В ответ на это одноглазый наемник тяжело вздохнул и… Достав из мешочка еще один пирожок, отхватил от него неплохой кусок.

— Мням… Вкусненько… — Проглотив пищу, он указал наполовину съеденным пирожком прямо на главного латника. — А вы, собственно, кто такие будете?

— Как я уже сказал, жалкий наймит, мы — слуги барона Тигарского и как представители законной власти, требуем… — Воодушевленно начал говорить предводитель одоспешенных воинов, но быстро был перебит молодым наемником, который, не желая устраивать разборки с приспешниками королевского посланца, решил провернуть тот же фокус, что и на воротах Бирка, а именно — блеснуть своим знанием законов. А говорить совсем откровенно — сыграть на вражеском незнании этих самых законов.

— Так-так! Притормози коней, служивый. Насколько мне не изменяет память, согласно «Уложению о правах вольного города Бирка», подписанным лично рукой уважаемым предком нашего великого короля, да продлит Творец его годы многократно… — Изображая из себя верноподданного фарольского королевства, Мизар сделал отгоняющий злых духов знак и часть стражников рефлекторно его повторила, слегка лязгнув при этом своей броней. — В городе наемников правит Совет Трех и до тех пор, пока здесь соблюдаются законы нашей родины, ни один аристократ не имеет в Бирке какой-либо власти. К страже города вы совершенно точно не принадлежите, так не могли бы вы объяснить, по какому такому праву требуете от меня повиновения?

От такой спокойной реакции командир баронских латников на какой-то миг слегка опешил, но затем вспомнив, где они находятся, выпрямился и прочистив горло, начал с важным видом вещать.

— Да будет тебе известно, презренный наемник — волею королевского приказа, наш господин, барон Тигарский, был послан сюда, дабы проследить за исполнением местной стражей законов Фарола. И мы, как его верные слуги, следим за тем, чтобы воля Фаркуса Третьего исполнялась неукоснительно!

— Вот как? — Скептически посмотрел на него одноглазый наемник, мысленно усмехаясь.

Рыбка клюнула на наживку, и приспешники королевского посланца в самом деле поверили, что разговаривают с верным подданым короля, который бы и рад исполнить волю правителя, но просто не до конца понимает, с кем имеет дело.

— Именно так! — Довольно кивнул предводитель латников, под одобрительный гул своих подчиненных. — А теперь…

— Допустим, что ваши слова действительно правдивы… А какие-либо документы, подтверждающие эти слова у вас имеются? — С неизменным спокойствием спросил у него бывший рыбак, которому еще его отец говорил, что в плане дотошности и крючкотворства Мизар может поспорить с матерым сборщиком налогов. Тем более что законы Фарола имели в себе довольно много дыр, которые при желании можно было использовать себе на пользу. — Если вы и в самом деле исполняете волю Его Величества, то должны прекрасно знать, что каждый приказ короля копируется с помощью магии и заверенный специальными печатями, разноситься во все уголки нашей прекрасной страны. Сейчас вы требуете от меня нарушить уже существующий закон моей родины и прежде, чем пойти на столь серьезное нарушение, я просто обязан убедиться в том, что вашему господину и действительно были выданы подобные полномочия.

Видя, что большая часть латников его банально не поняла, а их предводитель раздумывает над словами одноглазого наемника, явно прикидывая, не дурит ли его этот странный наймит, Мизар одним махом проглотил остатки пирожка и отряхнув руки, сказал.

— Проще говоря — вы можете как-то доказать, что вы именно приказ короля исполняете, а не собираетесь меня ограбить, прикрываясь именем Его Величества?

