В сейфе у мистера Лукача скучала стопка новеньких канадских паспортов, присланных из Оттавы на случай, если какому-то гражданину Канады придется обменять свой просроченный документ. Но постоянная колония канадских бизнесменов мгновенно рассеялась, после того как местные католики перестали делать разницу между ирландскими и канадскими протестантами, а заезжих туристов здесь давно появлялось не больше, чем на каком-нибудь Шпицбергене. Вот и лежали эти паспорта, не имея никаких шансов обрести новых хозяев.

Однажды Патрик О'Нил за партией трик-трака задал мистеру Лукачу неожиданный вопрос:

— Мистер Лукач, а это правда, что вон в том сейфе у вас лежат бланки паспортов?

— Это не твоего ума дело, что там у меня лежит, — поморщился вице-консул. — Откуда ты это знаешь?

— Видите ли, мистер Лукач, я один раз подглядел, как вы открывали сейф.

— Ну ты негодяй, Патрик! Смотри, я не потерплю такой наглости и уволю тебя с работы. Не зазнавайся, ирландец! Помни, кто ты, а кто — я. Если ты возомнил, что если играешь со мной в карты, то можешь…

— Что вы, мистер Лукач, у меня и в голове таких мыслей нет. Просто я подумал…

— Что ты подумал, старый хрыч?

В черных глазах привратника мелькнул огонек, но тут же погас, а на лице появилось безразлично-постное выражение:

— Я подумал: а что они лежат без толку?

— То есть как это «без толку»?

— А так. Кому-то они могли бы сослужить хорошую службу, спасти, например, жизнь или уберечь хорошего человека от тюрьмы. А то лежат они, словно неприкаянные.

— Постой, постой, ты на что намекаешь? — От возмущения мистер Лукач смешал фишки на доске и грозно навис над щуплой фигуркой своего партнера. — Ты говори, да не заговаривайся! Ты что, думаешь я на это способен?

— Мистер Лукач! Да разве я не знаю, какой вы праведный человек? Я до конца своих дней буду помнить, как вы помогли отправить моего сыночка на каникулы в Канаду. Но ведь, мистер Лукач, обидно, что такой человек, как вы, не имеете с этого никакой пользы.

Идея пройдохи О'Нила была опасной, но мистер Лукач, поразмышляв над ней хорошенько одну бессонную ночь под противное похрапывание дражайшей половины, пришел к выводу, что риск будет оправдан, и на следующее утро готов был наградить ее автора сотней фунтов. Он уже придумал, как организовать отчетность за истраченные бланки и какую цену за них назначить. Ай да Патрик, сукин сын!

Придя на работу, он тут же вызвал к себе О'Нила и заперся с ним в кабинете и не выходил оттуда несколько часов. Только после обеда ирландец с масляной улыбочкой на лице вышел от мистера Лукача и тут же отправился в город. К вечеру он привел в вице-консульство молодого и прилично одетого джентльмена и незаметно от постороннего глаза ввел его в здание. Парень был чуть ли не на полметра выше своего проводника, и тот, как верная собачонка, шел рядом вприпрыжку, заглядывая ему в глаза снизу вверх. Джентльмен прошел прямо в кабинет вице-консула, а привратник остался в приемной ждать его возвращения.

В этот вечер Матильда встретила своего мужа подозрительным взглядом:

— Ты где это так долго задержался, старый греховодник?

— Работа, Матильдочка, работа!

— Какая работа? Ты сам мне жаловался, что сходишь с ума от безделья?

— Пришел большой циркуляр из Оттавы, пришлось немного потрудиться.

— А-а-а… Ну да ладно… Садись за стол, рагу уже остывает.

После этого вечера стопка с паспортами в сейфе мистера Лукача уменьшилась на три книжечки. В новеньком журнале учета выданных паспортов появилась одна запись, но зато в журнале регистрации испорченных и уничтоженных бланков рукою вице-консула было удостоверено сразу два досадных факта. Сказывалось отсутствие практики, вот и пришлось испортить сразу два бланка при обслуживании одного посетителя. В трех отделениях «Чейз Манхэттен» города Белфаста были открыты счета на имя мистера Питера Лукача, гражданина Канады, каждый достоинством в десять тысяч долларов.

