— Сильно, — сказала бабушка по-русски, и по её лицу было видно, что она впечатлена.

— Не то слово, — подтвердил Вильгельм тоже по-русски и почти без акцента.

Меня, как и бабушку, впечатлили грандиозные кровавые планы императора Ацтлана, но не меньше я удивился тому, что Вильгельм Пятый говорит по-русски. Тот тем временем продолжил рассказывать, перейдя на свой родной язык:

— Выданных ему испанцев Хосе Второй планирует переправить в Ацтлан, и жертвоприношения проводить там, и пирамиду строить там же. Но если же Испания не удовлетворит его требования, то Хосе разрушит Мадрид до основания и сложит пирамиду на месте испанской столицы, на руинах королевского дворца. В том, что у него это получится, мало кто сомневается. Очень уж силён Ацтлан, слишком много там боевых магов, изучающих запретные заклятия магии крови, да и сам Хосе Второй с зеркалом Монтесумы способен в одиночку разбить половину испанской армии.

— Да уж, незавидный выбор у испанцев, — произнесла бабушка.

— На самом деле, все понимают, что никакого выбора Хосе испанцам не отставил, — сказал Вильгельм.

«Прямо как ты полякам», — подумал я, но, разумеется, вслух ничего не сказал.

— Сложно даже представить, чтобы испанцы пошли на выполнение таких условий, — продолжил Вильгельм. — Миллион — это слишком много; добровольцев, готовых пожертвовать собой ради страны, в таком количестве не найти. Да и если бы нашлись такие, это бы ничего не изменило. Похоже, Хосе Второй собрался разрушить Мадрид до основания во что бы то ни стало. И вот в связи с этим король Испании обратился ко мне за помощью и защитой. Президент Каталонии, кстати, тоже — понимает, что в случае чего и им достанется.

— И ты будешь их защищать? — поинтересовалась бабушка.

— Нет, — ответил Вильгельм. — В мои планы входит включить Пиренеи в состав Империи, но что мешает мне это сделать после того, как Хосе разрушит Мадрид? Даже будет проще.

— Но сейчас они сами просятся, а потом придётся силой.

— Потом будут проситься ещё сильнее.

— Но придётся воевать с Ацтланом.

— Как раз таки потом не придётся, — возразил Вильгельм, достал из кармана сложенный вчетверо лист бумаги и, развернув его, продемонстрировал бабушке. — Это письмо мне доставил посол Ацтлана. В нём Хосе Второй предупреждает меня о предстоящем походе на Мадрид и заверяет, что его целью является лишь ритуальное жертвоприношение и возведение той самой пирамиды. Хосе заверяет меня, что у него нет никаких планов закрепиться в Европе и каким-либо образом помешать расширению моей империи до атлантического океана. Пишет, что ценит тот факт, что Германия никогда не проводила агрессивную колониальную политику в Америке и предлагает дружбу.

Император положил письмо на стол перед бабушкой, но та не стала его читать — было понятно, что Вильгельм не обманывает. А вот что было непонятно — зачем он это рассказывает нам и почему он решил, что проблемы испанцев должны отразиться на России. Похоже, бабушка тоже не увидела никакой связи между планами Хосе Второго и Россией и спросила:

— А какое отношение это всё имеет к нам и к России?

— Самое прямое, — ответил Вильгельм. — При нападении на Испанию Хосе будет использовать Гибралтар. Удерживать долгое время огромный портал через океан слишком ресурсозатратно. Есть шанс, что испанские маги смогут его разрушить. Поэтому Ацтлан будет атаковать из Гибралтара. А мы с вами знаем, что просто так англичане не помогают никому.

— Возможно, Хосе пообещал им не лезть в Канаду, — предположила бабушка.

— И это тоже, — согласился Вильгельм. — Но англичане жадные, одной Канады им мало.

— На что ты намекаешь?

— На то, что Британия явно заручилась поддержкой Ацтлана на случай войны с Россией. Гарри уже понял, что я ему в этом деле не союзник, что и подтвердила попытка нашего друга организовать у меня дворцовый переворот. А без союзников плохо. Кстати, у нас новый британский посол с завтрашнего дня.

— А куда делся Карингтон? — спросила бабушка.

— Перевели в Пекин.

— Толстый намёк, Вилли.

