– И вы с ним больше не разговаривали?

– Нет…

– Хорошо, спасибо.

Илья сбросил разговор и убрал смартфон в карман. Потом снова достал его, и через мессенджер нажал новый вызов:

– Андреич, нет Вовки дома и не было уже две недели. Толика возьму, в Поречье сгоняю? Жена говорит, там он может быть… Ага, спасибо. – Илья сбросил и набрал снова:

– Анатолий, подъезжайте ко входу, Андреич в курсе… Я уже спускаюсь.

Илья накинул ветровку и направился к лифтам. У входа в офис его уже ждал служебный «Террано». Илья сел на переднее пассажирское сиденье и пожал руку водителю:

– Тверская область, деревня Поречье. Придётся немного покататься сегодня.

– Кататься лучше, чем в подвале сидеть.

Анатолий, высокий пузатый мужчина лет шестидесяти, уверенно газанул и, как обычно, принялся рассуждать на стандартные политические и бытовые темы. Илья периодически ему односложно отвечал, особо не вникая в содержание монолога водилы. То, что Володя не вышел на работу – событие не так чтоб экстраординарное. Бывали и запои, и внезапные кишечные расстройства, и ещё сто и один геморрой, которые обычного человека посетить, казалось, и не могут, но его посещали с незавидной регулярностью. Однако не выйти из отпуска без предупреждения – это было не про него. Да и на связи он обычно бывал в любое время, в любом состоянии. А тут и телефон «не алё», и в мессенджере последнее посещение – восемнадцатого июля. Оставить без внимания исчезновение своего подчиненного и товарища Илья, естественно, не мог. Оптимальным вариантом было обнаружить его в деревне забухавшим, обозвать земляным червяком, а дальше в очередной раз отмазать перед руководством, выдумав какую-нибудь правдоподобную чушь. Навигатор показывал три с половиной часа пути. Можно немного покемарить…

– Илья Александрович, подъезжаем, куда здесь? – голос водителя вывел пассажира из состояния полусна.

– Езжайте пока так, я покажу, – ответил Илья, щурясь от солнца. – Вон у того дома остановите, коричневого. Вы меня подождите, я один похожу.

Илья вышел из машины, разминая затекшие от долгой поездки ноги. Он не спеша прогулялся вдоль забора, разглядывая участок Вовчика – никого. Машины за домом тоже нет. Да и вообще, не видно следов недавнего пребывания человека – трава по пояс, шпингалет калитки в ржавчине.

– Фигово, – произнес Илья вслух и направился к соседнему дому. Во дворе, возле яблони, возился какой-то мужик.

– Добрый день!

Мужик обернулся и неторопливо поплёлся к Илье:

– Добрый.

– Был рядом, решил к Владимиру заехать, соседу вашему, а чего-то нет никого. Не знаете, здесь он? Может, отъехал куда?

Мужик задумчиво почесал своё небритое лицо любителя алкоголя:

– Так… – зачем-то медленно и глубоко вздохнул он, – нет его. Давно нет. С месяц, наверное, не видел. Тебе рыба не нужна? Или яйца куриные?

– Не, спасибо, не надо. Жаль, что Вову не застал. В гости зовёт, зовёт – вот, приехал, а его нет. Ну ладно, поеду дальше. Всего вам хорошего.

Илья пошёл обратно, а сосед остался стоять у забора и долго смотрел ему вслед. Толик бродил возле машины, разглядывая окрестности. Илья прошёл мимо, по привычке удалившись на расстояние, на котором его не будет слышно, и набрал номер:

– Михалыч, здорово.

– Привет.

– Похоже, проблема у нас – Вовка пропал… Из отпуска не вышел, телефон в отключке.

– Бухает небось опять, скотина.

– Нет, похоже действительно пропал. Я сейчас в деревне – тут его месяц не было, и дома нет две недели.

– И я ему из-за отпуска не звонил… А жена чего говорит?

– Говорит, поругались и думала, что он свалил в деревню. Ну как обычно всё – она же там на своей волне. Я её сейчас отправлю заяву писать в полицию, поищи выход на Красногорск пока.

– Сейчас попробую. А ты чего, прям в деревню к нему попёрся?

– Ну да, чего делать-то? На Толике.

– Вот ты, блин, неугомонный. Ладно, наберу, как что будет.

– Договорились. Давай, пока.

Илья набрал следующий номер:

– Ирина, это снова Илья.

– Да-да.

– Вы дома или на работе?

– Я дома сегодня.

