Договорились мы о нескольких вещах.

Во-первых, я обещал помочь, если начнётся серьёзный замес. Во-вторых, прямо сейчас нам следовало вывезти и продать скопившийся крем, расплатиться с добытчиками и решить проблемы Бьёрг. Параллельно меня введут в курс дел, касающихся офшорных счетов отца. Цены, схемы, сроки поставок, финансовые увёртки — это мы обсудим на ближайшем совещании в одном из дворянских клубов.

Покидая имение Фурсовых на своей «Таврии», я размышлял о том, что доверять графу нельзя. Подобные типы всегда держат топор за спиной. Идеальным решением будет самостоятельная торговля, но для этого мне нужны контакты. Ключевые фигуры, с которыми работает Андрей Поликарпович. А на поиск этих людей и налаживание доверительных отношений у меня катастрофически не хватает времени.

«Таврия» везла нашу дружную бригаду на автопилоте.

Машинка двухместная, и я с трудом впихнул на пассажирское сиденье боевого голема. Гурт максимально ужался, сгорбившись и сложившись самым невероятным образом. И всё равно его голова упиралась в крышу салона, а колени торчали выше приборной доски.

Вжух устроился на спинке одного из кресел, приняв облик птицы, подозрительно смахивающей на сову-переростка. Со стороны это выглядело диковато — особенно для водителей, притормаживающих у светофора на перекрёстках. Мне, впрочем, глубоко начхать.

Деньги сами себя не снимут.

Обнаружив подходящий банкомат, я вычистил карту, заехал в торговые ряды и забил багажник продуктами на неделю. Там же прикупил себе джинсы, кроссовки и штук десять футболок. Переоделся в туалете на подземном этаже, смыл с лица и рук засохшую кровь и почувствовал себя человеком. Грязные шмотки отправились в контейнер за углом.

Разжившись мелкими монетами, позвонил из таксофона Бенедиктову и договорился о встрече. Не прошло и часа, как мы сидели на террасе кафе с видом на Припять, обсуждали насущные дела и подкармливали довольно урчащего котоморфа роллами. Грут остался в машине изображать из себя охранную систему.

— Ложился бы ты спать, — сокрушённо вздохнул стряпчий, наблюдая за тем, как я поглощаю кофе. — Хреново выглядишь.

Между нами как-то сами собой установились дружеские отношения, и я не особо заморачивался всякими там титулами и дистанцией. Бенедиктов оказался порядочным и хорошим мужиком, заслуживающим доверие.

— Знаю, — пришлось вяло улыбнуться в ответ. — Но уж больно зачастили гости в последнее время. Ночные. Договориться о визите с моим секретарём забывают, а вместо печенек берут с собой ножи.

— У тебя есть секретарь? — бровь стряпчего изогнулась.

— Конечно, — я и глазом не моргнул. — Пока работает за роллы и соевый соус, но Москва ж не сразу строилась, да?

Вжух довольно потёрся о мою ногу.

— Ладно, — я положил на стол конверт, добытый в киоске Имперпечати. — Вот твоя зарплата вместе со всеми бонусами и командировочными расходами.

Бенедиктов сгрёб конверт и, даже не заглянув внутрь, сунул в карман рубашки.

Солнце в конце лета было зверское. Жёлтый диск стоял в зените, но мы укрылись под полосатым тентом и чувствовали себя в целом неплохо.

— Чем теперь займёшься? — стряпчий явно спешил заняться нашими общими делами.

— Попробую дожить до сана инквизитора. Не уверен, что поток желающих меня убить иссякнет, но хотя бы соседи перестанут доставать.

— А Фурсовы? — как бы невзначай уточнил юрист.

— У нас возникли взаимные претензии, но всё улажено.

— Там хоть живые остались? — хмыкнул Бенедиктов.

— Остались, — заверил я. — Но у меня возникла неожиданная проблема.

— Это какая?

— Сейчас не могу об этом говорить, — я многозначительно обвёл взглядом соседние столики. — Много ушей. Но в обозримом будущем мне потребуется… финансист. Или бухгалтер. Кто-то, разбирающийся в банковских заморочках и всяком таком.

