— Октавия! — Леон побежал мне навстречу и подхватил на руки и закружил, накрывая губы таким теплым и одним из самых нежных поцелуев. На разрыв. До слез. — Эй, не плачь, прошу. Я же не на войну ухожу.

— Не хочу, чтобы ты уезжал. Но понимаю, что так надо.

— Вит… — Леон опустил меня на брусчатку и вытер слезы большими пальцами. — У тебя всё будет хорошо. Ты справишься. У нас еще вся жизнь впереди.

Теплый океан глаз Леона обнимал мое сердце и душу, кутал в теплый плед и не давал упасть, разбившись вдребезги.

— Я буду очень и очень скучать, — слезы было не унять. Они просто текли водопадом.

— Мы будем созваниваться. Обещаю.

— Леон, я тебя… — он не дал мне договорить. Просто еще раз поцеловал, этот уже точно самый последний. Запустила последний раз руки ему в волосы, прижалась как можно ближе, чтобы запомнить запах.

Поцелуй закончился мучительно больно. Леон взял мои руки в свои, поцеловал пальцы.

— Слова, которые ты хотела сказать. Они не для меня. Не стоит. Мне будет сложнее тебя отпустить.

Я почти задохнулась, когда он это сказал. Он не позволил признаться ему в любви.

— Ты обязательно скажешь их, и это будет один из самых ярких моментов в твоей жизни.

— Когда ты стал таким рассудительным?

— Просто… хочу запомнить нас такими, какими мы были.

Он хотел сказать, что несмотря на всю ту страсть, что была между нами и очень сильной влюбленности, любви так и не случилось. Согласна ли я с ним? Неужели это была не любовь.

— Ты тоже обязательно услышишь их, мой лев.

— Это звучит куда лучше “зайчика”.

— Потому что это правда.

Я засмеялась сквозь слезы и уткнулась ему в грудь, чтобы он не вспоминал меня красной и сопливой.

— Леон! Живо в поезд! — строгий женский голос позвал Леона.

— Это сестра. Мне пора.

Посмотрела через плечо Леона, ему махала девушка, которая как две капли воды была на него похожа, только волосы были очень длинные.

— Прощай, Октавия.

— До встречи, Леон.

И я правда надеялась, что мы еще встретимся. Может не как любовники, а хотя бы как друзья. Ведь у нас и правда вся жизнь впереди. Сначала будет тяжело. Сомневаюсь, что он будет звонить. А я не буду напоминать о себе. Он любил меня куда больше, хоть со стороны так могло и не показаться. Просто вот он такой. Дикий и ненасытный, но занимаясь любимым делом, забывающий обо всём Леон Грейвз. Никто не любит всех этих тварей настолько, насколько он. И найдется та, которая будет любить и понимать его, куда лучше, чем я. Какие наши годы!

Я не стала смотреть как он уходит и садится в поезд. Просто не могла вынести.

“Дорогой дневник, наша история с Леоном Грейвзом закончилась,” —обратилась я к подсознанию.

“Теперь ты можешь начать с чистого листа!”

“Это точно…”

А затем я не придумала ничего лучше, как топить свою печаль в вине. И снова я пятое колесо нашей телеги. Кажется, Фрея пожалела, что предложила провести вечер именно так, и всячески пыталась меня рассмешить и развеселить.

— Да не переживай ты так, Вит. Будет у тебя еще сотня таких Леонов. Он тебе хотя бы не изменял! — Фрея подбадривала слегка странно. — И надеюсь ты тоже держишь свои причиндалы в штанах, Грег.

— Куколка, ты лучше всех, можешь даже не переживать об этом.

Фрея схватила двумя пальцами Грега за подбородок и смачно поцеловала.

— Смотри мне.

Странно было еще и то, что Ваня совершенно забыл о Фрее. Они с Тиной кормили друг друга с ложечки, а я смотрела на это с лицом лица. Клин клином вышибают. Неужели, Грег был прав?

Я давно не пила и вино уже знатно ударило в голову. Стало как-то душно и тесно в помещении. Ребята в какой-то момент уже перестали меня замечать, настолько тихо я сидела в своих мыслях и раздумьях. А если быть совсем точной, то ни одна здравая мысль в мою голову не пришла.

— Я пожалуй пойду.

— Погоди, мы с Грегом тебя проводим, — Фрея начала вставать со своего места, но я остановила её.

— Я хочу побыть одной. Сяду в лодочку, погребу немного. Физнагрузки хорошо снимают напряжение. Так всегда говорил… — осеклась, потому что снова подумала о Леоне.

