- Мужики, вам крыша над головой нужна? Ну тогда чего сидим - пошли.

Представление новых работников прошло успешно. Даже Гаскинс против ожидания не стал бросать палки под ноги. Он лишь внимательно слушал, возвышаясь безмолвной статуей за спиной баронессы.

Каждый из матросов отрекомендовался, коротко рассказав чего умеет, как зовут и где довелось служить. Так я узнал, что Бабура вовсе не Бабура, а Бабурин Михайло из Северца-Озерного. По профессии плотник, а в матросы угодил случайно, позарившись на богатые посулы столичного рекрута. Рогги оказался Рогуславом из столичного Лядово, а Зычник… Туго соображавший после вчерашней попойки парень возьми, да и ляпни:

- К вашим услугам, баронина.

- Баронина? – брови девушки удивленно поднялись вверх. – Почему баронина?

- Ну дак это… граф – графиня, барон – баронина.

- Балда, - стоящий по соседству Рогги, ткнул в бок страдающего похмельем бедолагу, а девушка неожиданно рассмеялась. Не наигранно, как любят некоторые великосветские барышни, а вполне искренне. Забыв о приличиях и обнажив зубки.

- Даже боюсь представить, как будут звучать остальные титулы, - отставной военный покачал головой.

- Да полно вам, Гаскинс… Не свинина и то ладно, - отсмеявшись, возразила девушка. И уже более серьезным тоном добавила. - Надеюсь, наш общий знакомый сообщил условия найма?

- Работаем за еду и крышу над головой, - ответил за всех Рогги.

- А что будет входить в ваши обязанности?

- Помогать по хозяйству, следить за порядком и охранять, если потребуется.

- Какими видами вооружения владеете? - уточнил Гаскинс.

Честное слово, лучше бы промолчал. Ну каким оружием может владеть матросня? «Всем что режет и бьет», – здоровяк Бабура прямо так и ответил. Хорошо, что у Гаскинса хватила ума не уточнять.

За сим стороны разошлись, вполне довольные друг другом. Баронесса на прощанье напомнила, что не потерпит пьянки и незваных гостей, а Рогги заверил, что даже в мыслях подобного не держали.

- Удивил, милый братец, - призналась девушка. – Я ожидала увидеть закостенелых уголовников, а тут вполне приличные люди. Немного неотёсанные, ну да и мне не званые вечера устраивать.

- Сразу видно, что матросы с торгового судна, приученные к порядку, - влез со своим мнением Гаскинс. - Люди порядочные, не чета некоторым…

Под некоторыми подразумевался конечно же Сига. С трудом сдержавшись, дабы не нахамить возомнившему о себе отставнику, я развернулся и вышел во двор. Постоял на крыльце, подышал свежим воздухом и недолго думая направился прямиком во флигель.

Надо отдать должное хозяйственности бывших матросов. Они быстро распределили обязанности и принялись наводить порядок. Через час у порога скопилась коллекция гнилых тряпок, собранная прежним слугой. Сломанные стулья и швабры, кусок отколотого стекла и целая артель бутылок с мутной жидкостью - много интересных вещей имелось в запасниках у покойного. Под шкафом сыскалась амбарная книга, где старик с необычайной для своего возраста педантичностью вел учет, в каком размере и когда сумел обдурить хозяйку. Это было легко, учитывая полное незнание баронессой расценок. Из ста кредитов, положенных на закупку продуктов, пятая часть уходила в карман слуги.

- Вот прощелыга! - листавший страницы Рогги не смог сдержать восхищенного возгласа. - И ведь как ловко дела обстряпывал. На зерновых накручивал по минимуму. Знал, подлец, что цены по городу одинаковые, и в случае чего, попасться будет легко. Зато на мясе отрывался по полной. Поди разберись, какую говядину баронесса изволила откушать: фабричную или с дворового хозяйства. Мясо оно завсегда мясо, а вкусовые качества легко забить специями и сильной обжаркой. Ох и ловок был, подлец.

Да какая к шантру ловкость? Баронесса вечно витала в облаках и даже не помнила, что ела на завтрак, а Гаскинс - дуболомный вояка, был далек от тонкостей вкуса. Вот старый слуга и пользовался моментом, складывая в кубышку сворованное добро. Оставалось лишь понять, где припрятаны деньги.

