— А…о, — мне стало неловко.

Себастьян почистил их, сделал какие-то ритуалы со специями и на шпашках повесил их в камин. Мы сидели у камина, наблюдали за ужином и пили чай. Вскоре Себастьян встал, от куда-то, нашел бутылку виски, и вернулся.

— Может у тебя зависимость? — спросила я.

— Есть у меня некая зависимость, и она задолбала меня своими детскими вопросами.

— Бля, бля, бля, бля, — высовывая язык, подразнила его я. Он начал расстегивать рубашку. Следя за жестами его сильных рук, мое сердце ускорилось. “Так девочка, успокойся, не забывай про приличия” прозвучало в моей голове. “Почему он вызывает во мне трепет?”

От лица Себастьяна

Я все это время терпел боль от моей раны. Сердце уже не выдерживало, мне казалось, я вот-вот потеряю сознание. Все что оставалось делать в таких условиях, так это обработать рану спиртным, что и я планировал сделать. Мила смотрела на меня, потом когда я совсем разделся до пояса, она отвернулась. “Ты хочешь меня, но боишься, малютка” меня забавляло это. Я открыл бутылку, сделал несколько глотков, потом налил виски на открытую рану. “Закричишь, напугаешь ее, держись, слабак!” мысленно велел себе я. Мила подошла и села на край моего кресла.

— Дай я…, — сказала она и отняла бутылку. Она нежно, маленькими каплями наливала виски на рану. Я так оценил ее старание помочь мне, что забыл про боль. Я не сдержался и рукой потянул ее к себе. Мила рухнула со своего места прямо на мои колени.

— Эй, хихиххихи, — она смутилась, но засмеялась.

— Наш разговор остался незаконченным, Солнышко. — Прошептал я. После горячей ванны, ее аромат стал более сладким и манящим. Я представлял, какая мягкая ее кожа после ванны и еле сдерживал себя. Я положил руку на ее талию и нежно погладил живот.

— Себастьян, папа нас убьет.

— Оставь это мне. Просто скажи, чего хочешь ты.

Она молчала сидя на моих ногах. Смотрела на огонь, потом посмотрела в мои глаза.

— Мила, я все это время врал себе, да и тебе тоже. Я люблю тебя и хочу тебя, все время. — Сказал я, целуя ее шею, — Я виноват. Я должен был признаться тебе раньше, целовать тебя больше и никогда не отпускать.

— Себастьян для всех я твоя сестра! — она плакала. Мое сердце рвалось на кусочки и это разозлило меня.

— Плевать на всех! Ты будешь моей женой, родишь мне детей и сделаешь нас счастливыми.

— Как ты не понимаешь? Никто не даст нам этого счастья. Это не правильно. Тебе придется убить свои чувства.

— Мила, я же вижу, что ты любишь меня. Не играй со мной, Ведьмочка, — мой голос стал ниже, страсть ослепила меня, я как голодный зверь пускал слюни перед сочным куском мяса.

— Откуда такая уверенность? — сказала она и снова посмотрела мне в глаза. Я взял ее на руки, встал с кресла, бросил ее на диван и лег сверху.

— Сейчас проверим, милая.

От лица Камиллы

Он сказал это таким голосом, что я была готова отдаться ему прямо сейчас. Я никогда не ощущала страсть, но он пробудил во мне животную страсть, я была зависима от него. Я легла на диван, он лег сверху. Его голый торс горел, либо камин согрел его, либо он ощущал то же самое, что и я к нему. Руки предательски обхватили его. Он победно улыбнулся.

— Скажешь когда мне остановиться, — прошептал он и начал целовать меня. Мы целовались, наши губы выражали страсть своих хозяев, затем он целовал мою шею, потом его поцелуи спустились ниже. Он целовал мою грудь, живот, внутреннюю часть бедер. Мне было и приятно и страшно одновременно.

— Мммм, твое девственное тело заводит меня сильнее, Ведьмочка, — хрипло проговорил он и продолжил свою игру. Он языком прошелся по всему моему телу. В внизу живота стало непонятно горячо и щекотно. Мое тело подавало сигналы, а Себастьян ловил их. — Ни одна девушка не пробудила во мне такие ощущения.