— Ты точно в порядке? — Фрея сжала мою ладонь, она казалась обжигающе горячей.

— Уверена. Мне это нужно. А вы продолжайте веселиться, а главное — предохраняйтесь!

— Так точно, мэм! — Грег выпрямился по струнке и отдал мне честь.

Надо отдать должное Фрее, она каким-то образом приструнила этого идиота. Но перед ней и правда невозможно устоять. Была бы мужчиной, сходила бы по ней с ума не меньше прочих.

Воздух наполнил легкие весенней прохладой, еще не теплой, но уже не холодной. Где-то можно было заметить набухшие почки деревьев, скоро станет совсем зелено и солнечно, вокруг распустятся цветы. Академия преобразится и наполнится красками.

Выполняю все действия на автомате: сесть в лодку, отвязать, опустить весла на воду. Помогла себе немного практической магией, я много тренировалась и теперь могла не бояться, что руки устанут слишком быстро от гребли.

Раз, два, три. Течение было попутное, а потому позволила себе залипнуть на звезды. Дождь закончился почти сразу же, как уехал Леон, словно говоря мне тоже перестать лить слезы. Буду считать это за знак. Уткнулась взглядом в свои ноги и продолжила грести.

Раз, два, три. Ветер ударил в спину и запахло апельсинами. Странно. Повернулась, чтобы посмотреть, может кто выращивает на окне эти цитрусы, но увидела, что больше не в канале. Я гребла посреди того самого озера, куда приводил меня Тобиас. Только оно уже было совсем не замерзшее, а мана выплескивалась, разбиваясь волнами о борты. От удивления начала резко вставать, но знакомая рука легла на плечо и остановила, а затем прямо над ухом послышался голос Тобиаса Бергмана.

— Утопиться решила сгоряча?

— Конечно. Как почувствовала твоё приближение, сразу захотелось выпилиться.

— Я тоже скучал по тебе, Октавия.

Тобиас Бергман облокотился на меня так, что меня перекосило, а затем он прошел аккуратно мимо и сел ближе к носу прямо напротив меня.

— И что мы опять здесь делаем? Новые уроки придумал? Спасибо, но мне своих хватает за глаза.

— Огрызаешься. Значит, я зря подумал, что тебя нудно подбодрить.

— С чего ты взял, что меня нужно подбадривать?…

“Он говорит о том, что Леон уехал!”— кричало подсознание.

— Ты следил за мной?

— А что, если да?

— Прекращай. Ты же не сталкер какой-нибудь.

— Да что ты обо мне знаешь? — и снова эта нахальная ухмылка.

— Это моя фраза.

И почему-то от разговора с Тобиасом и правда стало легче. Мы не виделись два месяца, у него волосы отросли еще длиннее. Он был одет в укороченные брюки и черную рубашку, поверх которой была накинута оверсайз ветровка, верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, показывая ярко-выраженные ключицы. Я раньше не замечала, но у него была длинная и красивая шея. Великий Магистр, Тобиас Бергман был и остается красавчиком, сколько его не рассматривай!

— Когда уезжаешь?

— Уже не терпится от меня избавиться?

— Просто думала, что ты давно должен был закончить проверку.

— Немного некорректно раскрывать детали моей работы, но скажу так: были причины задержаться. Не думай, что это из-за тебя.

— Да больно надо. Апчхи, — я чихнула так сильно, что лодка пошатнулась и я вцепилась в борты от испуга. На мне был совсем легкий свитшот, а куртку я впопыхах забыла в таверне, так сильно хотела оттуда уйти.

Тобиас молча снял ветровку и кинул в меня, молния хлестнула на щеке.

— Надень, если замерзла.

— Не нужны мне твои подачки, еще и в таком виде, — швырнула ветровку в него назад, но он элегантным движением руки заставил её зависнуть в воздухе. — Верни меня назад.

Зелень глаз недобро сверкнула.

— Пожалуйста.

Тобиас многозначительно кивнул головой, желваки ходили ходуном. Он что? Злится? Очень интересно на что! Я ведь ничего не сделала.

Ветровка со звоном упала, Тобиас еще раз взмахнул рукой и лодку стремительно понесло в сторону берега. Я думала, что как минимум вылечу из нее на такой скорости, и начало откровенно укачивать. Но это ощущение скорости отлично прочищало мозги, адреналин зашкаливал, сердце уходило в пятки от страха и чувства будто могу умереть.