— А… ты проснулась, ну… доброе утро. — Просипел Элиас, приподняв голову и глядя на девочку.

— Так ведь ночь… — Пробормотала Ваюна.

— Эх, дитё… когда проснулся, тогда и утро!

Человек с мечом в груди задёргался, забил ногами по полу. Руки вцепились в лезвие, по клинку побежала кровь. Тело выгнулось, точнее, попыталась, бессильно оторвав зад от досок. Грудь не сдвинулась, прибитая мечом как гвоздём к полу.

— А это кто?

— Это… я не уверен, но, кажется, это упырь.

— Кто?

— Слуга вампира, — пояснил полуэльф со стоном поднимаясь и кряхтя, хватаясь за поясницу, — кровосос может выпить человека, а может, и вот так… Ох… сволочь какая… бока мне намял!

Ваюна спрыгнула с кровати и подошла к окну, осторожно выглянула. Ночная деревня освещена пожаром, горит дом в самом центре и храм. По улицам мечутся угловатые тени, кто-то кричит, люди бегут к огню. А за ними бегут другие, уже не похожие на людей.

— Что… что происходит?

— Вот бы я знал.

— А где Элдриан?

— У него была работка в шахте… думаю, он вернётся нескоро.

***

Вампир наседает всё ближе, подбираясь к шее. Луч фонаря мечется по всей зале, не отпуская ни на миг. Кровь гудит в висках, горячими волнами бьёт в голову. Предплечье руки с фонарём горит от боли, разорванный рукав пропитался красным. Тяжёлые капли срываются при каждом взмахе, орошают запёкшиеся лужи крови простолюдинов.

— Не голубая, — со смехом подметил Эонар. — В конце концов, ты обычный человек, не как твой отец или дед. Ты, жалкая пародия на Властителей Тьмы!

— Пародия? Нет-нет, я лучше.

— Лучшие не умирают.

Вампир играючи увернулся от очередного выпада и полоснул когтями по рёбрам. Вспышка боли на миг ослепила, я взвыл и ударился плечом о стену. Рот наполнился слюной. Эонар накинулся, я почти ощутил смрадное дыхание на шее и… ухватил его. Развернул и с силой впечатал в стену. Так что затылок хрустнул и глаза кровососа на мгновение затуманились. Локтем руки с мечом придавил горло.

— Хитро… — Прохрипел кровосос, кривя бледные губы в надменной улыбке. — Только бесполезно. Сколько так продержишь? Надо было давить другой рукой.

— Нет, я всё сделал как и хотел.

Фонарь описал короткую дугу и с хрустом разлетелся об голову Эонара. Горючее масло вспыхнуло, почти мгновенно покрывая его. Я едва успел отскочить, но пара капель попала на кожу и одежду. Последняя вспыхнула, и я отчаянно захлопал по ней ладонью.

Вампир взвыл, метнулся в темноту… и упал, с отсечённой ногой. Попытался ползти, охваченный огнём по плечи, но я опустил сапог меж лопаток. Надавил до хруста и провернул каблук.

— Эонар. Было приятно встретить знакомое лицо, но увы, нам пора прощаться. В этот раз навсегда.

Мёртвая сталь перечеркнула узкую шею, и горящая голова упала на пол. Торопливо наколол её на острие меча и поднял, освещая путь. Надо поторопиться, не думаю, что такого света хватит надолго. Тем более, если пациентов жреца покусал вампир, жителей ждёт «приятный» сюрприз.

***

На улице творится странное. Толпа, сначала бежавшая к пожару, теперь отхлынула в обратную сторону. Ваюна видит искажённые ужасом лица и угловатые фигуры, что прыгают на людей. Хватают, как псы, и тащат в темноту.

Девочка мелко задрожала, запоздалое осознание обрушилось на хрупкие плечи. Медленно протянула руку в сторону убегающих… Элиас положил ладонь на запястье, мягко опустил и покачал головой.

— Не надо, с тебя и того раза хватило.

— Но… они ведь умирают!

Лицо полуэльфа исказила гримаса страдания, но взгляд остался твёрдым. Отсветы пожара отражаются в глазах, придавая вид печальный, будто бывший герой осознал нечто горестное.

— Всех не спасти.

— Ты… ты ведь герой, — пробормотала Ваюна, в глазах заблестели слёзы. — Я слышала, что говорил Элдриан, я помню, что говорила матушка про героев!

— Да, я герой. — Горестно вздохнул полуэльф и отвёл взгляд. — Потому я знаю цену героизма.