— Ну а что поделать? Не я его туда перевёл. Я лишь сообщил вам об этом. Впрочем, на днях это и так все узнают, после вручения виконтом верительной грамоты председателю Китайской республики.

— Но ведь помочь Ацтлану, предоставив Гибралтар в качестве плацдарма, и полноценно помогать Британии в войне с Россией — это очень разные вещи, — осторожно произнёс я, решив принять участие в разговоре, раз уж меня к нему допустили. — Это ведь неравный обмен.

— Ну, во-первых, Гарри умеет уговаривать. Фон Лангерман — яркий тому пример, — сказал император. — А во-вторых, кто говорит, что Ацтлан будет полноценно помогать Британии? Они лишь пообещают. А когда Британия вступит в войну с Россией и завязнет в ней по уши, Хосе приберёт к рукам Канаду.

— Но если Ацтлан не будет воевать с Россией, то зачем нам его опасаться? — спросил я.

— Воевать он не будет, но англичанам пообещает, и это ускорит начало войны Британии и её союзников с Россией. И если у англичан получится договориться с Китаем, то готовьтесь воевать уже к Новому году. Вы готовы?

— Невесёлые перспективы ты нам рисуешь, Вилли, — мрачно произнесла бабушка.

— Извини, Кэтхен, но их рисую не я, — ответил Вильгельм. — Я лишь озвучил очевидные вещи. Полагаю, кесарь Романов тоже всё это видит. Он лишь не знает, что менее чем через месяц Ацтлан нападёт на Испанию. Но теперь будет знать.

— То есть, мы можем передать ему эту информацию?

— Безусловно. В том числе и для этого я вас пригласил. Если вы решите сразиться с Хосе и армией Ацтлана, без Романова и всех российских магов вам будет трудно это сделать. Впрочем, полноценного столкновения можно избежать. Хосе Второй — маг крови. Он уважает только силу. Всё остальное для него неважно. Если император Ацтлана столкнётся в Испании с сильным магом, с тем, кто в личном поединке докажет, что он сильнее Хосе, тот вообще может отступить и увести свою армию назад за океан.

— Что значит, в личном поединке? — уточнила бабушка. — Ты на что намекаешь?

— Ты знаешь, на что.

— Безусловно, я сильнее Хосе, но зеркало Монтесумы уравновешивает наши силы.

— Я не про тебя говорю, Кэтхен.

— Нет, Вилли! — воскликнула бабушка. — Забудь об этом! Если ты думаешь, что мальчик с четвёртым уровнем, пусть даже и с мечом учителя, справится с высшим магом, использующим к тому же зеркало Монтесумы, то ты ошибаешься!

— Кэтхен, не кипятись. Я просто предложил вам выход, исходя из того, что в ваших интересах вывести Ацтлан из игры, показав Хосе, что не стоит с вами связываться.

— Нет, Вилли! — отрезала бабушка. — Сейчас мы не можем на это пойти.

— Вас никто и не торопит. У испанцев есть ещё три недели и два дня. Но если решитесь, предупредите меня.

— С какой целью?

— Назначу на этот день операцию по присоединению к Империи Польши — отвлеку таким образом англичан.

— Ты невероятно любезен, Вилли, но не думаю, что до этого дойдёт. Мне искренне жаль миллион испанцев, но внук мне дороже, чем они. В миллион раз. Он не будет драться с Хосе.

— Рано или поздно ему придётся это сделать. Маг, владеющий двумя Великими артефактами, должен будет постоянно доказывать своё право ими владеть.

— Ты уже знаешь про два артефакта? — спросила бабушка.

— Все уже знают, — ответил Вильгельм. — И вот что я тебе скажу, Кэтхен. Испокон веков на свете существует пять Великих артефактов и ими владеют пять сильнейших магов. Это создавало равновесие. Иногда какой-то артефакт мог быть неактивным, как до недавних пор шапка Мономаха, но никто никогда не владел двумя Великими артефактами одновременно. Это вызов, Кэтхен, это потенциальная угроза для любой империи, для любого другого владельца Великого артефакта. Твоему внуку рано или поздно придётся сразиться и с Хосе, и с Гарри. У тебя не получится вечно прятать его в своём замке.

— Хорошо, Вилли, я тебя поняла. Но ведь ты тоже обладатель Великого артефакта. Для тебя это тоже вызов? Ты тоже хочешь сразиться с Романом?