— Я вас отбираю. Тебе Зоя не успела рассказать, а, Женя? — ухмыльнулся мужчина. — И, знаешь, я немножко в ответе…

— Так вот откуда я вас знаю, — вдруг расхохоталась девушка. — Турция, да? Пляж?

— Вспомнила? Ну да, ничего личного.

Дженни раздраженно махнула рукой.

— Ладно. Приятно снова познакомиться, и все такое. Но я в вас не верю. И уж что по жизни делать, я сама решу. Я и Иштар, — девица развернулась и ушла, цокая каблуками и не оглядываясь.

— Вот что с ней делать? Ну не дура? А ты выходи.

Я вышла из-за гипсовых девушек.

— А у вас все это выражение используют?

— Какое? — заинтересовался мужчина.

— «Ну не дура?»

— А… ты тоже Зоина ученица. Это она от меня подцепила, давно уже.

Я кивнула.

— Меня зовут Аи.

— Да знаю я, как тебя зовут, — отмахнулся мужчина. — Я — Пан.

Пан порылся во внутреннем кармане пиджака и достал нечто длинное, музыкальное. Судя по продольным полоскам, сделано оно было из бамбука. Инструмент напоминал флейту, но был толще, мощнее и расширялся на конце.

— Наслышана о вас… А почему «тоже Зоина ученица»?

— Эта пигалица — она себя называет Дженни — у нее училась. Но недолго: сбежала, амбиций много.

Пан приложил инструмент к губам, и беседка наполнилась мелодией — величественной, грустной и насмешливой одновременно.

— Японская флейта сякухати, — кивнул Пан, опустив инструмент. — Раньше на свирели играл.

— Эта больше нравится?

— Мне ее Амэ-но Удзумэ подарила. Танцующая богиня, прародительница жриц. Сказала, это мне больше подходит. Даже не знаю, почему.

Я хмыкнула.

— А вот на Дженни вы впечатление не произвели. Она людей не жалеет, да?

— Да. Их надо пасти, а не охотиться.

Я поморщилась.

— А мы с тобой, кстати, уже знакомы, — переключился Пан.

— Что-то я не…

— Поезд «Красная стрела» помнишь?

— Какой еще поезд?

— Питер-Москва. Осень, дождь, водка и целое море слез, — голос Павла Андреича вдруг стал интимным и бархатным, а потом он заиграл что-то тихое, печальное

Я вспомнила. Меня тогда Кирилл бросил, мой первый парень. Мы с ним даже сексом не занимались, только за ручку гуляли и целовались иногда. Мне, в конце концов, было семнадцать лет. Восемнадцатилетие собирались отметить в Питере. И как бы предполагалось, что все будет. Ничего не было. Точнее, было, но совсем не то.

Мне стукнуло восемнадцать. Кирилл подарил большой букет роз. Мы гуляли, замерзли и зашли в одну симпатичную кофейню. Болтали, кофе пили, планы строили. А потом я, возвращаясь из туалета, увидела, как мой парень хватает за коленку официантку. Она махала на него руками и смеялась.

Тогда я развернулась и отправилась на вокзал. В купе оказался только один пассажир и много водки. Но слез — еще больше, это факт. Конечно, я все рассказала случайному попутчику. А он сочувствовал, гладил меня по плечу и как-то по-особенному говорил, бархатно и нежно. Дальше я почти ничего не помню, только жар и шепот, и стук колес. А утром в купе никого не оказалось, кроме меня и похмелья. С тех пор я зареклась даже пробовать водку, а что до попутчика — это был сон, я легко себя убедила. Тем более, что в воспоминаниях почему-то мелькал хвост и, кажется, копыта. Да, фрейдистский сон истеричной девушки. С кем не бывает…

Теперь я вспомнила все и зажмурилась. А когда открыла глаза, кроме меня, в беседке никого не было.

* * *

Сонники считают, что покойники являются, чтобы предупредить о чем-то, в моменты, когда решается ваша судьба и пришло время кардинальных перемен. Важно, как выглядит и что говорит покойный. Если в вашем сне он чувствует себя плохо, то вы вскоре попадете в неловкую ситуацию, не получите должной поддержки, столкнетесь с подлостью окружающих. Если вы дали какое-то обещание покойнику, стоит в ближайшее время следить за словами, поскольку сейчас вы можете принять неверное решение.

Карл Густав Ранк. «Сонники: магический психоанализ», 1940.

* * *

Наташа возилась на сиденье, ковырялась в сумке и никак не могла устроиться. Игорю надоело ждать, он завел машину и тронулся.