Другие задались схожим вопросом. Бабура принялся обшаривать верхние полки, стряхивая на наши головы вековые залежи пыли, а Зычник предложил вскрыть пол. Даже рассудительный Рогги поддался общему настрою и взялся за лопату, с мыслью перекопать сад. Пришлось выступить голосом разума в бушующем океане страстей.

- Мужики, какая нахрен лопата, какие доски? Вы о чем вообще? Слуга - старый дед: ни согнуться толком, не подняться высоко. Ищите деньги в доступном месте: в какой-нибудь выемке или полости, скрытой от глаз.

Так оно по итогу и вышло: металлическая коробка из-под дорогого печенья хранилась под подоконником. Открыв крышку, Рогги аж присвистнул от удивления: кубышка старого слуги оказалась доверху забита банкнотами.

После долгих подсчетов была установлена точная сумма найденного богатства: девяносто шесть тысяч четыреста восемьдесят пять кредитов - целое богатство по меркам нищих матросов. Да и у меня, признаться, глаза загорелись от увиденного. Огоньки жадного пламени заплясали внутри, предвкушая добычу.

Рогги разложил банкноты аккуратно по стопочкам, исходя из их номинала. Самой высокой получилась башня из купюр красного цвета с цифрой десять на одной стороне и усатым дядькой на обороте. То ли слуга их по-особенному ценил, то ли просто так получилось.

Четыре головы склонились над найденным богатством.

- Как делить будем? - первым нарушил молчание Рогги.

- А чего тут думать? - удивился Зычник. - На равные доли, каждому по двадцать четыре тысячи, а хвостик можно пропить.

Озвученная сумма не внушала столь благоговейного трепета… То ли дело - девяносто шесть! Жадные огоньки пламени поползли по кишкам, заполняя внутренности.

Кажется, не меня одного охватил азарт. У бедолаги Зычника аж руки затряслись, настолько захотелось получить свою долю, а может и того больше. Я вдруг вспомнил про лопату, лежащую подле Рогги и по спине, пробежал неприятный холодок. Бывало, что и за медяк убивали, а здесь без малого сто тысяч.

Бабуре даже дополнительных инструментов не понадобится. Своими могучими ручищами он передушить присутствующих, как кутят. При условии, что я нож достать не успею.

Мысли лихим ветром пронеслись в голове, раздувая и без того жаркое пламя. Ладонь помимо воли потянулась к рукояти, укрытой полами сюртука. И вдруг…

- Мы не возьмем эти деньги, - громкий голос Бабуры окатил ушатом холодной водой. Мы с Рогги удивленно подняли головы, а опешивший Зычник переспросил:

- Как не возьмем?

- Это чужие деньги.

- Но мы их нашли!

- Мы нашли то, что было украдено. А раз так, то деньги следует вернуть хозяйке.

- Да она про них слыхать не слыхивала, и думать забыла. Если бы Рогги книжку не открыл и не вник в записи, а Танцор не нашел спрятанную коробку…, - защебетал Зычник. Сейчас он больше всего напоминал лесную птаху, с большим носом заместо клюва. И столько шума было от него, что не выдержавший Бабура, рявкнул:

- Угомонись!

- А чего ты его затыкаешь? - вмешался в разговор Рогги. - Парень прав, баронесса не обеднеет, если деньги себе приберем. Еще неизвестно, когда на нормальную работу устроимся. Или тебе нравится перспектива вкалывать за еду?

- Это воровство, - продолжил гнуть свою линию Бабура.

- Да какое нахрен воровство? Кто узнает?!

- Боги все видят. Или напомнить, что приключилось с Сарбо в прошлом году, когда деньги решил стащить у пассажира? А с Гленом в порту Аларнии? А с Жидяем, позарившимся на небесный камень? Сам сгинул, и товарищей вслед за собой утащил.

- Это еще бабка надвое сказала. Мертвым-то его никто не видел, - пробормотал растерянный Зычник. Ох, как он заблуждался…

Четыре пары глаз уставились на лежащее перед ними богатство. Боги карают за присвоение чужого добра, только где эти могущественные существа? Сидят себе на небе, вечно занятые делами, а деньги – вот они, прямо на полу, аккуратно разложенные по стопочкам.