— Вот Лауритс с теми русскими ребятами.
Сердце Фрама сжалось, как у преступника при вынесении приговора Он наклонился поближе, чтобы как следует рассмотреть снимок. С пожелтевшего клочка плотной бумаги на него смотрели чужие люди. И никто из них не улыбался.
— Но… но это не та фотография! — услышал он свой хриплый голос.
— Как не та, дорогой Борис? Это та самая. Мне-то уж лучше знать.
— Но на ней нет моего отца.
— Вот Иван, вот Николай, а этот третий… Сергей! Я вспомнила, как зовут третьего — Сергей! — победоносно закричала фру Хейберг. Но она тут же осеклась, бросив взгляд на гостя. Гость, бледный как полотно, искал руками опору, чтобы не упасть.
— Вам плохо? — вскричал Лейф, подхватывая его за локоть.
— Нет-нет, сейчас пройдет, — устало сказал Фрам и опустился на стул. — Сейчас пройдет.
— Лейф, может, вызвать врача? — всполошилась старушка Хейберг.
— Нет-нет, ни в коем случае, — испугался Фрам. — Это все пустяки. Переживания.
— Выпейте стакан воды, вам станет легче, — предложил Лейф.
Он выпил воды и встал.
— Спасибо за гостеприимство. Мне так неловко, что я вас напрасно побеспокоил. Вышла ошибка. Извините.
— Не беспокойтесь, ради Бога, — сказал Лейф. — Может быть, вам остаться у нас?
— Спасибо, но мне нужно ехать. Вам особое спасибо.
Он наклонился к фру Хейберг и поцеловал ей руку.
На веранду выскочила невестка с внуками и тоже стала упрашивать гостя остаться хотя бы на ужин. Но он был неумолим и остаться в доме не захотел.
Он быстро прошел к машине. Все стояли на крыльце и махали ему руками.
Отъехав от дома на некоторое расстояние, он остановил машину, выключил мотор и упал на баранку. И только тут он дал полную волю обуревавшим его чувствам.
На следующий вечер он вернулся в Стокгольм, а утром Магнус Линдквист встретил его удивленным возгласом:
— Стивен! Ты уже здесь! Почему так рано?
— Так получилось.
— Послушай, тебя просто не узнать. Ты стал какой-то…
— Какой?
— Какой-то встрепанный, не такой, как раньше.
— Разве? — Он посмотрел на себя в зеркало. — Тебе показалось. Что нового?
Часть седьмая
Шифры
«Фраму, № 5, 3 марта.
Направляем вам краткую ориентировку на Крупье.
1 февраля с. г. Крупье обратился в наше посольство в Стокгольме с инициативным предложением продать нашей службе имевшиеся у него шифры госдепартамента США. Инициативник запросил за них крупную сумму в долларах, не оставляя нашим разведчикам времени на его проверку и согласование своих действий с Центром. С трудом его удалось уговорить на то, чтобы оставить шифры на один день в резидентуре, чтобы удостовериться, что „товар не липовый“. Перефотографировав их, резидентура послала на следующий день своего оперработника на встречу с Крупье в городе, чтобы вернуть ему шифры без всякого вознаграждения, объяснив, что они якобы не представили для нас интереса. По сообщению резидентуры, Крупье был взбешен таким оборотом дела и поклялся, что больше никогда в своей жизни с русскими дела иметь не будет.
Таким образом „экономия“ легальной резидентуры обошлась нам потерей серьезного источника информации. Крупье, к сожалению, отказался назвать свои имя и фамилию, но создается впечатление, что он постоянно проживает в Швеции и, следовательно, может быть сотрудником американского посольства. Сообщаем его приметы: рост 175–177 см, возраст около сорока, брюнет, телосложение нормальное, глаза карие или черные, нос прямой, губы полные, стрижка короткая, одет был в вишневую куртку на синтепоне и джинсы, на ногах полусапоги на толстой рифленой подошве, говорит басом.
Просим вас попытаться установить Крупье и в положительном случае принять меры по его разработке. Девятый. № 5. Конец».
Ну вот и первое задание по шифровальщикам.
