— Ноши? — обращается он к конвоиру, стоящему справа от меня. — Что думаешь?

— Его слова похожи на правду, — говорит карталонец, который оказывается телепатом, я просто не считал информацию о нем, пока мы шли.

— Точо? — Генерал переводит взгляд на конвоира слева.

— Правда, — подтверждает второй телепат.

Генерал хватает салфетку, промокает блестящий от пота лоб, его глаза-крючья буквально вцепляются в меня.

— Наконец-то! Я уж думал, что не успеем, — обращается он теперь уже ко мне и говорит подчиненным: — Снять с него наручники.

— Говорящий с богами, наши знания не абсолютны, — шепчет телепат справа.

— Значит, будьте начеку. Я знаю, что делаю и зачем.

Передается удивление конвоиров, но они больше не перечат генералу. Когда наручники снимают, потираю синяки на запястьях, чешу ушибленную скулу, трогаю припухший глаз.

— Извини за прием, — роняет генерал, усаживается, сплетя пальцы, кивает на стул напротив. — Не возражаешь, если я запишу наш разговор?

Осматриваю комнату: динамики с микрофоном на столе, четыре камеры на стенах у самого потолка, больше следящих устройств нет. Усаживаюсь на стул.

— Полагаю, генерал, что, раз ты меня ждал, тебе кое-что обо мне известно. Хотелось бы уточнить, что именно и от кого.

— Две недели назад во сне мне являлся Кутерастан и велел выслушать гостя издалека, который не враг, а друг, и сделать, как он велит. Иначе мы проиграем. Потому я дал распоряжение доставлять ко мне всех чужаков. Их было четверо, все преследовали корыстный интерес. Похоже, он имел в виду именно тебя.

— Так и есть. Начну издалека, буду по возможности краток.

Рассказываю сперва о трикстерах и своих сверхспособностях, потом — о том, как мне инсталлировали программу ровно тогда, когда умер Судья. О профессоре Мелиаре Делла, о способностях считывать информацию о людях, об осколках Сферы познания. Совсем кратко — о Полигоне и том, как я попал на четвертый уровень к бетам, о Боэтархе, культе Ваала и его способности Гамилькара проклятия. О Гисконах и Магонах, перешедших на сторону мятежной Танит. О планах Боэтарха пролить кровь пунийцев по время жертвоприношения и карталонцев — инициировав ядерный удар. Не таю, что за предотвращение геноцида я достигну максимума в развитии. Подвожу к тому, что Барки готовы пойти на уступки.

— Все, что мне нужно от тебя — дать надежду Баркам, пообещать подумать, — заканчиваю речь я. — Потом делай, как хочешь, но конкретно сейчас кровь не должна пролиться. Иначе будет прорыв: Ваал войдет в наш мир, воцарится и останется навечно, другие боги уже не смогут нам помогать. У меня все.

— Правда, — отвечает телепат справа от меня.

— Ни слова фальши, — подтверждает другой. — Но… слишком это все нереально.

— Как будто реально то, что я способен слышать Кутерастана, — задумчиво произносит генерал, а я в подтверждение своих слов с его согласия вслух считываю информацию сперва о нем, потом — о телепате справа, Ноши, и спрашиваю генерала:

— Каков твой авторитет в сообществе карталонцев? Можешь ли ты самолично начать переговоры с Барками? Или требуется согласие других генералов?

— Ко мне прислушиваются, называют Говорящим с богами, — отвечает генерал. — Но нас шестеро, включая меня, голос каждого имеет равную силу, но я могу перевесить чашу, если мнения разделятся поровну. Нужно созвать экстренное заседание.

— Так начинай! Времени мало, учитывая часовые пояса. А мне еще надо вернуться, неизвестно, какие сюрпризы ждут моих союзников на заседании пунийского совета. У меня на коммуникаторе остались записи ядерных ударов по мятежному Китаю, включая кадры с людьми, умирающими от лучевой болезни — последнее для убедительности моих слов. Коммуникатор остался у веселых людей, которые приняли меня и моего соратника Вэру Котори. Если не сложно, распорядись, чтоб его не казнили, а то уж очень ваши земляки кровожадны.