— Пристегнись уже.

— Да я пытаюсь! У меня сумка зацепилась.

Муж выехал на шоссе, а Наташа все копалась.

— Вот, смотри, не получается! Остановись.

— Так мы точно опоздаем. Пробки же!

— Ну сделай что-нибудь!

Игорь оглядел дорогу и переключился на жену. Ремешок сумки действительно вступил в отношения с ремнем безопасности и расставаться с ним не желал — распустилась нитка на ремне. Игорь дернул его как следует и только успел обрадоваться, как Наташа закричала. Он поднял глаза и увидел грузовик, идущий в лоб их смирному «Форду». Раздался треск. «Как нитка», — успел подумать Игорь. — «Нитка порвалась».

На девятый день после смерти жены Игорь протрезвел и решил, что все это действительно случилось и пора начать смиряться. Он постоянно смотрел на свою левую руку. Она была перевязана и висела в специальной петле на груди, будто закрывала сердце. Игорю почему-то казалось, что щит помогает. По крайней мере, он не чувствовал острой боли.

Немного подумав, Игорь снял обручальное кольцо и надел его на безымянный палец левой, защитной руки. Да, так хорошо. Он выпил снотворное и погрузился в неровный, серый, вязкий сон. Во сне увидел Наташу, печальную и живую, которая хотела подойти к нему, протягивала руки, но не могла двинуться с места. Игорь очнулся. Три часа утра.

«Самое колдовское время», — подумал Игорь и проснулся окончательно.

Больше он не ложился. Ходил, крутил на пальце кольцо, садился за компьютер, вскакивал и снова ходил. К утру осталась только одна мысль. «Надо со священником посоветоваться. Может душа вернуться или нет?». Никогда он раньше о священниках не думал. Но смерть Наташи была реальной, и сон был реальным тоже. Куда же еще идти?

Скоро Игорь уже стоял у церкви, но войти не решался. Ему пришло в голову, что священник может не одобрить его идею о возвращении души. Поэтому он стоял у дверей и раздумывал, как сформулировать вопрос, чтобы его хотя бы дослушали до конца.

— Простите, — сказал рядом молодой женский голос.

Игорь повернулся. Перед ним стояла броско и модно одетая девушка. Так броско, что даже он в своем тумане смог на ней сфокусироваться.

— Я могу вам помочь, — решительно заявила девушка.

Игорь несколько секунд размышлял, на кого она больше похожа, на проститутку или на сумасшедшую, и ни к какому выводу не пришел.

— Боюсь, что нет.

— Могу, — еще более решительно кивнула девушка. — Вы потеряли близкого человека.

Игорь напрягся и тут же вспомнил, что шарлатаны очень любят демонстрировать тайные знания. А чтобы получить их, достаточно немного понаблюдать за человеком и его реакциями. Если мужчина мнется на пороге церкви с грустным видом и крутит обручальное кольцо на левой руке, тут и идиот все поймет.

— Нет, дело не в кольце, — сказала девица, проследив его взгляд. — У вас на лице все написано.

— И вы, значит, можете помочь? — мрачно сказал Игорь. — В этой ситуации?

— Да, — девушка надменно вскинула подбородок. — Я же ведьма.

Игорь мысленно застонал. Внезапно из-за плеча девушки выглянул солидный мужчина в очках.

— Извините мою племянницу, она немного не в себе, — извиняющимся тоном сказал мужчина и что-то прошептал на ухо девушке.

Игорь смотрел вслед удаляющейся парочке. Девушка шла неохотно, шипела, пыталась вывернуться, но незнакомец крепко держал ее за локоть и вел все дальше, пока они не завернули за угол.

Игорь остался стоять.

* * *

В парке было хорошо. Жарко, но хорошо. Народу было полно, будто половина города решила провести досуг именно здесь, но я нашла пустую скамейку в самой глубине, села и стала умиротворенно рассматривать зелень. Березы и липы. Трава пробивалась между стволами. В этой части парка не было той стерильной чистоты и ухоженности, как на входе. Там посетителей чинно встречали клумбы, здесь же травы и цветы росли просто так. Я с умилением заметила крапиву. Не везет ей, вечно изгоняют из общественных мест, а ведь она и кулинарная, и лечебная. Просто не надо бегать по ней голышом. Интересно, а в деревне, куда регулярно ездят Зоя с Яей, природа, наверное, совсем настоящая? Уж они-то не пустят всяких чиновников и ландшафтных дизайнеров лебеду-крапиву курощать и низводить. Надо с ведьмами напроситься, посмотреть.