Когда смертный головорез использовал дымовое прикрытие для того, чтобы сбежать, Улиэль посчитала, что это её шанс расправиться с ненавистным фарольцем и обнажив клинок, девушка направила свою лошадь к поверженному врагу. Но одна из стрел подельников Мизара попала в бок верного зверя эльфийки и услышав рядом с собой ржание, одноглазый парень швырнул на звук самодельное оружие в виде отравленной лески к которой были примотаны два кинжала.

Так как Улиэль еще до начала этой своеобразной охоты начала собирать информацию по своей цели — беловолосая ставленница Великого Князя знала, что одноглазый головорез любит использовать оружие из арсенала темных эльфов, а потому она заранее добыла и приняла противоядие, что ближайшую пару месяцев должно было нивелировать эффект отравы красноглазых. Но своей лошади она его дать не догадалась и теперь животное медленно умирало на глазах у своей хозяйки — токсин дроу был настолько опасен, что даже породистая кобыла из личных конюшен Великого Князя не смогла выдержать этот яд.

Но сейчас верная лошадь могла сослужить Улиэль последнюю службу в качестве жертвы для магического ритуала.

Подойдя к агонизирующему животному, беловолосая эльфийка прижала к себе её голову и начала говорить зверю успокаивающие слова, попутно облегчая его страдания примитивной целительской магией. А когда лошадь затихла и доверчиво прильнула к своей хозяйке — та резким движением вогнала лезвие своего оружия животному под челюсть.

Тихий всхрип был последним, что лошадь смогла сообщить в своей жизни миру, перед тем, как испустить дух — сразу же после этого от погибшего зверя начали исходить потоки алой энергии, которые ставленница Великого Князя с помощью слов заклинания начала направлять в сторону той стрелы, которой смогли ранить одноглазого фарольца и которую девушка предусмотрительно положила рядом.

Несколько часов простых, но довольно утомительных махинаций — и ритуал был завершен. Рядом с беловолосой эльфийкой лежал высушенный скелет животного и сломанная напополам стрела, что указывала своим наконечником в сторону входа в подземелье.

Несмотря на то, что её было довольно сложно назвать боевым магом, Улиэль кое-что все же смыслила в чародействе и этого «чего-то» было достаточно, чтобы при помощи магии крови создать примитивный поисковый артефакт, что должен был навести их на след одноглазого фарольца.

К этому времени воины Великого Леса уже успели вырезать в каменной плите отверстие достаточно большое, чтобы туда смог протиснуться взрослый эльф.

— Амаиль, Гарузах — вы двое идете на разведку перед основным отрядом. Проверьте путь на сотню шагов и если все будет впорядке — возвращайтесь обратно. — Прикрепив обломок стрелы на небольшую веревочку и повесив получившийся амулет на шею, Улиэль начала раздавать своим бойцам приказания. — Зараиль, ты со своей пятеркой останешься снаружи. Никто не знает, как далеко идут под песками эти подземелья, поэтому сохраняйте бдительность — с этой одноглазой твари станется сделать круг по этим казематам и вернуться ко входу в обход нашей группы. Остальным мастерить факелы и проверять снаряжение — если этот храм и в самом деле построен до Войны Порядка, то в этих туннелях могут обитать твари, на фоне которых боевое зверье наших темных сородичей покажется безобидными овечками. Будьте осторожнее и помните, что сам Великий Князь рассчитывает на наш успех…

" — Эти стены выглядят очень древними… Интересно, тут есть какие-нибудь сокровища?"

Жуя кусочек вяленого змеиного мяса и с люботыством разглядывая стены подземного туннеля, одноглазый фаролец шел рядом со своим ездовым хуазом. Из-за того, что даже набранные в деревне парни не могли поручиться за то, что в этих туннелях нет никаких хищных созданий, а память о нападении змей Даруша была еще свежа, большая часть отряда двигалась с оружием наготове и дабы облегчить ношу своих бойцов, Мизар предложил им сложить собранные с тварей куски шкур на Ягай. Таким образом бойцам было бы легче двигаться в случае внезапного нападения, а бывший рыбак, в случае, если запахнет жареным — мог легко сбежать с большей частью добычи его отряда.