– Отлично. Смотрите, ситуация такая – я сейчас в Поречье, тут Владимира не было давно. Вы не переживайте, всё решим – найдётся, всё будет хорошо.

– А как же? Куда он мог?

– Всё хорошо. Мы уже занимаемся, но вам нужно обязательно кое-что сделать прямо сейчас.

– Да, я…

– Во-первых, поищите дома его документы: паспорт, загранпаспорт, права. Как посмотрите – сразу мне скажите, что есть, чего нет. Потом берёте его фотографию, самую свежую, какую найдёте, и едете в полицию – я вам адрес сейчас скину. Пишете там заявление о том, что он пропал без вести.

В трубке послышалось всхлипывание.

– Не, не, не, Ирина, это только звучит так ужасно. Вы, кстати, номер машины его знаете?

– Нет, я не помню.

– Хорошо, тогда я вам по машине тоже информацию скину, обязательно напишете, что уехал восемнадцатого на такой-то машине. Это очень важно – как можно быстрее написать заявление, чтобы можно было официально его искать, так сказать, в полную силу. Договорились?

– Да, я сейчас буду собираться.

– Отлично, прямо такси заказывайте и езжайте по адресу, который я скину. Я на связи, не переживайте. Жду информацию по документам.

– Да, да.

– Так, и начальнику… – вслух пробормотал Илья:

– Андреич, нет в деревне Довганика. Жена сейчас заяву будет в полицию писать, и включимся по полной… Мы с Толиком обратно на базу выдвигаемся. Я буду в курсе держать.

Илья пошёл обратно к машине:

– Анатолий, я всё. Едем обратно.

– Обратно – так обратно.

«Террано» завёлся и, раскидав покрышками мелкие камешки, двинулся обратно в Москву. Илья набрал текст и отправил Ирине обещанные данные. Тут же дзынькнуло ответное сообщение: «Паспорт и загранпаспорт дома, прав нет». Смартфон отправился обратно в карман. Илья был абсолютно спокоен и не занимал себя лишними размышлениями. Будет фактура – будем думать. Сейчас можно просто ехать и смотреть на дорогу, на проносящиеся мимо поля и деревья, или немного поспать. Он точно знал, что никто и ничто не помешает ему найти Довганика, где бы тот ни находился.

– Ну и где ты там? – Звонарь стоял на колокольне и смотрел в отверстие в полу, из которого показалась голова Володи.

– Да тут я, – прокряхтел он, перебираясь с лестницы на ярус звона.

– Вот он, твой мучитель, – усмехнулся Звонарь, указывая на массивный колокол.

– А как ты его раскачиваешь?

– Никак. Я язык раскачиваю… Много ему ещё нечистой силы из тебя изгонять, – чуть улыбнувшись, тихо пробормотал Звонарь, подняв руку и прижав к колоколу ладонь, – поздоровайся тоже…

Вова неуверенно прижал руку к древней бронзе, ощущая тяжесть и мощь благовестника.

– Ну, молнией тебя не поразило, уже хорошо. Значит, не совсем ты человек потерянный.

Володя опасливо посмотрел на Звонаря.

– Да шучу я. Хотя, как известно, в каждой шутке… На Руси говорили, что колокольный звон грешника пугает, а истинно верующего человека радует.

Звонарь отвернулся, скрестив руки на груди. Он стоял, неспешно блуждая взглядом по открывающимся с высоты колокольни просторам полей и низким белоснежным облакам.

– Считается, будто у колокола есть душа, и я в это верю, – продолжил он, не глядя на Довганика, который просто сел на дощатый пол, обхватив руками колени. – У каждого колокола свой уникальный голос, своя судьба. К ним относились как к живым, но и наказывали как людей – за проступки людей: за сбор народа для бунта, за дурные вести, за молчание о приближающейся беде. Их секли розгами и били батогами, отрубали уши, вырывали языки и отправляли в ссылку. Царь Петр Первый указывал переплавлять их в пушки. Большевики уничтожали их сотнями тысяч и продавали за границу наиболее ценные. До революции в России звонило больше миллиона колоколов – двести пятьдесят тысяч тонн колокольной бронзы, почти вся она пошла на индустриализацию. С тридцатых годов на десятилетия в России наступили времена молчания. А согласно народным поверьям, злые духи появлялись и начинали пакостить только после того, как отзвонит колокол. В древние времена в это верили, и я верю сейчас – в то, что колокольный звон исцеляет и грозу отводит, нечистую силу изгоняет и развеивает её злые чары.