Надвигается рывками, из распахнутой пасти плещет кровь. Навис над рыцарем и резко опустил морду. Клыки сомкнулись на латах, заскрежетал металл, Орс взвыл. Вцепился в челюсти. Ладонь располосовало о клыки, но боли не ощутил. Кровь гудит в висках, а от напряжения лопаются сосуды в глазах.

Челюсть с натугой сдвинулась, мучительно медленно раздвигается. Орсвейн ощущает чудовищное сопротивление, когтистые лапы бьют по земле рядом. Хрустнуло, руки резко раскинулись. Нижняя челюсть отогнулась, как лоскут, мужчина встал, держась за морду. Навалился и хрипло захохотал, услышав влажный треск. Плоть рвётся, дракон извивается, а под ноги щедро хлещет кровь.

Последнее усилие, рывком, морда и часть шеи разделились надвое. Туша обмякла и будто бы осела под собственным весом. Только изорванные крылья подёргиваются.

Орсвейн брезгливо отряхнул кисти, поморщился, заметив глубокий порез. Сжал и разжал кулак, проверяя, целы ли сухожилия. Начал срывать покорёженную броню и оглядываться. Остаться без меча, очень не хочется.

Адамантовый клинок нашёл застрявший меж двух камней, расколов третий. Орс, прихрамывая поспешил к нему, упал на колени и припал губами к холодному металлу. Погладил рукоять, будто извиняясь за невольную разлуку. Оружие куда лучше людей и женщин, оно не предаст тебя, не подведёт и оно заслуживает хорошего отношения.

Клинок скользнул в ножны, довольно щёлкнул гардой. Орс поднялся, скривился от резкой боли в колене и огляделся. Просека короткая и узкая, прикинул высоту и скорость падения, зябко передёрнул плечами. Не будь на нём брони и толстой тёплой одежды… ну и мягкого дракона. Всё могло кончиться плачевно. Хотя и так несладко, но лучше, чем быть мёртвым.

Однако, это ведь неслучайность.

Кто сбил дракона, кто мог знать о его прибытии и главное, зачем? Это точно не новоявленный Элдриан, несчастный засранец и не мог даже помыслить про начавшуюся охоту. Тем более, он не маг. Но разве в пограничье есть магики такой мощи? Занятно, очень занятно.

Хватаясь за деревья, пошёл в лес, нужно найти ориентиры и выбраться к городу.

***

Голоса услышал задолго до того, как увидел их обладателей. Замер у дерева на вершине малого холма. От брони давно избавился, одежда, перемазанная драконьей кровью и грязью, делает неотличимым от местности.

Группа из семи мужчин двигается, не таясь, по-хозяйски. Вооружены простецки, впередиидущий опирается на копьё, как на посох. Остальные с топорами и короткими палицами. Облачены в лёгкие кольчуги и плащи.

— Вот на кой нам его искать?

— Хозяйке нужно тело. — Ответил копейщик, устало сплюнул в сторону.

— На кой?

— А кто же бабу поймёт? Захотелось, может, чучело сделает.

— Из мужика или дракона?

— Вот кабы знать, но дракона мы точно не утащим. Голову разве что.

Орсвейн стиснул кулаки, заскрежетал зубами. Его, благородного, назвали мужиком?! Зрение застила багряная дымка и он шагнул вниз.

Первым его заметил копейщик, закричал указывая рукой, и остальные кинулись навстречу. Орс потянулся за мечом, но отдёрнул руку, нечего поганить благородное оружие грязной кровью. Ударил кулаком самого быстрого, мужчину опрокинуло на спину с затылком, прижатым к основанию шеи.

Рыцарь заметался, хватая, ломая и разрывая. Одному оторвал руку и ей же забил, вбивая в мягкую землю размашистыми ударами. Кто-то рубанул по плечу, но топор рассёк только воздух. Орс перехватил руку, сломал в локте и, выхватив топор из ослабших пальцев, ударил по шлему. Металл смялся до плеч.

Копейщик, начавший было разбег, затормозил и попятился бледнея. Развернулся и побежал в чащу, отбросив копьё и на бегу скидывая шлем. Замешкался со шнурком, плащ зацепился за ветку, и копейщик потерял равновесие, рухнул на спину отчаянно крича.

Кричал он долго, пока Орс вежливо спрашивал, пока спрашивал невежливо и когда осознал участь. Всё-таки, копейщик должен умирать с копьём. А Орсвейн позаботился о том, что бы хищники ещё долго не смогли добраться до мертвеца. Выдохнув, осмотрел трофейные кольчуги, поморщился, все маленькие, как на детей делали.