А в том, что дело рано или поздно примет скверный оборот, парень не сомневался.

Да, его отряд был численно больше, чем та группа остроухих, которую возглавляла беловолосая мстительница с крайне скромными формами (Которых еще и иллюзия мужчины скрывала), но в отличие от людей Мизара, лесные эльфы Улиэль были куда более умелыми убийцами и даже в случае спешивания остроухих, бойцов бывшего рыбака в этой схватке не ждало ничего хорошего.

Вдовесок ко всему парень через несколько часов после их спуска под землю начал испытывать странное чувство тревоги. Но это была не обычная чуйка парня, что сигнализировала своему хозяину о грядущих опасностях, а что-то более… Глубинное?

Мизар сам не мог понять почему так происходило, но чем дальше его отряд углублялся в подземелья под храмом, тем сильнее парень нервничал. И причину этого одноглазый наемник никак не мог понять: чутье на опасность никаких сигналов не подавало, а никаких опасностей вокруг не было — лишь слегка присыпанный песком коридор, изредка разделяющийся на несколько путей.

Делить свой отряд молодой фаролец благоразумно не стал, потому как помнил, насколько могли разветвляться туннели у тех же темных эльфов и сейчас они двигались единой группой. И судя по тому, что спустя еще несколько часов хода, откуда-то спереди повеяло легким сквозняком — путь парень выбрал верный. Вскоре в конце туннеля появилось маленькое пятнышко света, что по мере движения отряда становилось все больше.

— Мать честная… Да тут когда-то были натуральные катакомбы!

Вскоре туннель закончился и бойцы Мизара вышли на небольшую каменную площадку, с которой открывался хороший вид на безоблачное небо юга Фарола и глубокую пропасть, при взгляде на которую одноглазый наемник понял, что это не он хорошо выбирал путь, а все развилки в той или иной мере вели сюда: на противоположной стороне этой своеобразной расщелины были видны множество темных дыр, что по своему расположению напоминали бывшему рыбаку пчелиные соты — их было много и они были расположены практически впритык друг к другу.

А еще этих провалов были буквально сотни! Со стороны все выглядело так, будто бы когда-то в этих местах был огромный подземный город из хитросплетений коридоров, но после кто-то разрезал все это великолепие надвое гигантским мечом, создав огромную расщелину.

Подойдя к краю пропасти, одноглазый наемник посмотрел вниз и увидел точно такую же картину, как и на противоположной стороне — множество темных дыр и виднеющуюся далеко на дне тропу, на которой лежали кучи белых костей, как звериных, так и вполне человеческих.

— Нда-а-а… — Почесав в затылке демонической лапой, парень тяжело вздохнул и повернулся к смуглому наемнику, что стоял рядом. — Спуститься сможем?

— Да, но быстрым это дело не будет. Особенно с вашей ездовой ящерицей, которая настолько большая, что…

Челюсти Ягай громко щелкнули в опасной близости от бока Химина, мягко намекая ему, что хуаз все слышит и более того — все понимает.

— То есть великолепие вашей чешуйчатой спутницей настолько велико, что для её спуска нам понадобятся все имеющиеся в запасах веревки.

На это творение красноглазых жителей подземелий только презрительно фыркнуло и показательно размяв свои лапы, подошла к пропасти, после чего неспешно перевалилась через край и начала спускаться прямо по отвесной стене, вонзая когти глубоко в каменную породу.

" — Хорошо, что я догадался как следует закрепить на ней всю поклажу — иначе попадало бы все к демонам…" — Тихо хмыкнув, парень спросил у смуглого наемника. — А если Ягай спустится своим ходом?

— Справимся за часа за три-четыре. Но господин… Вы уверены, что нам вообще стоит спускаться? Может быть стоит развернуться и поискать другой путь на ту сторону? — Зур указал взглядом на белеющие далеко внизу кости. — Что-то меня смущают эти останки… Как бы не вылезла очередная хищная тварь.