Фрам почесал затылок и задумался. В принципе, если инициативник на самом деле работает в посольстве, то вычислить его все-таки было можно. У шифровальщиков особый режим работы и образ жизни, которые существенно отличаются от режима работы и образа жизни остальных сотрудников. Значит, надо только установить наблюдение за входящими и выходящими из посольства сотрудниками и смотреть, кто по указанным в ориентировке Центра признакам больше других подходит под описание Крупье. Вот только посольство США — это не магазин «Обс» в Ротебру, за которым можно наблюдать с утра и до вечера, не опасаясь быть в чем-то заподозренным. Подсобной агентуры у него пока нет, следовательно, выполнять задание Центра придется самому.
Когда он проехал в район Юргордена, в котором располагалось одно из дипломатических «гетто» Стокгольма, то сразу понял, что осуществлять слежку за американским посольством было равносильно самоубийству. Здание из стекла и бетона, которое госдеп построил во всех странах чуть ли не по одному проекту, находилось на небольшом удалении от Страндвэген. Поставить машину, найти какое-нибудь укрытие или залегендировать свое присутствие хотя бы на пять минут в пределах видимости от входа в посольство не представлялось возможным, потому что вокруг находились посольства других стран. Все они охранялись государственным охранным бюро АБАБ, которое брало на заметку любого подозрительного прохожего и тут же «передавало» его СЭПО.
Итак, внешнее наблюдение за посольством со стороны улицы отпадало. Какие варианты были для того, чтобы получить постоянный доступ на территорию комплекса? Рядом с административным корпусом посольства располагалось здание ЮСИА. Там наверняка должна быть библиотека, ему, как гражданину дружественного соседнего государства, можно попытаться записаться в библиотеку и понаблюдать за персоналом посольства оттуда.
Через пару дней он стал читателем библиотеки информационного агентства США в Стокгольме и под легендой изучения конъюнктуры американского рынка бытовой аппаратуры углубился в подшивки газет и журналов. А еще через два дня он понял, что можно будет ходить в библиотеку и месяц, и год, стать специалистом по маркетингу, но к поставленной цели ни на йоту не приблизиться. В здании агентства шифровальщикам делать было нечего, потому что это не та категория сотрудников, которая обеспокоена проблемой повышения своего общеобразовательного уровня, да и времени у них на это, как правило, не бывает. Из окна библиотеки вход в посольство не был виден, так что отслеживать оттуда поток посетителей и сотрудников было невозможно. Он попытался несколько раз приезжать в библиотеку утром, когда люди приходят на работу, выходил из библиотеки вечером, когда все уходят домой, но Крупье среди них обнаружить не удалось.
Потом он понял, что если шифровальщик заступает в смену утром, то вряд ли его смена кончается вместе со всеми в пять вечера. Он мог заканчивать работу либо поздно ночью, либо следующим утром. Это еще больше ограничивало рамки наблюдения и обрекало все предприятие на неудачу. Так в бесплодной беготне прошел месяц, но обнаружить след Крупье так и не удалось.
Человек для дела «созревает» постепенно, так и Фраму однажды пришла в голову мысль попробовать походить по близлежащим кафе и ресторанам, в которых могли «ленчевать» сотрудники американского посольства. Строить предположение на том, что Крупье откажется от посольской столовой и выйдет перекусить в город, было большой натяжкой. Но, с другой стороны, почему инициативник должен быть обязательно шифровальщиком? Им мог оказаться любой клерк или сотрудник.
Удача пришла на второй неделе, когда Фрам уже составил более-менее уверенное представление Об излюбленных местах гурманов с дипломатическим иммунитетом. Самым популярным местом оказался ресторан «Марко Поло» на Нарвской улице по соседству с французским посольством.
В один прекрасный день, запарковав машину у исторического музея на улице Линнея, Фрам направлялся в указанный ресторан и, пересекая бульвар, обратил внимание на мужчину в вишневой куртке, двигавшегося со стороны церкви св. Оскара. Вишневая куртка была без головного убора и, кажется, удовлетворяла тому описанию заявителя-инициативника, которым Фрама снабдил Центр. Объект опередил нелегала на минутку и, открыв дверь, исчез внутри. Когда Фрам сдавал свое пальто гардеробщику, человек с наружностью Крупье мелькнул между столиками в зале. Он явно кого-то искал, потому что внимательно рассматривал клиентов ресторана, оглядывался по сторонам, но потом, убедившись, вероятно, что контакт еще не пришел, сел за столиком в углу. Место он выбрал профессионально, так как столик занимал стратегическое положение, при котором он мог контролировать вход в зал.
