План был прост и уже через пол часа народ начал выгонять граждан из домов, что находились близ школы. Туда заносилось масло, алхимический огонь и топливо для артефактных машин. Всё что могло гореть было собрано в одном месте, пока ученики с любопытством смотрели за нашими передвижениями и улюлюкали, посылая в нас мерзкие заклинания.

Я же в это время принял позу лотоса и нырнул в поток собственной души, где быстро ворвался в четвёртый ментальный якорь. Там меня встретило новое отражение Алексиара, куда более гнусное и мстительное, созданное из последних лет жизни самого Алексиара, когда его уже предали все кто только мог. Он пережил рабство, смерть друзей и сотни кинжалов в спине.

Озлобленность в нём выросла до предела и лишь другие черты хоть как-то уравновешивали личность. Однако положительным было только первое отражение, ведь в последние дни, когда Алексиар уже понимал, что долго сохранять свою личность не сможет, он начал создавать ментальные якоря. И делал он это не только ради того, чтобы оставить наследие, но и для того, чтобы отдать и запрятать лишнее как можно дальше. Гнусность и мстительно тянули его на дно.

— Я знаю, что ты убил меня. Все знают, и те трое тоже, — бледный и с почерневшими венами Алексиар сидел в кресле рабовладельца в окружении сотни изуродованных трупов, в числе которых была и личная охрана, и гарем, и прислуга: он убил их всех и не пожалел об этом. — Только они слишком глупы, чтобы понять одну элементарную вещь. Если ты не запоминаешь зло, не мстишь за обиды, то вскоре об тебя начинают вытирать ноги. Сколько мы лебезили перед другими аристократами? Сколько демонстрировали свои манеры и искренность чувств? Но всё это принималось за слабость. Гнилой мир, гнилые люди, лучше бы всё сгорело…

— И сгорит, поверь, — заявил я, пристально глядя на Алексиара, который пытался меня обмануть. — Нужно только объединить усилия.

— Конечно, разумеется… — протянуло четвёртое отражение. — Только вот… ты убил меня. Забрал моё тело и уничтожил душу.

— Ты прекрасно помнишь, что сам Алексиара…

— Я И ЕСТЬ ОН!!!

И отражение напало на меня, обрушая на меня всю свою мощь и остатки заключённой в ментальном якоре воли. Я мог сбежать в любой момент, ведь ментальный якорь являлся изолированным местом. Однако у меня изначально был другой план. Однажды с помощью разрушения ментального якоря, Алексиар высвободил чудовищное количество энергии. Правда он чуть не разорвал нашу общую душу, но… сейчас меня это мало волновало.

Натиск четвёртого отражения был молниеносным и стремительным словно выпад рапиры. Однако внезапно бледное лицо исказила гримаса боли, Алексиар упал на колени и затем покатился с горы трупов. Мир же вокруг начал раскалываться.

— Ты… ты…

— Это уже давно лишь моя душа. Кроме того три других отражения находятся на моей стороне, — пояснил я, пока ментальный якорь отрывался от моей души и высвобождал потоки необузданной энергии. — Ты мусорка, понимаешь? Ты сборище всего того, что Алексиар сам в себе ненавидел.

— Нет, я…

— Я не спорю, — произнёс я, делая шаг вперёд и хватая за волосы отражение Алексиара. — Я говорю как есть.

По одному моему желанию руки мои превратились в когти и резкий удар разорвал грудь Алексиара. Его отражение было центром всего ментального якоря и с распадом отражения начало рушиться вообще всё. Поэтому я быстро покинул ментальный якорь.

— Всё идёт по плану, — оскалившись произнёс гнев Алексиара.

— Враг сгорит в огне, — добавило третье отражение.

— И мы сохраним жизни союзников, — согласно кивнуло первое, блаженно с гордо поднятой головой смотря в свои инфантильные мечты, где Алексиар всё же смог стать похожим на своего брата.

Я кивнул и тут же вырвался уже обратно в физическое тело. Вокруг меня в панике бегали стражники, ведь тело моё загорелось и начало обугливаться. Мне было очень больно, но такие мелочи уже приелись. Поэтому спокойно встав я начал направлять потоки и поджигать один дом за другим.

