– Не о чужой. О своей. Давай напрямоту, Эд. Ты действительно согласен, чтобы твоя сестра стала моей женой?

Канцлер молчал. Я знал его ответ.

– Если она тебя любит, почему нет? – вдруг произнес он. – Конечно, я хорошо тебя знаю. И не считаю, что ты можешь сделать женщину счастливой, но и Рина – тот еще подарок. Если она тебя любит, то почему нет.

– Мудрый ответ, – улыбнулся я. – Мне бы твою уверенность. Нет, Эд, я женюсь на Касилле. А там уже поглядим.

– Я услышал тебя.

Эд поднялся с кресла. В его глазах читалось то, что я меньше всего хотел видеть, – жалость. Ко мне, не к сестре. Конечно, как человеку, который женился по любви меньше месяца назад, Эду было меня жаль. Но Рине будет лучше без меня. Увы.

Дни потянулись унылой чередой. Матушка являлась почти каждый день, напоминая, что надо ближе знакомиться с невестой. Девочка одна в чужой стране, а я к ней и носа не кажу. Я же представлял себе лицо матушки в момент, когда заявлю, что отказываюсь жениться. Её бы перекосило и скрючило, и уже за одно это я был готов рискнуть. Если бы речь шла только обо мне!

Единственным светлым пятном стал день, предшествующий свадьбе. Я бродил по дворцу из угла в угол. За мной бродили портные, умоляя примерить свадебный костюм, но я не желал его даже видеть. Все мысли были с Риной. Она не давала о себе знать, а спрашивать Эда я боялся. Канцлер выглядел хмурым, но на службу являлся ежедневно. Значит, дома все в порядке.

Около полудня я заперся в кабинете, послав всех к демонам. Поэтому, когда постучали в двери, поначалу собирался выругаться так, чтобы сами развернулись и ушли, но затем спросил, кого там принесло. Дверь приоткрылась, и на меня налетел маленький ураганчик.

– Верика! – Я не сразу узнал свою маленькую подругу, наряженную в форму столичной академии магии. – Какими судьбами?

– Здравствуй, Ден! – Она обняла меня так крепко, словно собиралась задушить. – Я попросила маму, чтобы мы тебя навестили.

– Верика, прекрати немедленно, – вбежала следом за ней Катарина. – Простите, ваше величество! Всего на минуту отвернулась, чтобы поговорить с его светлостью Эдмондом, а Верика уже убежала.

– Ничего. – Я подхватил девочку и посадил себе на колени. – Рассказывай, как тебе моя столица.

– Очень нравится! – Глаза Верики сияли. – Намного лучше, чем дома. Теперь у меня есть друзья.

– Призраки больше не приходят?

– Нет. – Она на мгновение отвела взгляд. – Но это ведь хорошо, да?

– Очень хорошо, милая. – Потрепал её темные кудряшки. – Обещаю, если будешь старательно учиться, весной приглашу тебя с мамой в загородную резиденцию. Там огромная конюшня, выберешь любую лошадь.

– Любую? – загорелись глаза Верики.

– Да.

– Спасибо!

И она снова повисла у меня на шее. Бедная Катарина пошла пятнами – она, в отличие от дочери, понимала, что девочка ворвалась в кабинет короля Виардани. Но мне было все равно, а Верике – и подавно.

– Расскажи мне, как дела в академии, – спрашивал я.

– Не все получается, – насупилась Верика. – Я много пропустила с начала года. Но уже лучше! Профессора хвалят.

Надо будет узнать, что профессора могут сказать про её тип магии. Он выглядел любопытно.

– Ничего, получится, – говорил я. – Только не опускай руки.

– Хорошо, обещаю!

– Верика, нам пора. – Катарина, кажется, мечтала только о том, чтобы как можно скорее увести дочь из дворца.

– Но мама!

– Иди, маму надо слушать, – сказал я. – А вот когда будут выходные в академии, приходи снова, я всегда рад тебя видеть.

– Спасибо!

И Верика звонко поцеловала меня в щеку, а затем пронеслась мимо онемевшей матери и скрылась за дверью. Я рассмеялся, впервые за эти дни.

– Не ругайте её, – сказал Катарине. – Я на самом деле рад, что Верика пришла меня навестить. Как вы? Справляетесь?

– Да, ваше величество. Благодарю за вашу доброту, – присела Катарина в глубоком реверансе.

