* * *

Ксавьер так и не объявился, и это заставляло Луну сходить с ума от разных мыслей, роившихся у неё в голове. Где носит несносного фамильяра? Она нервно шагает из стороны в сторону, обхватив себя руками. Тренировку пришлось отменить, а от всего услышанного от Луны Брэндон угрюмо замолчал, погрузившись в свои мысли, сложив ладони лодочкой и уперев в них голову.

На душе Луны было неспокойно. Мэй, Жюстин, Ксавьер, и Брэндон. Нет, последний ей не врал, но и не сказал всю правду о смерти Гвэн. Можно ли ему доверять? Да, наверное, да.

Луна замирает. Ответов, что ей делать дальше, никто не давал, чтобы спасти Мэй, ей придётся подставить Жюстин. Она зажмурилась, чувствуя подкатывающую к горлу тошноту. Брэндон, услышав это, холодно и безжалостно отчеканил то, что она поняла и сама. Спасти обеих ей не удастся.  К ни го ед . нет

Не хватает воздуха. Луна упирается руками в подоконник с одиноко стоящим на нём кактусом и ловит свежий воздух из едва приоткрытой форточки. Окна кабинета Брэндона выходят на сад, ухоженный, с кустами роз и деревянными качелями. Если бы у Луны был свой дом, она непременно бы разбила цветник.

— Есть и третий вариант, но очень рискованный, — наконец подаёт голос владелец особняка. Брэндон отрывает руки от лица, медленно поднимается с кресла и, сложив руки за спиной, подходит к деревянному высокому шкафу, заставленному книгами в разнообразных переплётах. — Я знаю расположения особняка Элиаса, мы можем пройти через чёрные ходы с помощью магии и напасть на него. Если нам удастся его обезвредить и поймать, пленив, то мы выиграем эту битву и освободим Мэй. В противном случаем, мы все погибнем. Но при любом исходе смерти неизбежны.

— Ты думаешь, у нас хватит сил? — Луна поворачивается в сторону Брэндона, её голос звучит слишком тихо, а сердце взволнованно бьётся в груди.

— Если всё сделать грамотно, — на мгновение виднеется вампирский клык. — Мало его схватить, Элиаса нужно удерживать до ритуала с Гвэн, а его сторонники непременно попытаются освободить. Есть те, кто переметнутся к нам, едва Элиас падёт, но есть те, кто разделяет его взгляды и верны ему. И вот их следует опасаться, они сделают все, чтобы вызволить Элиаса.

— И как же нам его охранять всё это время? — Луна озадаченно хмурит брови. Нужна магия, много магии, а у неё столько не хватит. Энергию Элиаса нужно беречь на ритуал, хоть он и отличный её источник, но, к сожалению, не бесконечный. И нет ведьмы, готовой ей помогать. Ещё и Ксавьер пропал, а без него у Луны только часть силы. Всё слишком запутано.

— Не только охранять, но и нужно сделать, чтобы он не вырвался раньше времени, хотя для этого случая у меня есть несколько свитков против вампиров, чтобы Элиас был ослаблен. Нужно что-то, что поможет его скрыть от посторонних глаз, чтобы его соратники не нашли его раньше срока или не могли навредить.

— Такая магия требует сильных затрат, а я не смогу поддерживать ее и провести ритуал, — возражает Луна.

— Надеяться на случай, что Элиаса найдут не сразу, нам не подходит, нам нужно сделать всё, чтобы быть уверенными, что он находится там, где его не достанут, — заключает Брэндон. — Но такие заклинания существуют? Способные упрятать?

— Да, они есть, но…

— Я найду ведьму. Можешь идти и найди… своего котика, когда мы нападём, твой фамильяр обязательно нужен нам.

— Хорошо, — соглашается Луна, отходит к двери и пробегает пальчиками по золотистой ручке. Холодная поверхность неприятно ощущается на коже. Она замирает в нерешительности. Немой вопрос так и крутится на губах. Слова Элиаса не дают покоя. Брэндон не рассказывал об этом, но почему? Из-за того, что вспоминания всё ещё болезненны или есть другая причина? Недоверие. Недоверие рушит всё. Вздыхает и поворачивается к другу, столкнувшись с его пристальным взглядом. — Элиас сказал, что это он убил Гвэн, это правда?

