Хотя наш народ находится в таком, даже еще более жалком, состоянии, однако во всех епархиях персидской земли и везде, кроме Турции, по древнему обычаю, которого придерживаются и поныне, епархиальные начальники назначаются эчмиадзинским католикосом.
ГЛАВА 9
в которой говорится об обрядах, совершаемых в случае смерти католикоса, а также при избрании нового и миропомазании его, об оповещательных посланиях католикоса после помазания; указывается, где ставит он свою печать и где ставят печать другие, которые пишут ему; кому и какой почет оказывает католикос и прочее с объяснением обстоятельств
Когда наступает время исполнения непреложной воли господней и он зовет католикоса к себе, вся братия должна собраться у него, вынести его тело, как положено по чину, оттуда, где он почил, чтобы уложить в гроб. После этого главные [члены] братии и служители св. Престола, двое или трое, опечатывают двери патриарших покоев [вехарана] в присутствии и с ведома главного слуги почившего иерарха, а затем предают тело земле, как подобает, с большой пышностью. Слуг удаляют из вехарана и водворяют на жительство среди членов братии, а двери вехарана опечатывают и бдительно охраняют до восшествия на престол нового католикоса. Если понадобится взять из вехарана деньги или какую-нибудь вещь, упомянутые два или три лица совместно с главным слугою усопшего пастыря вскрывают дверь, берут необходимое и снова запечатывают. Они не имеют права обыскивать вехаран, допрашивать служителей покойного, подвергать их побоям, клеветать на них или злословить по их адресу. Все это предоставляется новому католикосу и никому другому. Ибо болтуны, которые разглагольствуют направо и налево, не приносят пользы и не являются друзьями св. Престола, а, наоборот, как это известно благоразумным людям, приносят ему вред и роняют его честь.
После похорон усопшего, которые совершаются согласно его чину, служители престола должны написать в ближайшие города и монастыри, знатным епархиальным начальникам, главным ишханам, приглашая их в св. Престол. Они собираются в церкви перед местом сошествия и, отстранив от себя чувства зависти, угодничества, личной выгоды и приятельского расположения и также все другие порочные побуждения, обсуждают, во-первых, достоинства и способности избираемого, особо учитывая все обстоятельства [этого] времени; во-вторых выгоды, которые принесет это избрание св. Престолу; в-третьих, авторитет данного лица. Таковы качества, которыми должен обладать избираемый [в католикосы]. И когда единодушно намечено такое лицо либо в св. Престоле, либо вне его, то произносят над ним [молитву] “Храни Господи”. Затем с общего согласия пишут послания, скрепленные печатями, и через доверенных лиц отправляют в Константинополь и Исфаган, а также в другие города, рекомендуя одобрить, если возможно, избрание намеченного лица. [После получения] от них положительного ответа, составляют [документ] о всеобщем согласии, скрепленный печатями[284], и после этого считают это лицо католикосом. Тогда избранник, если он находится в св. Престоле, принимает помазание, если же находится в другом месте, приезжает сюда и принимает помазание в католикосы. После миропомазания он пишет послание во все города и епархии, благословляя [народ] и выражая благодарность за то, что его удостоили этой чести, и, если найдет нужным, [дает] разные другие наставления. Это относительно выборов католикоса. Что же касается наложения печати католикоса и почестей, какие оказывает он другим [лицам] или они католикосу, то следует знать следующее правило.
Вообще, во всех случаях, когда католикосу приходится писать мусульманам, турецким султанам, персидским шахам, пашам, ханам, другим вельможам и их служащим, нужно писать по их правилам, на турецком языке, и под посланием, на обратной стороне бумаги, где кончается текст, поставить малую печать красной краской. Но царям и приближенным к ним главным властителям следует писать в форме прошения, а к другим — как к близким и друзьям. А когда цари пишут католикосу, то пишут в форме повеления, а свою печать и герб всегда ставят в начале послания, после заголовка. Но, за исключением царей или лиц царского ранга, мусульмане, паши, ханы и прочие пишут католикосу, обращаясь как к другу, и свои печати ставят в конце текста.
