— Ну, к Дереку ты прыгнула в постель через час после знакомства, а с Грегом знакомы не первый год.

— С Грегом, Вита! С Грегом! Ты слышишь, как это звучит?! И именно потому что я знаю, какое он животное, мой поступок просто ужасен.

— Не придавай этому большого значения. Он никому не скажет, если ты попросишь.

— Да я больше вообще не хочу его видеть!

— Что? Было так плохо? — посмеялась я и погладила по спине.

Фрея посмотрела на меня исподлобья, её глаза стали еще светлее, как лёд на поверхности воды.

— В том то и дело, что было чертовски хорошо. Дерек вообще и рядом не стоял. Он эгоист. Он никогда не делал мне…

— Стоп-стоп! Не хочу слышать подробности, а то и я на Грега не смогу смотреть потом спокойно.

Мы с Фреей еле сдержались, чтобы не расхохотаться на всю улицу и не разбудить весь район. В итоге все-таки дошли до общаги и разбрелись по спальням. Когда я спросила у Фреи, что она будет делать дальше, она лишь уклончиво ответила, что ей нужно переспать со всеми своими мыслями. Утро вечера мудренее, это точно. Особенно после таких бурных событий. Могу смело заявить, что вечеринка удалась, раз каждому есть, что вспомнить.

Упала на мягкую постель, завернулась в одеялко. Достала магический шар, на котором мигало непрочитанное сообщение от Леона:“Прости, я обязательно поздравлю тебя завтра! Надеюсь, тебе было весело. Я уже лег спать, очень устал. Целую.”

Убрала шар на тумбочку, достала дневник и перенесла в него все свои мысли, а самое главное то видение. Прокрутила его еще несколько раз, еще много-много раз. Искажение вызывало негодование. Но сути не меняло — эта картина мне очень и очень понравилась.

Фрея и Дерек расстались буквально за несколько дней до Зимнего бала. Она долго терзалась тем, что произошло с Грегом, но в итоге по иронии судьбы, застала своего супер-ревнивого капитана футбольной команды кувыркающегося с какой-то девицей из группы поддержки. Получается, что всё это время он проецировал на Фрею свои же грешки, а стоило подруге показать характер, как она оказалась не нужна. Ужасное послевкусие, от которого даже мне не по себе.

Хотелось бы мне верить, что она в порядке, но она была не в порядке. Стала нервной, забывчивой, рассеянной. Самолюбие Фреи было задето сильно, хоть и у самой рыльце было в пушку. Но я чья подруга? Правильно, Фреи, а потому гореть Дереку в адском пламени.

— Только не думай, что ты виновата в этом.

— Я и не думаю. Закончили эту историю со счетом 1:1.

— Ну… я бы сказала 0,5:1.

— Вита! Не напоминай!

— А что? Люблю Грега. Не так как ты, конечно.

— Прекращай, — пригрозила Фрея. — Сама знаешь, что он ни одной юбки не пропускает и сам по себе несерьезный.

— Может, тебе это и надо! Я же тебе не детей с ним заводить предлагаю. Только секс и никаких обязательств.

— С каких пор ты стала свахой?

— Вот! Ты даже говоришь, как Грег!

— Ты бредишь, сходи к лекарю.

— Только после тебя, — послала Фрее воздушный поцелуйчик. — На бал то идешь?

— Нет. Если увижу рожу Дерека и этой девицы, то боюсь не сдержусь и устрою скандал.

— Уууу. Страшно.

Фрея закатила глаза, а затем подошла к шкафу и достала оттуда чехол для одежды и швырнула в меня.

— Что это?

— Я купила это платье для бала, возьми себе. Хоть денек выгляди поэлегантнее.

— Ты так паришься из-за внешнего вида всегда.

— Ничего не могу с собой поделать. Открывай.

Молния скользнула вниз и я обомлела. На вешалке красовалось платье из бархатной ткани поразительного глубокого синего цвета, который еще и весь переливался.

— Красивое, но слишком откровенное. И у меня грудь меньше твоей.

— Мерь давай, а не трепись. Щас посадим на тебя и всё.