— Себастьян, я…, — я не сумела продолжить свою мысль, он поцеловал меня прямо между ног, я закрыла глаза и непроизвольно застонала.

— Ах, моя Ведьмочка, что ты делаешь со мной? — мой стон заводил его еще сильнее. Он ласкал все мое тело, целовал каждый сантиметр, от его нежности и страсти я задыхалась. Вскоре он прекратил ласки и лишь обнял меня. Меня это огорчило, я хотела еще.

— Милая, тебе еще семнадцать и пока ты не будешь готова и не скажешь мне этого, я не трону тебя. Я буду ждать твоего разрешения. Мне не нужны твои слова о любви, я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь ко мне, любимая, и этого мне пока достаточно. — Сказал он и поцеловал меня в лоб.

— Спасибо, — это было еще одним доказательством его чувств. Я поблагодарила его не за понимание, а за то, что он вовремя остановился, ибо у меня бы не хватило воли и сил отказать ему.

Спустя некоторое время, мы поужинали, а я легла спать.

От лица Себастьяна

Ласки с Милой одурманили меня. Я удивился своей человечности и самоконтролю. Наверное, любовь и есть то единственное средство, которое, даже самого плохого человека, превращает в правильного, пусть и по отношению к одному конкретному человеку. Она спала, а я охранял ее сон. Внезапно я вспомнил про конверт, который отдал мне бармен и решил прочесть его.

“Что на этот раз ты выдумал, Сказочник?”

“Здравствуй, Себастьян. Вижу, ты не правильно понял моих мотивов.

Не было нужды усилить охрану, я не намерен навредить

не тебе, не Камилле. Я не самый правильный человек,

но навредить тебе, будет апогеем подлости и

святотатства. Еще я понял одну вещь:

у тебя чувства к Камилле и ты любишь ее, не

как брат, а как мужчина. Я единственный, кто не будит

осуждать тебя, но будь осторожен. Внутренний

огонь всегда вырывается наружу, и жжет своего

хранителя. Будь осторожен, сынок.

С любовью C.G.”

“Да кто же ты такой, черт тебя побрал?!” меня начинала бесить эта ситуация. Я сжег письмо в камине и то же заснул.

Есть род правосудия, которое не может осуществить федеральный закон.

Поместье Стакеров. 09:30 утра.

От лица Кетрин

Вчера ночью мое сердце разбилось на осколки. Многие считают, что сердце у меня находится между моих ног, но поверьте это не так. Я то же умею любить и терпеть боль. Чарльз пришел домой и рассказал, что Себастьян застукал, как он унижал эту дрянь. Он даже стрелял в Чарльза. Я вспомнила его ярость, я видела это: ради Камиллы он всегда был готов на все. Но меня сломало другое. Мой бестолковый брат утверждал, что услышал, как он признается сестре в любви и целует ее. Потом, мой папаша, заявил, что в этом нет нечего не возможного, потому что между ними нет родственных связей. Вся эта ситуация говорила об одном: если я не избавлюсь от Камиллы Джонсон, моя жизнь теряет смысл.

— Малышка, где ты научилась такому? Я не чувствую спину, после ночи.

— Могу дать тебе утреннюю порцию, Том. Ты только обращайся.

— Нет, сучка, — сказал Том и шлепнул меня по ягодице, — мне через час нужно быть на хелипорте, Себастьян прилетает с Камиллой, если я не успею подгонять его Ягуар во время, он меня пристрелит.

— Тебе не наскучило жить в его тени?

— Брось Кет, ты злишься на него из-за своих грязных фантазиях, которые не можешь осуществить с ним. Не надо направлять на меня стрелки.

— А чем занята его свита? Я видела его телохранителей вчера, на помолвке моего брата и Камиллы.

— Я не знаю, есть вещи, которые он просит, чтобы сделал я. Но мы не в таких отношениях, чтобы я мог спросить про его парней. Я даже не знаю их имен.

— Странно, — я сильно разозлилась от того, что он летал куда-то с Камиллой и остался там на ночь.

— Все, мне пора.

— Подожди Том. Ты подумал над моими словами?

— Кет, почему именно я?

— Ты единственный, кому Себастьян доверяет, а Камилла не заподозрит.