— Я хоть попытаюсь!

Ладонь сжалась крепче, почти до боли. Элиас вновь покачал головой, не поднимая взгляда.

— Мы просто умрём. Ты справилась с несколькими разбойниками и почти два дня валялась пластом. Я едва управился с упырём. Мы ничего не изменим.

— Нет!

Ваюна рванула руку, пальцы полуэльфа показались стальными, но поддались. Кисть взлетела и направилась в сторону улицы… и застыла. Во всполохах огня, сквозь убегающих бежит Элдриан. Меч сверкает, рассекая упырей. В левой руке держит что-то чёрное, никак не разглядеть что.

Элиас шумно выдохнул и опустился на пол. Привалился лбом к стене и закрыл глаза.

— Ну а теперь-то можно помочь? — Выпалила Ваюна, от избытка эмоций притопнув.

— А смысл? Теперь он и сам управится. — Натянуто хохотнул полуэльф. — Этому гаду упыри, что мошкара.

Ваюна посмотрела на улицу. Люди, почти все, попрятались по домам. Элдриан разрубил очередного упыря и в два прыжка нагнал убегающего. Свет упал на лицо бывшего принца, и она увидела широкую улыбку.

Элдриан рассёк убегающую нежить от плеча до пупка, переступил дёргающееся тело и скрылся за домом. Ваюна опустила руку. Потёрла ладонь, разминая меж пальцев и чувствуя себя несколько глупо. Действительно, какая от неё помощь… она даже не уверена, что Тень убивала бы только чудовищ…

Рассвет занимаете медленно, чёрное небо становится тёмно-синим, а облака у горизонта розовеют. Пятернёй откинул волосы назад и облегчённо выдохнул, любуясь видом. Под сапогом извивает вампир, грызёт землю и тихонько воет. Пытается выбраться, но обрубленные конечности бессильно колотятся вокруг. Показался краешек солнца, и по земле побежала полоса света.

— Да ладно тебе, красиво ведь. — Сказал я, надавливая и проворачивая стопу. — Ты только посмотри! За делами мы как-то забываем о красоте мира. Надо хоть иногда остановиться и полностью насладиться величием природы!

За спиной тлеют дома, на пепелище кто-то плачет. Над крышами поднимается дымок и тёплый ветер разносит по улицам золу. Моё сердце бьётся размеренно, а по жилам струится счастье. Как же мне не хватало самой обычной бойни, криков и стонов умирающих. Ах, навевает воспоминания. Конечно, упыри и вампиры не совсем-то, но и до людей дело дойдёт.

Губы раздвинулись в лёгкой улыбке. Вампир издал задушенный вопль, стоило свету коснуться вытянутых обрубков. Пасть распахнута, клыки сверкают, отражая свет. От кожи поднимается зыбкая дымка, уплотняется, превращаясь в густой дым. Плоть трескается, как пересохшая глина, лопается. Под сапогом хрустнуло, и в воздух взметнулись клубы жирного пепла.

Я невольно прикрылся рукой и сошёл с опустевшей одежды, отряхнул штанины. Да, с вампирами особо не повеселишься. Но лучше так, чем никак.

Развернулся к деревне и остановился. На меня смотрят десятки мужчин, женщин и детей. Все грязные, будто катались в пепле. Глаза дикие, ничего не понимающие, шокированные. Ещё вечером их жизнь была размеренно уютная, привычная, а сейчас они пережили атаку вампиров и огромный пожар.

— Всё кончено! — Крикнул я, поднимая меч над головой и обводя толпу взглядом. — Это был последний!

Тишина. Нет ничего страшнее тишины в такие моменты, начинает казаться, что сказал глупость. Лучше бы просто промолчал, но я не имею права быть скромным и незаметным. О, Тьма, я обязан орать высокопарную чушь, декламировать лозунги и лезть в каждую щель!

Быть большим героем, чем сами герои.

По толпе покатился неуверенный шепоток, разросся в гул, в крик радости! Люди принялись обниматься, кричать мне хвалу и падать на колени, протягивая руки. Хорошее начало, мне нравится. Осыпаемый благодарностями, как дева цветами, прошёл сквозь них. Девушка прыгнула на грудь, жадно поцеловала в щёку и раскрасневшись скрылась в толпе.

Я громко засмеялся, поднял руку в жесте триумфатора.

Людям нужны громкие и глупые речи. Им нужна ясность, которую они дают. Им нужен символ, тот самый герой, что будет орать, надрывая горло. Они пойдут за ним с радостью, даже не задумываясь.