Прислонилась плечом к стене, проводив взглядом скрывшегося в раздевалке сына, чувствуя, как кружится голова и подкашиваются ноги от морального переутомления. Да когда он уже придёт, чёрт его подери?! Назло что ли так долго тянет? Мог бы показаться наконец, поговорить с родителями вон, ответить на вопросы там… Мне просто нужно увидеть его глаза. Увериться в том, что он тоже ждал, что рад мне, что скучал хотя бы в половину того, как сходила с ума я…
— Мам, ты же меня подождёшь? — рядом материализовался Игорь.
— Конечно, — обессиленно улыбнулась ему, чувствуя, как вопреки всему к горлу подступает какое-то иррациональное разочарование — да, до начала тренировки есть ещё несколько минут, но никто из тренеров до сих пор не появился…
— Ребя-я-ят! — из-за поворота неожиданно вырулил Дима. — Всем добрый день! Кто со мной — строимся! Опоздавшим — штрафной канат…
Я больше не слышала и не видела ничего вокруг — ни детского визга, ни топора, ни чужих слов. Потому что сразу за Дмитрием из-за угла вышел он, Адам…
Мир перестал существовать. Рухнул у моих ног, превратившись в дымящиеся руины пепла и пыли, стал второстепенным и неважным, утратил смысл. Остался только горящий тёмный взгляд напротив, прожигающий каждый атом в моём теле, выворачивающий наизнанку всё нутро, завораживающий настолько, чтобы отдать саму душу за эти несколько секунд…
Адам отвернулся. Кивнул кому-то из родителей, взял из чьих-то рук бумажную квитанцию об оплате, мельком посмотрел на неё, сунул в карман спортивных штанов, протянул ладонь какому-то мужчине, отцу одного из мальчишек, хлопнул по плечу кого-то из крутившихся вокруг пацанов…
Тоже опустила глаза. Чувствовала, что непроизвольно улыбаюсь, но даже не задумалась о том, как это выглядит со стороны. Глубоко втянула носом воздух, безуспешно пытаясь заставить себя вернуться в реальность…
Обе группы ушли шумной гудящей оравой, многие родители тоже потянулись к выходу, некоторые занимали освободившиеся скамейки.
Осталась стоять у стены, кусая губы и для вида утыкаясь в свой телефон…
Это как глоток воздуха после долгой задержки дыхания под водой. Нет, напряжение не отпустило, но… Я получила то, чего так долго хотела, к чему стремилась — он ждал. Меня… Безошибочно разглядел в толпе, смотрел так, словно никого нет вокруг… Это выше ожидаемого. Это слишком восхитительно, на грани болезненной жестокости. И данное ощущение вселенского восторга невозможно затмить ничем…
Почему-то точно знала, что он вернётся. Хотя бы на пару минут, но подойдёт ко мне. И теперь я готова была ждать вечность…
— Присаживайтесь! — проходивший мимо охранник, проверяющий территорию после наплыва людей, широким жестом указал на свободную скамью. — Пока они там назанимаются…
— Спасибо, я… постою пока… — я широко улыбнулась в ответ, чувствуя, как в груди поёт и ликует желание расцеловать этого человека, как и всех людей на свете.
Он лишь развёл руками, неторопливо двинулся дальше по коридору, подбирая с пола чьи-то потерянные в суете фантики и салфетки…
Адам появился через пять минут. Широким шагом вышел из-за поворота, целенаправленно устремился в мою сторону…
Просто ждала, наблюдая за его приближением. Больше не прятала глаза, не скрывала улыбку, не опускала голову.
Он тоже…
Короткий кивок в сторону кабинета, и я без слов шагнула за ним. Спокойно смотрела, как он привычным движением вставляет ключ, поворачивает, открывает дверь… Уверенно шагнула вперёд, едва он гостеприимно распахнул её передо мной…
Мне больше не требовалось считывать его настроение, его ментальные посылы, его энергетику. Теперь мне хотелось, чтобы он считывал это всё с меня…
Стремительно обернулась, едва он сделал шаг следом и закрыл дверь. Задержала на миг дыхание, коснувшись локтем широкой мужской груди… Рассмеялась в голос, без зазрения совести закидывая руки ему на шею, ощущая, как крепкие горячие ладони жадно стискивают мою талию…
— Скучала, Олесь? — насмешливый шёпот Адама, шелестящий прямо над ухом, раззадоривал лишь сильнее — он же прекрасно знает, что да…
— Ну-у-у-у… как тебе сказать… — я терпеливо откинула голову, подставляя шею под его развязные торопливые поцелуи и лишь сильнее цепляясь пальцами за его футболку. — Времени особо не было…
Знала, что он мне не верит. Слышала, как он практически беззвучно фыркает на мои слова, прижимается сильнее, ощупывая руками платье между лопаток и пытаясь отыскать на нём молнию…
— Так сразу?! — я игриво нахмурилась, в шутку пытаясь оттолкнуться от напряжённого мужского живота, больше не выдерживая этого натиска со всех сторон. — А ты? Ты скучал? — я вопросительно выгнула бровь, делая вид, что не замечаю того, как грубоватые ладони нетерпеливо тянут вверх подол платья.