Дело с организацией пенсионного фонда для уважаемого канадского дипломата стронулось наконец с места. Не был обижен и мастер игры в трик-трак Патрик О'Нил: он получал пусть не большие, но свои комиссионные. Впрочем, мысли игроков были заняты теперь другим, и собирались они теперь исключительно по делу.

…В одно прекрасное январское утро мистер Лукач был разбужен звонком в дверь. Его служебная квартира помещалась над офисом, и на работу он мог спуститься в домашних тапочках и халате. Протирая заспанные глаза, он открыл дверь и увидел перед собой О'Нила.

— Который час? — спросил он недовольным голосом.

— Уже десять, мистер Лукач.

— Зачем ты меня разбудил?

— Там посетитель, — таинственным шепотом сообщил ему привратник. Матильда заворочалась на кровати, и Лукач прикрыл за собой дверь:

— Какой еще там посетитель?

— Не знаю, мистер Лукач. Он утверждает, что хочет видеть вице-консула по паспортному вопросу.

— Ладно. Я сейчас оденусь и спущусь. Пусть подождет.

Через десять минут, кое-как приведя себя в надлежащий «присутственный» вид, мистер Лукач вошел в приемную залу. Навстречу ему поднялся господин в модном зеленом пальто:

— Мистер Лукач?

— Да, чем могу служить?

— Я по делу. Мне нужно оформить паспорт.

— Паспорт? — Мистер Лукач сначала не нашел слов, чтобы выразить свое удивление. Он был бы меньше удивлен, если бы к нему пришли купить мешок картошки. — Ах да, паспорт. Прошу в мой кабинет.

Он сделал широкий жест, приглашая посетителя пройти в свои апартаменты. Мистер Лукач водрузил свое пышное украинское тело в кресло по одну сторону огромного дубового стола, в то время как посетитель скромно уселся на единственный стул по другую.

— Пишите заявление по существу вашей просьбы. — Вице-консул извлек из ящика стола бланк заявления и передал его молодому господину.

Тот не заставил себя ждать и начал писать.

— Написали? Давайте сюда. Так, посмотрим, что тут у вас получилось. «Ваше превосходительство…» Гмм… Вообще-то, я не имею права на такой титул, ну да ладно, сойдет. «Прошу не отказать в любезности выдать паспорт вашему соотечественнику, ставшему жертвой гнусной, провокационной по своей сути кражи, в результате которой у него, то есть у меня, пропал паспорт…» Что за стиль у вас, мистер…

— …Брайант, мистер Лукач. Стивен Брайант, если вы не будете возражать.

— Что за стиль у вас, мистер Брайант! Ничего не пойму. Какой соотечественник?

— Ваш, мистер вице-консул, соотечественник. Я тоже канадский гражданин, и по странному совпадению мои родители — упокой бог их душу! — как и ваши, прибыли в Канаду из Западной Украины. Мы были когда-то Брайновские.

Молодой человек нагло смотрел в глаза мистеру Лукачу и улыбался.

— Хорошо, это очень приятно, — произнес мистер Лукач холодным тоном, не до конца осознавая, как могли Брайновские соприкасаться с Лукашенками. — Давайте ваше свидетельство о рождении.

— Увы, мистер Лукач, оно сгорело при пожаре.

Мистер Лукач удивленно приподнял брови:

— Где был выдан ваш паспорт?

— В канадском консульстве в Никарагуа.

«Там после землетрясения погибли все архивы. Кажется, Оттава меня как-то об этом информировала, — подумал про себя вице-консул. — Сейчас он скажет, что вся его семья осталась под руинами Манагуа».

— В каком консульском учреждении нашей страны вы состоите на учете?

— К сожалению, ни в каком. Сознаюсь, это не умышленно, дорогой мистер Лукач, — исключительно по легкомыслию. — Улыбка на лице ходатайствующего стала еще более невинной и лучезарной.

— А в самой Канаде — кто вас там знает?

— Увы, мистер Лукач, я давно лишен счастья лицезреть родину. — Выражение лица ходатайствующего о паспорте приняло такое скорбное выражение, что, казалось, его не могли бы утешить и десять канадских вице-консулов.

— В таком случае я должен заявить, что паспорт вам выдан быть не может, — холодно ответил вице-консул. — Вы сами утверждаете, что нет никого, кто бы мог подтвердить вашу личность. Соответствующими документами вы тоже не располагаете. До свидания!