Вскоре кольцо огня объяло всю магическую школу и смог начал подниматься над Кролиром. Температура же продолжала расти и вот уже дома начали быстро превращаться в угли, за считанные минуты доски превращались в пепел, а каменные дороги начали трескаться. И потоками неудержимой стихии огонь начал собираться над самой магической школой.

Маги огня в наших рядах активно поддерживали заклинание, пока куски моей души отваливались. В какой-то момент разрушение четвёртого ментального якоря повредило третий и первый. Из-за этого я припал на колено, но из трещин хлынуло ещё больше энергии. Цепная реакция вырвалась наружу и в метрах двадцати от меня без чувств упал один из магов огня, ментальное тело которого взорвалось из-за моего магического эха.

То же происходило с магами внутри школы. Ведь моё пламя даже я толком не контролировал. Я лишь был в потоке и старался удерживать его в примерно выбранном направлении, не более. Магов же учили наоборот подчинять эту силу, что заставляло их буквально вставать на пути шторма, что был куда больше их самих.

Я шёл на эти риски намеренно, ведь только так можно было победить. И ценность этой победы уже начала оправдывать практически все средства. Сворачивать было нельзя, либо я шёл до конца и рисковал сгореть, либо останавливался и проигрывал. Поражение меня не устраивало от слова совсем.

Видя как загорелось само небо, ученики побежали прятаться внутрь школы, бросив свои позиции. А затем на землю обрушился шторм. Стёкла буквально взрывались от резкого перепада температуры, общежитии рухнуло, погребая под собой прячущихся в ней учеников, за секунду дотла сгорела теплица и лишь главное здание продолжало стоять, благодаря магам земли.

— Добейте выживших на стенах, — отдал приказ командир ублюдков, после чего его бойцы первыми побежали взбираться на раскаленные стены.

Затем в атаку побежали вооруженные отряды, которых вели бойцы из панцирной пехоты. Враг ещё не опомнился, поэтому нужно было прорваться как можно дальше, не дав им отбить оставленные позиции. Народ же подтягивал цистерны с алхимической кислотой и газом. Маги земли создали монолитные стены, что выдержали разрушительное заклинание. Теперь посмотрим как у них обстоял вопрос с вентиляцией, после закупоривания всех щелей.

— ПОДВОЗИ, ПОДВОЗИ, ПУСТЬ ЗАДОХНУТЬСЯ ТАМ!!! — подгонял крестьян народный лидер, не обращая внимания на то, что их обувь и колёса повозок дымятся. — БЫСТРЕЕ!!!

В этот момент внутри магической школы началась лютая паника. Ко многим пришло неприятное осознание, что война красива только в балладах. На деле же это было лютое дерьмо, в котором ты умираешь забившись в угол, пытаясь не выхаркнуть собственные органы и удерживая правой рукой распоротое брюхо. Ты будешь беспомощно лежать, а рот твой застынет в безмолвном крике. А в лицо смерти ты взглянешь через глаза товарища, который будет вспоминать свою семью, беззвучно двигая губами.

И ты будешь возмущаться, гневаться и беситься. Ты будешь в бешенстве вопрошать богов, как это возможно⁈ Почему всё именно так⁈ Где величие войны, про которую мне рассказывали командиры⁈ Почему наш враг настолько жесток⁈ Где справедливость⁈ И тебе никто не ответит, после чего смиренно закроешь глаза и наконец-то примешь тот факт, что миру всегда было плевать на тебя и на справедливость. А все иллюзии, которые накопил за свою жизнь — ложь, смытая с тебя кровью в последний день.

— МЫ СДАЁМСЯ!!! СДАЁМСЯ!!! — начали раздаваться крики изнутри. — СНИМАЙТЕ БАРЬЕРЫ, ВЫПУСТИТЕ НАС!!!

Альва и самые отчаянные ученики продолжали держать стену из земли. Они изначально понимали, что всё будет очень плохо и готовы были умереть здесь. Правда как и все лидеры, они не предупредили идущих за ними инфантилов о цене, которую придётся заплатить. Ценой же станет жизнь, которая прервётся мучительной смертью, перед тем как невероятный страх сломает тебя на тысячи кусочков.

— Выходите с поднятыми руками и мы вас пощадим! — прокричал я, пока мои маги начали сливать всю алхимическую гадость внутрь.