Мне до сих пор сложно привыкнуть к финансовым институтам Земли. Этой Земли. В моей реальности всё было несравненно проще: золотые и серебряные монеты, драгоценные камни. Ростовщики с долговыми расписками, торговцы, караванщики. Хочешь завести своё дело, разбогатеть? Вкладывайся в корабль, специи, исследуй караванные пути. Или становись магом, у нас деньжата всегда водились.

Здесь существуют банки.

А ещё — биржи, всякие там инвестиционные фонды, гильдии и прочая мутотень. Умом я понимаю, что деньги должны работать. Их нужно вкладывать в некие предприятия и получать долгосрочную прибыль…

Или просто добывать крем.

— Я могу поискать среди знакомых, — задумчиво произнёс стряпчий. — Но ведь… тебе нужен человек доверенный. Готовый принять… всё, что угодно.

— Вроде того, — согласился я. — Ты ведь не знаешь, чем занимался отец?

— Уже говорил, что не знаю. Все годы, что я работал на ваш Род… меня не посвящали в финансовую часть. Но я понимаю, что там какая-то серость. Фурсовы в курсе.

— Их надо контролировать, — вздохнул я. — Ладно, бывай.

У меня оставалась довольно крупная сумма на руках, и её надо бы пустить на ремонт, вот только… я не знаю, какие расходы пойдут в ближайшее время. Лучше иметь подушку безопасности.

На календаре — двадцать пятое августа.

Целая неделя до начала учёбы.

И я понятия не имею, как становятся инквизиторами. Может, они обряд посвящения проходят? Присягают на верность мойрам? Целуют какую-нибудь священную книгу?

Время покажет.

Я никогда не был в дворянском клубе.

Насколько мне известно, эти заведения встречаются крайне редко, ориентированы исключительно на благородное сословие и имеют множество заморочек. Есть клубы по интересам — шахматные, картёжные, мистические, философские. Есть классические, но с дорогими и эксклюзивными развлечениями внутри. Есть те, что делят своих членов по уровням допуска или посвящения. Чуть ли не иерархию выстраивают, выдавая карты разного достоинства. Есть клубы для драчунов, оснащённые крутыми аренами. Там каждые выходные происходят дуэли — по поводу и без. Даже клуб молчунов имеется, но я слышал, что это британская франшиза.

Место, в которое я был приглашён Фурсовым, располагалось в тихом местечке на западе Турова. И носило типичное для дворянского клуба название — «Шляхта». Владельцы выкупили целый этаж в высотном здании, сделали отдельный вход и поставили у дверей охранника. Лифты пронзали территорию клуба насквозь, не останавливаясь.

Утром курьер доставил мне гостевой браслет.

Посылка сопровождалась письмом от Фурсова, где давались подробные инструкции о том, как вести себя в клубе. Из письма стало ясно, что завсегдатаи имеют постоянные браслеты, отличающиеся от моего. С расширенными правами доступа. Клановая принадлежность не учитывалась, только взаимные рекомендации плюс рассмотрение кандидатур на общих собраниях. Мой браслет был каббалистическим, одноразовым и самоуничтожающимся.

Поднявшись на лифте до тридцатого этажа, я вышел из кабины и остаток пути проделал пешком. Вжуха пришлось оставить в машине — правила клуба запрещали приводить питомцев.

Охранник встретил меня в рекреационной зоне.

— Граф Володкевич, — представился я. — По приглашению Фурсова.

Цербер был одет в дорогой чёрный костюм и носил в поясных чехлах парные боевые ножи. А ещё у этого типа было устройство, смахивающее на пульт ДУ с миниатюрным экранчиком.

— Ваш браслет.

Я протянул руку, и цербер провёл по моему запястью «пультом».

Загорелся зелёный индикатор.

— Активация, — холодно произнёс мордоворот. — Добро пожаловать в клуб, Ваше Сиятельство.

По внешнему ободу браслета вспыхнули ярко-оранжевые буквы:

ГОСТЬ

Я поднялся по ступенькам, и передо мной разложились створки дверей. Именно разложились, лучшего слова не придумаешь. Металлические шестигранники, накладываясь друг на друга, втянулись в стены, открывая портальную арку.

Переступив порог клуба, я попал в роскошное фойе. Панорамные окна с видом на лесопарк, мраморный пол и такие же колонны, дизайнерская люстра в форме виноградной лозы, живописное полотно с батальной сценой на стене справа. А ещё — лепнина, позолота, портьеры, монументальный диван и столь же впечатляющие кресла на львиных лапах.