ей все, я уверен. Я не допущу, слышишь, я убью его. Камилла будет моей и только моей.

— Чак, я все понимаю. Я помогу тебе и буду рядом всегда. Мой долг не угасаем перед вашей семьей. Скажу большее: я сам не прочь проучить этого амбициозного засранца, но Камилле всего 18, она почти ребенок, не стоит рушить ей жизнь. Она ни в чем не виновата и не в курсе событий, пойми.

— Джеф, это ты меня пойми. Я ведь люблю ее. Я сделал ей предложение не только из-за сделки. Все это время я любил Камиллу, но эта дрянь всегда кружилась вокруг своего извращенного братика. Если она отдастся мне и родит мне наследников, я буду счастлив, если же нет, я отомщу ей тоже и буду счастлив, что хотя бы отомстил за все.

— Ты болен. Тебе нужен психиатр. Чак, ты унижал ее! Обзывал! — Преданность Джефа была видна, но это не мешало ему искренно сердиться на Стакера младшего.

— Я любил ее и сейчас люблю, просто я был под дозой и не давал отчет своему поведению. С сегодняшнего дня все измениться.

— Чарльз, — поняв, что разговор двух друзей закончен, начал доктор, — ты понимаешь, что твою программу утвердили на два года и твой отец это подписал.

— Что это значит? — спросил Стакер.

— Твое полное лечения продлится ровно два года, не меньше. Если ты откажешься, твой организм проживет ровную половину этого времени. У тебя было пять передозировок.

— То есть я помру через год?

— В худшем случае да. Но все зависит от тебя.

— Два так два. Я выбираю жизнь! — с полной решительностью ответил Стакер.

Калифорния. США

Стеклянный небоскреб в престижном районе ослеплял своей мощью и красотой. Луна и звезды отображались в нем, будто это здание было построено в качестве зеркала для ночного неба. Луна смотрелась в нее и любовалась своим отражением. Она озаряла и внутрь темного здания. Каждый день, на протяжении нескольких недель статный пожилой мужчина, цокая обувью по каменному полу, возвращался в свой кабинет, после долгого рабочего дня. По его уставшей походке можно было понять, что состояние и мощь мужчины были на минимуме. Наконец, он дошел до массивной двери с табличкой “Генеральный директор Р. Джонсон”.

“Эх… В последнее время жизнь превратилась в детективный фильм. Я совру, если скажу, что скорблю по Стакерам, но я несостоявшийся отец. Вырастил сына, который пошел по головам, испачкал руки, и дочь — которая влюбилась в брата и в убийцу, а Дакота полностью отдалась своей работе. Ненавидит меня и не хочет видеть дома…” печальные мысли душили изнутри мужчину, но он держался. В его характере не было места для слабости. Как он часто любил говорить “Сдается только недвижимость, человек не вправе сдаваться!”

В любое другое время Ричард выпивал свой виски, но после Себастьяна он даже от этой привычки избавился: слишком больно этот напиток напоминал о нем. Он скучал по ним. Что чувствует отец двоих детей, когда одним своим шагом из-за своих моральных принципов теряет обеих?! Его жизнь рухнула. Сегодняшний вечер тоже не был исключением. Офис, как обычно, был пуст из-за позднего часа. Он открыл дверь и тихо промолвил, будто слова сами лились с уст:

— И снова только я и мои проблемы… одни…

— Хватит называть меня проблемой. — В темноте раздался знакомый, циничный голос. Ричард испугался и разозлился одновременно. Сердце укололо. Он мгновенно включил свет.

— Что ты здесь делаешь? — злость не знала границ. Он чувствовал собственное биение. В кресле удобно расселся Себастьян и улыбался. Он не ответил на заданный вопрос, а лишь глазами указал на стол. Там лежал бежевый конверт, а на нем стояла бутылка виски.

— Я не ясно выразился? В прошлый раз…

— Ричард, умоляю, выслушай меня, и я исчезну так же, как появился. — Серьезно потребовал брюнет.

К этому времени Ричард уже дошел до своего кресла и рухнул в него.

— Я прилетел с Милой, она сейчас в моем доме с Дакотой. С ней все хорошо.

— Я не спрашивал…, — холодно сказал мужчина.

— Брось, зная тебя, я никогда не поверю, что ты можешь зачеркнуть своих детей с собственной жизни.

— Могу, если они делят ложе…

— Ричард прекрати, она мне не сестра!

— Да! Но вы были моими детьми… оба! — отцовская боль и разочарование пересекли все границы души и теперь сливались наружу.

— Прошу тебя, ты можешь ненавидеть меня, но не отрекайся от нее, она не сможет без тебя, она несчастна. Ричард наказывай меня, она не виновата. — Несмотря на самоуверенное требование, Ричард заметил искренность в его глазах.

— В любви “виноваты” оба, сынок. — Тихо ответил он.

После этой фразы Себастьян руками схватился за голову и несколько секунд промолчал. Внимание мужчины привлекло бежевое бумажное изделие с кружевом и с инициалам. Сердцебиение ускорилось. Взяв со стола серебренный нож, он аккуратно вскрыл конверт: это было пригласительное на свадьбу. Глаза мужчины заблестели, слезы рвались на сцену, но хозяин их оставил в закулисье.

— Хм… цвет добра и спокойствия. Ты специально выбрал цвет противоречивший твоей сущности?

— Цвет выбирала Мила. — Коротко ответил Себастьян.

— Так ты за этим явился? ЧТОБЫ ПРИГЛАСИТЬ МЕНЯ НА ВАШУ СВАДЬБУ?!

— Ричард, не ори… все решено с тобой или без тебя. Что касается документов, которыми Стакер шантажировал тебя… я дам их лично тебе в руки через некоторое время. Сейчас не самый безопасный момент….