Генерал встает. Делает пару шагов к двери, потом спохватывается и обращается к помощнику:

— Точо, срочно свяжись с другими штабами. Уровень важности — красный. Как только генералы выйдут на связь, переключи на меня, а мы пока побеседуем с Леонардом, он расскажет об уступках, на которые готовы пойти пунийцы.

— Обращение главы рода Барок — на коммуникаторе, — дополняю я. — Надеюсь, твои подопечные от злости не уничтожили его. Там же — координаты выделенного канала связи.

Генерал Чуа Тэнксватоа смотрит на второго помощника.

— Ноши, найти коммуникатор и доставить его! Это приказ, отсутствие опасности подтверждаю. — Помощник подрывается и исчезает за дверью, генерал переводит пылающий решимостью взгляд на меня. — Твое присутствие на собрании крайне желательно.

Мысленно матерюсь, представляя, сколько оно займет времени.

— Мне нужно возвращаться, десять часов лету! Могу совещаться с генералами по выделенке до того, как вы свяжетесь с пунийцами. Если честно, для пунийцев сойдет и только твое обращение. Скажешь, что ты главный над всеми, тебе предложение нравится, пообещаешь слушаться и так далее. Пунийцы получат обратную связь и на время успокоятся. Нам главное — протянуть время, чтобы я успел получить пятый осколок и по силе сравняться с Гамилькаром Боэтархом, — читая на его лице замешательство, развожу руками. — Если Боэтарх захватит власть там, здесь все потеряет смысл. Ему нужен не результат, а сотни тысяч, желательно миллионы смертей для усиления Ваала…

В дверь стучат. Скрипят петли, и влетает телепат Ноши с моим коммуникатором, который карталонцам хватило ума отправить к генералу вместе со мной как улику, а не уничтожить или оставить себе.

— Шикарно! — улыбаюсь я, забираю коммуникатор и смотрю на генерала: — Давай свой, сброшу тебе записи, а ты подумай, как устроить все наилучшим образом.

Закончив скачивание, Чуа пробегается взглядом по экрану, включает голограмму, и перед нами появляются пунийцы в полный рост. Эйзер стоит, Ульпиан Магон и Барка сидят. Телепат Ноши присвистывает:

— Это и правда пунийцы!

Я смотрел обращение, оно длится полчаса, потому кратко пересказываю суть и говорю:

— Мне очень хотелось бы рассказать о том, что я могу и что планирую делать дальше, как изменить мир. Думаю, ты одобрил бы мой план. И с интересом послушал бы тебя, как с тобой говорят боги, ведь до того, как я получил нейроинтерфейс и начал меняться, мне тоже являлся Шахар. Но нужно… Нет, жизненно необходимо вернуться до того, как начнется заседание совета. Иначе все мои и твои действия будут напрасными. Главы величайших пунийских родов ждут, когда вы с ними свяжетесь, моя роль — посредническая, не более. Потому, пожалуйста, дай команду, чтоб освободили моего соратника, Вэру Котори, и не препятствовали нашему возвращению в Новый Карфаген. Такое решение ты вправе принять, не посоветовавшись с остальными генералами?

Чуа Тэнксватоа кивает.

— Вправе. Ноши, немедленно связаться с капитаном полиции Мэкхой Адори, пусть срочно доставит Вэру Котори сюда. Капитана наградить и выразить ему благодарность.

— Так точно, генерал! — Ноши оставляет нас одних, дверь закрывается, и генерал говорит:

— Леон, тебе нет смысла лететь навстречу Вэре, мне хотелось бы немного поговорить с тобой о том, что происходит во всем мире, мои сведения отрывочны, остается только догадываться.

— Твой ум остер, как лезвие клинка, — делаю комплимент я, оценив скорость, с которой генерал принимает решения. — Мне бы воды, а то во рту пересохло.

Через десять минут подчиненные организовывают нам стол, где были лепешка, зелень, сыр, жареное мясо и апельсиновый сок. Сперва рассказываю свою историю, потом — общеизвестное про Танит, Вала и Белого Судью. Когда влетают капитаны с докладами, прерываюсь и параллельно мысленно рисую другую картину: четверо генералов готовы выйти на прямую линию, один пока не на связи. Прерываю рассказ и спрашиваю:

— Есть возможность провести собрание по видео? Здесь нет подходящих приборов.

— Есть, — кивает генерал. — В зале заседаний, он на поверхности. Ты остановился на том, что пути Танит и Ваала разошлись.