Даже если получится натянуть одну на руку, то сразу лопнет, стоит напрячь бицепс.

Рыцарь снял с мертвеца бурдюк, старательно умылся, смывая подсохшую кровь. Нашёл более менее чистый плащ, утёрся и отшвырнул в кусты.

Дело осложняется и запутывается.

Дракона подстрелила Малинда Ветроног, давнейшая подруга деда. Героиня, одна из троицы сокрушителей Тьмы. Вот только зачем? Она защищает нового героя? Сомнительно. Жаль, копейщик ничего больше не знал. Придётся расспросить живую легенду, а заодно сделать её мёртвой. Как и подобает легендам.

Орсвейн пригладил волосы и широко улыбнулся, представляя сладкий момент справедливости. Оглянулся на копейщика, как его ноги безвольно болтаются вдоль копья. Улыбнулся шире и пошёл по следам к городу.

***

Малинда прикусила ноготь большого пальца. Нервно оглянулась на Сквандьяра. Первосвященник Света в пограничье восседает в кресле и потягивает вино из кубка, размером с ведро. За годы после победы заплыл жиром до такой степени, что складки щёк прикрывают шею. Огромное пузо почти скрывает за собой голову.

— Думаешь, он выжил? — Прогудел Сквандьяр, рукой прижимая живот, чтобы лучше видеть подругу.

— Скорее всего. Линии жизни моих людей оборвались. — Ответила магичка, покусывая кончик пальца.

— Упасть с такой высоты и выжить… — Протянул Сквандьяр, покачивая кубок. — Геор воистину взрастил монстра.

— Готова поклясться, что к этому приложил Его Святейшество. Грёбаный чемпион Света.

— Как думаешь, какие у нас шансы?

— У меня, один к двадцать, у тебя и того нет.

— Ха…

Первосвященник схватил со стола кусок мяса, откусил как от хлеба. Запил глотком вина, способным наполнить средний бочонок. Проглотив, сказал задумчиво:

— Всё-таки Геор что-то узнал о наших планах. Пф… он действительно думал, что мы поверим в сказку про беспокойство об этом… как там его… Элдриане?

— Это уже не важно. — Отмахнулась волшебница. — Нам следует поторопиться.

— Сначала разберёмся с этим, иначе он нас порвёт.

— Ну и как ты собрался убить чемпиона Света?

— Создадим чемпиона Тьмы. Тем более, подходящий кандидат уже есть.

— Ты про этого Элдриана? — Волшебница фыркнула и закатила глаза, начала ходить по комнате взад-вперёд. — Видела я его, даже близко непохож. Лохматый, небритый, одет как последний кмет.

— Но логово вампиров разорил. Значит, потенциал есть. По крайней мере, стравим их. Выиграем немного времени, а там уже будет неважно.

***

Я чихнул с такой силой, что конь вздрогнул и удивлённо покосился, выгибая шею. Ржанул. Вдоль тропы раскинулись цветущие поля, солнце прогревает напоенный пыльцой воздух, припекает макушку. Надо было как и Элиас, разжиться соломенной шляпой.

Полуэльф полулежит на козлах, о чём-то беседует с Ваюной. Девочка отвечает невпопад, следит за толстыми пчёлами, кружащими вокруг. Я чихнул второй раз, почти ударился лбом о шею коня. Ваюна обернулась и крикнула, чистыми и звонким голоском:

— Будь здоров!

— А? А… спасибо! — Пробормотал я, натирая нос и проклиная пыльцу. — Долго там ещё до города?

— Дня два, может, полтора. — Сонно ответил Элиас, надвигая шляпу на лицо.

На время поездки уши расцепил, и они торчат над плечами, острые как ножи. Лицо покрывает густая щетина, скрывающая дряблый второй подбородок и обвисшие щёки. Ещё месяц другой и внешность бывшего героя станет почти нормальной.

— А что мы там делать будем? — Звонко спросила Ваюна.

Серые глаза блестят живым интересом, как и всякий ребёнок она алчет новых мест и новых впечатлений. В дороге спасается книгой, но та скоро закончится, а новой взять негде.

Я с брезгливостью коснулся ворота сорочки, оттянул, показывая хлипкую ткань и толстые швы.

— Раньше там были отличные портные, надеюсь, с тех пор они не оплошали.

Я встал перед серебряным зеркалом и критично оглядел отражение. Мужчина кажется незнакомым, худой, лохматый, щетина на той грани, что отделяет от бородки. Чёрные волоски наползают на горло, от одного взгляда на них рука тянется к кинжалу.