— Какая она была? Ты никогда не рассказывал о ней, — Луна поднимает взгляд на собеседника. О Гвэн они говорили мало, практически никогда.

— Удивительной, — тонкие губы хозяина особняка трогает лёгкая, едва заметная улыбка, которая тут же скрывается за привычной невозмутимостью. — Она была яркой, словно вспышка, огненное пламя. Гвэн любила жизнь во всех её проявлениях и умела ею наслаждаться. Она наводнила наш дом разной техникой, которую я терпеть не мог. Она любила всё: выставки, концерты, кинотеатры, театры, музеи — и постоянно тащила меня на новое и новое. А ещё любила меня, — замолкает, поджав губы в уязвлённом жесте, словно сболтнув лишнего. — Достал для тебя пару заклинаний, Эвелина принесёт тебе их после тренировки, чем быстрее их изучишь, тем будет лучше.

— Благодарю, — Луна не сводит внимательного, любопытного взгляда с Брэндона. Ей бы хотелось услышать ещё про Гвэн, но вампир отворяет перед ней дверь и жестом велит пройти внутрь.

Они оказываются внутри небольшой комнаты, у стен стоят несколько мягких кресел, небольшой журнальный столик. Окно занавешено плотными бордовыми шторами, не пропуская ни одного любопытного взора. Мэй в собственной неизменной манере восседает на спинке одного из кресел, свесив на бок ноги в старых, потёртых кроссовках. На ней короткие спортивные шорты тёмно-фиолетового цвета и свободная белая футболка с микки маусом. Изо рта волчицы вырывается большой клубничный пузырь из жвачки и с громким звуком лопается, заставив Брэндона неприязненно скривить губы. Ксавьер стоит у стены в серых спортивных штанах и чёрной футболке, скрестив руки на груди.

— Ну и кто будет нас тренировать? — подаёт голос Ксавьер, прищурив глаза, на его лице вновь красуется язвительная улыбка. Уголок губ смешливо дергается, задержавшись на почти что официальном костюме Брэндона, едва слышно фыркает. — Ты что ли?

— Нет, не я, — пропускает мимо ушей его колкость Брэндон.

После его слов в помещении входит высокий мужчина лет сорока, слегка загорелый с золотистым оттенком кожи, его длинные чёрные волосы спускаются волной до плеч, а голубые глаза внимательно скользят взглядом по помещению. У него узкое лицо с лёгкой щетиной, среднего размера губы упрямо поджатые, нос с горбинкой.

— Это Джеймс, один из моих телохранителей, — представляет нового знакомого Брэндон. — Он будет помогать нам с тренировками.

— Всего лишь один, — разочарованно протягивает Мэй, и огонёк тухнет в её глазах.

— Его-то сначала одолей, — фыркает Ксавьер оглядывая взглядом Джеймса, чьи глаза смешливо поблёскивают.

— Что от нас требуется? — подаёт голос Луна и поправляет выбившиеся прядки волос.

— Всё просто, — разводит руками Джеймс. Его голос низкий и грубый. — Я буду атаковать, а вам нужно отразить мои удары.

— Это же легкотня, — уверенно объявляет Мэй, тряхнув копной чёрных непослушных волос.

— Я бы не была так уверена, — возражает Луна, аккуратным движением снимая амулет со своей шеи. Сейчас он им не пригодится, а портить его совершенно не хотелось. — Даже один вампир…

Договорить ей не удаётся. Мэй вскакивает со своего места и одним прыжком, достаточно высоким и длинным для человека запрыгивает на Джеймса, сжав худой девичий кулачок и занеся его для удара. Следующие действия происходят слишком стремительно, Луна лишь успевает увидеть Мэй, лежащую на полу.

— Ожидаемо, — с ленцой во взгляде замечает Джеймс, обходя вокруг нападавшей и протягивает ей руку. — Ты не выпустила ни когти, ни клыки, атаковала сбоку, глупее было лишь только в лоб. Будь на месте меня вампир, который действительно хотел бы напасть, ты уже была бы мертва.

Брэндон тем временем с видом короля на рыцарском турнире присаживается в кресло и, сложив руки домиком, с беспристрастным выражением лица наблюдает за происходящим.

Мэй с презрительным фырканьем поднимается на ноги, игнорируя протянутую ей руку.

— Как же тогда атаковать? — Луна озадаченно скрещивает руки на груди.