– Вы тоже были добры к нам. И правильно сделали, что приняли мое приглашение. В академии о Верике позаботятся.

– Ей там очень нравится. – Глаза Катарины сверкнули. – И больше никаких призраков.

– Приходите, когда Верика пожелает.

– Обязательно придем.

Катарина снова рассыпалась в благодарностях, а я думал о том, что хоть кого-то сумел сделать счастливым. Пусть у этой маленькой девочки все сложится хорошо, тогда и у меня на сердце будет спокойнее.

Рина

Сложнее, чем скрыться от глаз брата, оказалось только скрыться от родителей. С Эдмондом было проще, он с утра до ночи пропадал во дворце, поэтому виделись мы в редкие часы совместных завтраков или ужинов. А вот как спрятать свою боль от матери? Маму было не обмануть, и она следила за мной так пристально, будто пыталась заглянуть под кожу. Мне казалось, что улыбка намертво приклеилась к лицу. Я улыбалась, а мысли были с Деном где-то в коридорах дворца. Мама качала головой, пару раз пыталась завести разговор о моем путешествии, но я меняла тему. Не могла говорить о Дене! Не было сил. Только раз спросила, как он там, да и то не у Эда, а у Тома, который регулярно бывал во дворце по своим посольским делам. Том пожал плечами и сказал, что вроде бы жив и здоров. Исчерпывающий ответ!

Единственной, с кем я сблизилась за эти дни, стала Алессия, супруга Эда. Когда её муж уходил на службу, а родители выпускали меня из поля зрения, мы сидели в комнате Лессы и болтали о своем, о девичьем. И только с ней я решалась говорить о Дене.

– Не скажу, что тебе повезло, – говорила Лесса, раскладывая по мешочкам какие-то странные травы. – Ден – необычный человек.

– Да уж не сложнее Эдмонда, – отвечала я, потому что за это время вроде бы и узнавала своего брата, и в то же время не узнавала.

– Как знать? Да, с Эдом просто не было, но я его понимаю. А вот Дена иногда нет. Он смеется в глаза, а за глаза делает совсем другое.

Я пожимала плечами. Меня давно перестали обманывать многочисленные маски Вендена. Да, их было много. Десятки, если не сотни, но я видела того, кто скрывается за ними, и хотела быть рядом.

– Может, поговоришь с ним? – тихо сказала Лесса, заметив, что я окончательно ушла в вихрь воспоминаний.

– О чем? – Покачала головой. – Нет, Лесса, я не смогу. Даже поговорить не смогу, больно. Послезавтра он женится, и все закончится. Для меня так точно.

– Думаешь, ты сможешь его забыть?

– Нет, никогда. Но надеюсь, что он сможет.

– Сомневаюсь.

Я отвернулась. Не хотелось плакать при Лессе. Лучше, когда останусь одна.

– Давай не будем об этом, хорошо? – попросила её.

– Как скажешь. – Лесса тут же согласилась и подвинула ко мне какой-то пучок трав. – Вот, разбери, пожалуйста, отдельно цветы, отдельно листочки.

Зачем жене канцлера Виардани травы, я не спрашивала. Кажется, Лессе просто нравилось этим заниматься. Эд ей не запрещал, так почему бы нет?

– Расскажи мне лучше, как вы познакомились с Эдмондом, – попросила я.

Лесса почему-то покраснела, а мне стало в десять раз любопытнее.

– Ладно, расскажу, – решилась она, и ближайшие полчаса я напрочь забыла обо всем на свете. Если бы говорил кто-то другой, ни за что бы не поверила! Сама мысль о том, что Лесса могла поменяться телами с моим братом, казалась абсурдной. Неужели это правда? Потом Алессия рассказала, как мчалась из Аури в Адиаполь, чтобы спасти брата. И о том, как явилась ночью к королю Виардани. Дальше Алессия попыталась как-то убрать лишние подробности. Было заметно, что вспоминать о проникновении в тюрьму и побеге Эда ей неприятно. Зато когда я услышала, что Эд отказался сбежать из тюрьмы, смеялась до слез. Это точно мой братишка! Он всегда был упрямым, и если что-то решал, уговоров всей семьи было мало, чтобы его отговорить. Вот и исчез однажды…

– А знаешь, – вдруг подскочила Лесса, – пойдем к Сианке! Она тебе погадает. У нее все сбывается.

– Я как-то боюсь, – призналась новой подруге.