В последнее время, после прекращения Персидского царства, только наш ереванский хан стал писать католикосу в форме повеления и свою печать хотя и [ставил] в конце текста на лицевой стороне документа[285], однако [требовал, чтобы] католикос, обращаясь к нему, писал в форме прошения. В наше время, в 1214 (1765) году, наш хан Хусейн-Али тоже перестал писать в форме повеления и печать свою стал ставить в конце текста. Но мы ему писали в форме прошения.
Относительно же почестей, которые они взаимно оказывают друг другу, нужно сказать следующее.
Когда цари и подобные им лица, как турецкие, так и персидские, под властью которых находится вся страна, а также и Айраратский край, вызывают к себе католикоса, он, конечно, должен повиноваться, принять приглашение и садиться там, где прикажут. Также, если они случайно посещают католикоса, он должен выходить им навстречу и оказывать почести. Но, кроме этих по-царски властвующих лиц и особенно ереванских властителей, никакой другой паша или хан не имеет права без приказания царя вызывать к себе католикоса, да он и не пойдет. Если же случится католикосу быть у них, то они стоя приветствуют его и усаживают против себя с равным достоинством. А когда они приезжают в Престол, католикос выходит им навстречу за ограду монастыря, принимает их с большими почестями и усаживает на почетном месте — напротив себя. Так поступает он и с ереванским ханом: если хан пригласит к себе католикоса, он должен пойти, сесть напротив хана, повыше всех других, кто бы они ни были, и при разговоре с ханом он не употребляет обычных в простом народе унизительных выражений вроде: “да буду я твоей жертвой” или “я твой раб”, а приличествующее выражение: “да будет хан здравствовать”. Кроме таких главных пашей и ханов, если приходят к католикосу другие мусульмане, хотя бы знатные ишханы, католикос не выходит им навстречу, а принимает их, вставая с места, и приглашает садиться на особом ковре, ниже себя, в обхожденье и беседе держится как с равными, а они же обращаются к католикосу и говорят с ним как слуги. Если же католикосу приходится идти к ним, они выходят ему навстречу, принимают стоя и усаживают выше себя. Если к католикосу приходят другие, обыкновенные мусульмане, хотя бы по повелению хана, — сам католикос к ним не выходит, он, не двигаясь с места, приказывает им садиться внизу, на последнее место, и они обращаются к нему и обходятся как слуги; если нужно, католикос может делать им замечания, оскорблять и даже наказывать, хотя и не так [строго], как во времена существования их царства[286].
Мы описали все так, как делается в настоящее время; но времена меняются, меняются и люди. Будущее предоставляем благоразумию будущих. Это относительно обхождения с мусульманами.
О сношениях же с христианскими народами надо знать следующее.
Если случается франкским [королям] и московскому царю писать эчмиадзинскому католикосу, они ставят в заголовке послания имя католикоса с титулом, а под ним свое имя, после чего следует текст, в конце которого они ставят свою печать. Также и католикос, когда пишет им, в заголовке ставит их, имена с должным почетом, после чего обычное “Раб Иисуса Христа” и пр., а под текстом ставит малую печать.
Также и римский папа и великий греческий патриарх и им подобные, когда пишут эчмиадзинскому католикосу, в заголовке ставят имя католикоса с титулом, называя его “братом”, а свою печать ставят в конце текста. Этого же порядка придерживается и католикос, когда, обращаясь к ним, называет “высокочтимый брат”. Католикосы грузинские и сирийские имя эчмиадзинского католикоса тоже ставят в заголовке с большим почетом — с титулом и обращением “брат” и печать свою ставят в конце текста. А когда эчмиадзинский католикос пишет им, пусть он делит страницу на два столбца: в первом столбце пишет свое имя с обычным “Раб Иисуса Христа” и пр., а во втором столбце против своего имени обращение: “Владыке (имя рек), католикосу, с братским почтением”, но свою печать ставит посреди слова “...Иисуса...”. Когда пишет грузинскому царю, пусть он пишет свое имя с обычным “Раб Иисуса Христа” и пр., но имя царя ставит повыше, в заголовке, а свою печать посреди слова “...Иисуса...”. Когда же грузинский царь обращается к католикосу, имя католикоса со словами почета пусть пишет наверху, в заголовке, а под ним свое имя, а печать ставит в конце, после текста. Сего правила придерживается [католикос] и относительно других лиц царского ранга.