— С помощью своих способностей: магии или когтей и клыков. Это и отличает нас от людей. Если не использовать наши таланты, то тренировки бессмысленны, — отвечает вместо Джеймса Ксавьер.

— Верно, — довольный прозорливостью собеседника соглашается телохранитель и, повернувшись к нему, интересуется: — Фамильяры могут творить заклинания? Или они усиливают ведьму?

— Могут, — неожиданно в разговор включается Брэндон. — Но им лучше работать в паре, так будет больше эффективности.

Луна пьёт воду из прозрачного стакана, осушая его практически весь. Поджимает под себя ноги в коротких нежно-голубых шортах и внимательно раскладывает на диванчике в гостиной несколько листов, что дал ей Брэндон после тренировки. Тело болело достаточно сильно, несмотря на то, что Луна каждое утро выполняла разминку под приложение со смартфона. Магии досталось же ещё сильнее. И сейчас она чувствовала себя иссушённой, вымотанной. Колдовство не может иссякнуть, как это любили показывать и объяснять люди в своих произведениях. Внутри каждой ведьмы неиссякаемый запас магической силы, он бесконечен, но его использование похоже на мышцу. Чем больше ты используешь магию, чем сильнее твои заклинания, тем больше количество их ты можешь выдержать. Луна слышала истории о магах, чьи попытки сотворить сложное заклятье заканчивались тем, что их тела не слушались, и они погибали. Иногда долго и мучительно, иссыхая день за днём. Иногда сразу же. Тут уж как повезёт. Луна перебирает листы, скользя взглядом по тексту, её белые волосы распущены и спадают лёгкой волной на плечи, опускаясь чуть ниже. За окном всё так же слышится шум дождя, в ванной льётся вода. Луна вновь тянется к стакану с водой отпивая ещё глоток, и перебирает пальчиками листы, выбрав самое лёгкое заклятье, принимается изучать его.

Тренироваться сейчас было бы глупо. Она изнурена, измучена и рискует погибнуть, если не остановится. Закусывает губу. Заклинание обнаружения. Похоже на датчик, в радиусе сто метров способно засечь вампира. Удобно, но из очевидных минусов — любого вампира, в том числе и охранников Брэндона. Слегка вздыхает, постукивает пальцем по бумаге. Заклинание можно доработать, изменить под себя. Это не проблема, практически любое заклинание можно видоизменить и порою извратить так, что от прежнего варианта не остаётся ничего. Нужно подумать, как сделать так, чтобы заклинание не распространялась на вампиров Брэндона. Иначе польза от его применения выходила довольно сомнительная. Ксавьер наверняка может помочь ей с этим.

— Детка, — словно в подтверждении слов Луны слышится нахальный голос и, повернувшись, она замечает фамильяра на пороге гостиной.

Его чёрные волосы слегка влажные после душа, левой рукой Ксавьер промокает их полотенцем. И медленной походкой направляется к ней, в медовых глазах пляшут чертята. Из одежды на нём лишь чёрные узкие джинсы. И глядя на его рельефный подтянутый живот, Луна напряжённо сглатывает. Так и хочется коснуться, провести по нему кончиками пальцев. Её щёки слегка краснеют и поспешно отворачивается, пытаясь сосредоточиться взглядом на листке бумаги с заклинанием перед ней. Горячее дыхание опаляет её шею, заставляя вновь повернуться к неугомоному фамильяру. Отбросив полотенце в сторону Ксавьер одаряет долгим взглядом, а затем, облизнув губы, резким движением пододвигает к себе замершую, словно статуя, Луну.

— Детка, — его пальцы бесцеремонно скользят по её руке, поднимаясь выше запястья. На её коже вновь загораются линии, заставляя Ксавьера болезненно поморщиться. — Ты обещала рассказать, как поиски «Поющего Лебедя» могут нам помочь.

Их взгляды сталкиваются. И Луна напряжённо сглатывает. Правда обещала. Только вот Ксавьеру не понравится то, что он услышит.

— «Поющий Лебедь» — единственный ковен, в котором не запрещены отношения между ведьмой и её фамильяром. Если я смогу попасть в их ковен, то мы спасены, — её ладошки накрывают щёки Ксавьера. — Им всё равно на отношения ведьм и фамильяров, их ковен хранит столько запретных знаний, что такие мелочи их просто не волнуют.