— Ты сомневаешься в чести слуг барона Тигарского⁈ — Наконец-то отмер предводитель закованных в сталь воинов, в то время как руки его подчиненных потянулись к оружию. — Да за такое мы тебя…

— Ни в коем случае! — Успокаивающе замахал руками одноглазый наемник, которому совсем не улыбалось сражаться с толпой латников на узкой улочке. Чешую хуаза их оружие вряд ли бы пробило и раскидать слуг барона по сторонам Ягай могла без каких-либо проблем, но от них бы пришлось потом бегать по всему Бирку. Да и броня гладиатора из Султаната все-таки не была цельными латами и получить клинком в стык доспеха в случае боя в настолько ограниченном пространстве можно было запросто. — Уже по гербам на щитах я понял, что передо мной стоят весьма уважаемые люди… Но в этом городе ваш господин все-таки не правит и если барон Тигарский в самом деле исполняет волю нашего повелителя, то будьте добры предъявить соответствующие бумаги, которые вам были обязаны выдать. А то время сейчас не самое спокойное, лучше перестраховаться и сделать все по правилам. Они ведь у вас с собой?

На самом деле Мизар был целиком и полностью уверен, что нужных документов у слуг барона при себе нет. Приказы короля и в самом деле копировались с помощью магии, а после рассылались по всем городам Фарола. Но обычно это делалось в единичном экземпляре, а создавать еще копии ради наймитов Бирка, которые в массе своей и читать-то не умели — никто бы не стал. Причем полуорк на воротах города подтвердил догадки парня, когда сказал, что в свод законов местные заглядывают крайне редко и…

— Но ведь письменный приказ один и хранится он у самого господина Тигарского! — Громко воскликнул один из латников, вызвав среди своих товарищей взволнованные шепотки.

— Господа! Так дела не делаются… — Играя на публику, сокрушенно покачал головой одноглазый наемник. — Вы же не продажные клинки и не головорезы с большой дороги. Вы — гвардия барона фарольского королевства! Самые отборные бойцы, лучшие из лучших! Выше вас только наше рыцарство и аристократия! Вы обязаны следить за исполнением воли Фаркуса Третьего и носить с собой копию его распоряжений, дабы ни у кого не возникло и тени сомнения в законности ваших действий!

После слов Мизара отряд латников разделился на два стороны. Часть бойцов начала кричать, что «Этот наймит нас обманывает! Обыщем его, а потом повесим!», но другая, более многочисленная группа встала на защиту молодого наемника, заявив, что «Он прав! Мы не разбойники и не бандиты! Мы слуги короля и должны делать все по законам Фарола, иначе ничем не будем отличаться от местной грязи!»

Видя, что еще немного — и его бойцы вцепятся друг другу в глотки, предводитель воинов королевского посланника подошел к сидящему на хуазе одноглазому фарольцу и уже куда более вежливо, но все еще с презрением в голосе, сказал:

— Если вы так настаиваете на соблюдении официоза, я могу послать за нужными бумагами одного из своих людей…

— При всем моем уважении к слугам короля — без соответствующих документов вы не являетесь представителем власти и не можете меня задерживать. И так уж случилось, что прямо сейчас я очень спешу — мне нужно покормить свою чешуйчатую красавицу… — С виноватой улыбкой молодой наемник похлопал Ягай по шее, а та, поняв, что от неё требуется, плотоядно облизнулась, вызвав у главного стражника небольшую дрожь — челюсти ездовой ящерицы с настолько близкого расстояния выглядели крайне внушительно. — Когда она голодна, то становиться крайне агрессивна и может случайно съесть какого-нибудь прохожего. Поэтому я предлагаю сделать так: вы отправитесь за нужными документами, а я пойду кормить свою зубастую подругу. Если же у вас возникнет желание провести подробный осмотр, то вы сможете найти меня в трактире «Хвост Королевской Гидры» — клянусь именем Творца, остановиться я планировал именно там. По рукам?

— Идет. — Командир латников с видимой неохотой принял предложение бывшего рыбака, с опаской косясь на зубастую пасть Ягай. — Сейчас мы отступим, но вскоре мы встретимся снова…

— Жду не дождусь. — С доброй улыбкой ответил одноглазый фаролец и пришпорив свою ездовую ящерицу, проехал мимо солдат барона, что продолжали друг с другом спорить.

Отъехав на достаточное расстояние и завернув за угол, парень достал из мешочка последнюю пару пирожков и запихнув их Ягай в пасть, похлопал довольно заурчавшего хуаза по шее.