Разговор был тяжёлый и давался Брэндону с трудом. Когда-то давно он уже бросал вызов Элиасу, точнее не бросал, а поставил под сомнение его действия на совете вампиров. Да, у вампиров, как и у ведьм, имелся совет, только в отличие от них это было похоже больше не деловое общение. И Брэндон бросил неосторожно, не подумав, пару размышлений, которые абсолютно расходились с действиями Элиаса. И поплатился жестоко, лишившись самого дорогого. Гвэн. Не сразу. Элиас сполна дал ему насладиться вкусом счастья, любви, а затем разрушил всё, оставив лишь терпкий вкус горя и боли, ноющей в груди.

Ключи звякнули во входной двери, и, закрыв её за собой, Луна с тяжёлым стоном прислонилась к ней спиной.

С кухни виднеется полоска света, а в воздухе витает запах горячего шоколада.

— Детка, — его неизменно наглый тон. При взгляде на неё губы Ксавьера растягиваются в такой улыбке, будто бы это не он шлялся неизвестно где весь день, когда у неё состоялась встреча с Элиасом, тяжёлый разговор с Бэндоном.

Луна шипит, чувствуя подступающую злость, разгорающуюся внутри, словно яркое пламя. Она так устала за этот день, он был ей так нужен! Ксавьер был нужен ей! И если раньше привыкла к его постоянным отлучкам, походам по «милашкам», хоть и каждый раз Луне нестерпимо, до покалывания в пальцах хотелось наслать на него хворь. Непутёвый фамильяр… Но сейчас же. Сейчас же думать об этом было невыносимо.

Словно заметив её реакцию, Ксавьер сокращает расстояние между ними и поспешно заключает в свои объятия. По телу Луны будто проносится электрический ток, сильные руки фамильяра сжимают её талию, а голова устраивается на её плече. Что-то не так. Она чувствует это всем своим существом.

— Что ты натворил? — вопрос слетает с её губ, нарушив воцарившуюся тишину в квартире.

Ксавьер вздрагивает, хмурит брови и упрямо поджимает губы. Отвечать на этот вопрос ему совершенно не хочется. Этап тупой, бессильной ярости уже прошёл, когда он в отчаянье долбил кулаками по столу и разбил одну из пузатых чашек, что так любила Луна. Время скоротечно, словно вода, утекающая сквозь пальцы. И он думал, что его в запасе осталось больше. Ошибка? Или чьё-то-то вмешательство? Значение это уже не имеет. Ему бы дотянуть до ритуала воскрешения Гвэн. Луна не справится без него. Не справится, ведьма без фамильяра лишена и половины своей силы.

Его детка отстраняется, выпутывается из его объятий и, посмотрев в глаза, уже настойчивее повторяет:

— Что произошло? — мягкие ладони с особой нежностью, которая сейчас отзывается очередной порцией боли в сердце Ксавьера, ложатся на его щёки, заставляя смотреть прямиком в её глаза. В которых он видит смесь из любви и огорчения. Луна не отступит, и он это знает, отчего в его душе боль разрастается с новой силой.

Опускает взгляд. Произнести это вслух кажется таким недостижимым, во рту пересыхает от напряжения.

— Моё время подходит к концу. Скоро я исчезну, — слова звучат, как приговор. Как пощёчина по его лицу.

Луна замирает, распахнув глаза, непонимание на её лице сменяется настоящим ужасом, а глаза, покраснев, увлажняются. Замирает, дрожа в его руках, и Ксавьеру не остаётся ничего, кроме как привлечь к себе испуганную ведьму. Он хотел не этого. Ксавьер зажмуривается, стискивает зубы. Конец. Какой он? Что ждёт его после смерти? А ведь он даже не человек, не колдун, а всего лишь фамильяр! Уход в небытие? Перерождение в нового фамильяра, готового служить другой ведьме? Ну уж нет. В его сердце закипает решительность. Никаких других ведьм, колдунов и прочего, мысль об этом зажигает в его душе гнев. Пальцы зарываются в мягкие волосы Луны, поглаживая их и слегка массируя затылок. Она бормочет что-то несвязное, всхлипывает, цепляясь пальчиками за ткань футболки. Ничего. Ему нужно протянуть до ритуала воскрешения Гвен. Всего лишь. Эта мысль кажется ему забавной, с учётом того, что процесс его исчезновения начался быстрее, чем они предполагали. Он будет всё чаще и чаще выпадать из жизни, пока совсем не растворится. Сколько у него ещё времени? Кто знает.