Послушалась подругу и примерила шикарное платье. Просто нет слов. Фрея взмахнула рукой и ткань послушно подтянулась и укоротилась там, где надо, облегая каждый сантиметр тела красивыми складками, а вдоль одной ноги тянулся разрез почти до бедра, едва различимые бретели служили лишь какой-то сомнительной поддержкой для целого платья, декольте открывало ярко выраженные ключицы.

— Тебе очень идет! — воскликнула Фрея.

— Да. Но что-то мне неловко, оно такое облегающее, и кажется, что упадет и я останусь голой, — но я всё же продолжила водить рукой по мягкой ткани. — Может, шею как-то прикрыть?

— Ага. Веревкой, — я прыснула. А Фрея сделала жест руками будто душит меня. — Еще волосы соберем тебе наверх и будешь королевой.

— Не хочу излишнего внимания. Это как будто не я.

— Эй. Ты девушка Леона, просто представь его в смокинге и то как ты будешь смотреться в своей одежде рядом с ним.

— Да какое кому до меня дело.

— Так. Если не я, то моё платье должно быть на этом балу и ты его выгуляешь. Это тебе наказание за то, что произошло с Грегом. Это же твой братан или как ты там их называешь!

— Ладно, ладно, уговорила!

Платье и правда было очень красивое, и я в нем ощущала себя по-другому. Может, стоит иногда выползать из своего оверсайз панциря.

— Только не дай Леону разорвать на тебе платье в порыве страсти.

— Фрея! — я закатила глаза, хотя она была права. Риск был велик.

И от этого риска я устала. Леон либо все время занят, либо мы занимаемся сексом. Как будто больше нечем заняться! Да, я мало уделяла ему времени при подготовке к тестированию, да и вообще начало года выдалось какое-то суматошное, и мы как-то совсем пропустили конфетно-букетный период. Вот как-то щёлк и Леон Грейвз стал неотъемлемой частью моей жизни. А как же студенческая жизнь, как же веселье? Почему мы постоянно “работаем” и совсем не отдыхаем? Наверное, я немного не так представляла себе отношения и от этого тошно. Как будто я предаю его в своих же собственных мыслях, отстраняюсь и забываю, а затем он обнимает меня и снова буря, страсть. Но как долго мы продержимся на одной только страсти? Мне это уже становится не так интересно, я как фитиль, только пока неясно, от динамита или от свечи. Взорвусь или сгорю до основания? А хочу быть костром, в который подкидывают поленья и не дают потухнуть.

Рассуждать так просто, но куда сложнее произнести это вслух. А случая всё не представляется. Когда вижу его такого уставшего после всей этой магической живности, сразу теряю решимость. Я ведь сама на него набросилась, сама согласилась стать его девушкой, он даже почти сказал, что любит меня! Только язык всё равно не поворачивается назвать это любовью.

— Как ты поняла, что любишь папу? — спросила я как то у матери.

— Ой, дорогая моя, это хороший, но очень сложный вопрос, — мама уперлась подбородком в сложенные руки и задумалась. — Знаешь, твой отец был просто невыносим! При виде него я прямо вся кипела и злилась, но он был таким настойчивым, что нашел как потушить этот пожар, а потом я поняла, что просто жить без него не могу. Минуты без него казались часами, а часы бесконечностью. Наверное, как-то так. Это было так давно, что я могу ошибаться.

— Твоя мать была просто ужасной стервой и я просто вызвался приструнить её и попал в капкан. Не верь ей и звони в полицию! — прокричал отец где-то на фоне, а мать вся изменила в лице и была похожа на разъяренного быка.

— Стерва значит, Марк? Стерва? Чему ты учишь нашу дочь!

— Она должна знать, чья кровь течет в её жилах.

Папе тогда знатно прилетело. Но меня эти ссоры больше забавляли, родители всегда быстро мирились и всё возвращалось на круги своя. Но мама и правда порой бывала слегка… стервозной.

Скучала ли я по Леону? Да, безусловно. Но я и по друзьям свои скучаю, когда долго их не вижу. Могу ли я жить без него? Да, определенно. Его итак постоянно нет, а жизнь идет своим ходом. Сложно, я запуталась. Можно избавить меня от всех этих размышлений?

“Можно напиться и забыться!”— подсознание тут как тут.

“Это перестало быть моим вариантом, да и смысл?”

“Расслабишься, как тогда на вечеринке. Было же весело!” —не унимался внутренний голос.