— Конечно… — Адам ни на секунду не замешкался с ответом, продолжая уже ощутимо покусывать моё оголённое плечо. — Очень… Сильно…
— Так я и поверила… — хихикнула, уже не в силах терпеть это щекотно-болезненное ощущение на коже и пытаясь хоть немного отстраниться или увернуться. — Э-э-эй… У тебя тут замка нет вроде…
— Чёрт… — он с ошарашеным недоумением вскинул голову. В ту же секунду обнял меня крепче, рывком развернул в сторону, заставив налететь спиной на входную дверь и навалившись сверху всем весом… — Так точно никто не зайдёт…
— А как же дети?
— Я им мячи пока раздал, пять минут разминки…
Расхохоталась, прижимаясь затылком к дверному полотну. Закусила губу, наблюдая за его лицом, когда он медленно выпрямился в полный рост, нависая сверху монолитной стеной…
Улыбаться расхотелось. Думать о чём-либо тоже. Даже дышать стало вдруг нестерпимо тяжело…
Я специально не подкрашивала губы сегодня, когда шла сюда. Я так ждала этого момента…
Кажется, я никогда не умела целоваться. Когда-то лет двадцать назад я даже учила сопливых одноклассников этому процессу, считая себя неотразимой королевой, которой от рождения ниспослан дар одним касанием губ разжигать у противоположного пола неземную страсть. Да и потом я не страдала особыми комплексами по этому поводу, искренне не понимая Верку, которая задолго до потенциальных встреч с мальчишками читала умные книжки и училась искусству поцелуев на каких-то помидорах, выращенных её мамой в дачной теплице. Но сейчас это всё казалось таким смешным, примитивным и неумелым в сравнении с тем, как целовался Адам…
Мне не хватало воздуха, не хватало сил. Я задыхалась от его безжалостных безумных поцелуев, всепоглощающих и каких-то отчаянных, терялась в пространстве, лишалась опоры под ногами и лишь сильнее цеплялась за его дурацкую футболку, хрипя в голос, но не имея возможности произнести ни слова. Захлёбывалась слюной, которой стало невозможно много, рвано стонала, не осознавая ничего вокруг, кроме близости вдавившегося в меня тела, в полной мере ощущая, как сочится горячая влага между ног, чересчур много и болезненно-приятно… Наверное, я смогла бы кончить прямо так, от одного этого возбуждающего и какого-то ненормального поцелуя…
Машинально расставила ноги шире, чувствуя, как к промежности прикасается прохладная твердая ладонь, оттягивающая те самые парадно-выходные трусы, впившиеся в кожу тонкими полосками ткани. Сдавленно охнула, замирая и закрывая глаза, больше не реагируя на чужой язык во рту. Выгнулась, отчаянно ища руками поддержку за спиной, но нащупала лишь дверную ручку. Поскуливая, заскребла ногтями по краске, покрывающей доски…
Почти не заметила того, как Адам чуть отстранился и свободной рукой самозабвенно рванул вниз тонкие лямки платья вместе с лифчиком, оголяя отяжелевшую грудь. Не почувствовала боли, когда он сдавил ладонью сосок, лишь закусила губу, сосредотачиваясь на медленно скользящих по промежности пальцах, один за одним проникающих внутрь и всё сильнее давящих на стенки… Зажмурилась, пытаясь оттянуть момент и без того затянувшегося взрыва…
Ладонь безжалостно накрыла мой рот ровно в тот момент, когда я не смогла сдержать непроизвольный дикий крик, отчаянно рвавшийся наружу и так и застывший на искусанных распухших губах. Вместо него получился лишь сдавленный приглушённый стон…
