Посвящается А.

Туман окутывал ветки, стелился под ногами, пропитывал влагой одежду. Чем дальше они заходили, тем ниже становилась трава и выше тянулись деревья — темные, костистые, как остовы древних исполинов. Ухали ночные птицы, со всех сторон раздавались шорохи и скрипы, а между деревьями загорались огоньки.

— Это светлячки! — девушка рассмеялась и легко перепрыгнула поваленное дерево. — Вы знаете, что светлячки так привлекают самок?

Троим мужчинам казалось, что они идут — практически бегут — долго, очень долго, возможно, несколько лет. Пахло деревьями, болотом, незнакомыми цветами. Сначала парни еще перешучивались, с удовольствием вдыхая лесной воздух, а потом дыхание начало подводить. Один бодрился, но скоро уже пыхтел и отдувался. Второй шагал ровно, периодически поглядывая на фитнес-браслет. Третий терпеливо шел и раздумывал, как он здесь оказался и куда они так спешат. Впереди мчалась девушка — стремительно, ловко и не проявляя никаких признаков усталости. Как спортсменка с плакатов. Как птица. Как летучая мышь.

Внезапно четверка бегунов оказалась на поляне. Пахнуло дымом. Тут горел большой костер и стояли две девушки. Где-то рядом шумела река, густая трава, отвоевавшая у леса большую окружность, путалась под ногами.

Двое мужчин, не сговариваясь, плюхнулись у костра, прямо на мокрую траву. Третий остался стоять, во все глаза глядя на девушек. Их силуэты на фоне огня колебались, вспыхивали и мерцали, превращаясь во что-то нечеловеческое.

* * *

Я проснулась с колотящимся сердцем. Ощущение было такое, будто у меня над ухом что-то взорвалось. Я лежала, не шевелясь, мокрая от пота. В квартире стояла тишина, какой на третьем этаже панельного дома не бывает. Всегда, даже в самую ночь, шаркают соседи, сигналят в проезде машины, и нетрезвые мужики под окном излагают приятелям свой взгляд на политическую ситуацию в стране и мире.

Меня, видимо, разбудил крик — короткий, тихий, но при этом душераздирающий. И опять тишина. Я подскочила и рванулась на кухню. Вот же черт, такой сон снился хороший. Про волшебный лес…

На подоконнике, непостижимым образом раскорячившись среди горшков с цветами, стояла летучая мышь. Большая мышь. В ширину она занимала практически весь проем окна, открытого в честь жаркого лета. А в высоту — ну, половину. Вот тебе и волшебство.

Мышь, как ни странно, совершенно не пугала. Одно крыло было, похоже, перебито и висело, как мокрое, грязное полотенце. Из глаз её непрерывным потоком лились слезы. Наверняка на линолеум натекла уже небольшая лужа, в свете фонарей не разглядеть. А сколько времени-то? Браслет на руке показывал 2:00. Скоро начнёт светать. Надо как-то решать проблему, пока не сбежались соседи.

— Ты чего это, а? — спросила я плачущее существо. — Что с тобой случилось?

И почувствовала себя глупо. Мыши ведь не разговаривают? Даже летучие и размером с окно. Ладно, с пол-окна.

— Больно, — проскрипела мышь.

— Так, — я взяла себя в руки. — Иди сюда, не бойся.

Я включила бра, подумала и бросила на стол полотенце. Мышь тяжело сползла с подоконника, с трудом залезла на табуретку, а оттуда — на стол. Крыло было ранено, но кровь уже свернулась.

— Как думаешь, можно тебя обработать антисептиком?

— Не знаю, — мышь всхлипнула и зажмурилась.

Что уж теперь. Я взяла с полки антисептик и полила рану. Нет, мало. Вылила на крыло весь флакон.

— Ещё могу предложить мазь.

Мышь снова всхлипнула. Я щедро намазала рану.

— Всё. Можешь открывать глаза.

Пациентка распахнула глазищи. Вообще-то, она совершенно не походила на мышь. Скорее, на лисицу. Несчастную рыжую лисицу.

— Теперь рассказывай.

Мышь неуверенно покачала головой.

— Послушай, ты, конечно, можешь лететь, куда ты там летела…

Мышь покосилась на крыло.

— Ладно, не можешь. Тогда тем более. Рассказывай, или я спать пошла.

Нет, спать бы я, конечно, не пошла. Да ни за что на свете! Не каждый день заявляется такое чудо. А кто же отказывается от чудес?

— На меня напали…

— Погоди. Откуда ты вообще взялась? У нас тут не Филиппины. Или где вы там водитесь?

— Я в квартире живу. В такой же, только на десятом. Не долетела. Больно, — мышь судорожно вздохнула.

— И кто тебя ранил?

— Плохой человек.

— Охотник на привидения и летучих мышей? — съязвила я.

— Про привидения не знаю…

— Ладно. А у кого ты живешь?

— У Зои Никитичны.

С Зоей Никитичной я, вроде, знакома не была. Кажется, она только недавно появилась у нас в подъезде. Или видела мельком? Да, видела. Обычная старушка и такое в квартире разводит, надо же.

— Она меня спасла, когда в прошлый раз подстрелили. Я ещё маленькой была, не выжила бы в лесу.

— Кто же на вас нападает? Зачем?

— Ну, — мышь отвела глаза. — Мы ценные, ацеродоны. Редкие.

Я по работе целыми днями составляла кроссворды, но это слово вспомнить не смогла.

— Звучит, как имя динозавра, сказала я, заклеивая крыло большим пластырем.

— Нет, мы — летучие лисицы.

— Я так и подумала. Так чем ценные-то? Вас, как соколов, что ли, к охоте приспосабливают?

— Мы не охотимся. Фрукты едим. Ну, насекомых иногда. А нас просто хотят, как домашних животных.

— И все разговариваете?

— Нет, только я. Зоя Никитична научила.

Час от часу не легче. Мало того, что приютила, так ещё и болтать выучила. Впрочем, пенсионерки — они такие, от одиночества и с кошкой разговаривать начнёшь. Правда, кошки обычно не отвечают.

— Как научила?

— Поколдовала.

Ой, всё. Соседка — колдунья.

— Ладно. Пошли тогда к Зое Никитичне? Или до утра подождём?

Мышка нетерпеливо подпрыгнула на месте.

— Пошли, она так рано не ложится!

Логично. Самое время колдовать. И надо надеть что-нибудь приличное, чтобы не пугать старушку растянутой розовой футболкой и трусами. Впрочем, футболку можно оставить, только штаны натянуть. Мышь терпеливо ждала на столе и косилась вниз.

— Помочь?

Она кивнула. Я аккуратно, стараясь не задеть раненое крыло, подхватила животное на руки и опустила на пол. Весу в ней было — как в ребенке. А пахло вовсе не животным, а чем-то цветочным. Она поковыляла к двери.

— Слушай, а разве летучие мыши ходить могут?

— Я могу. Зоя Никитична…

— Понятно. Поколдовала. Кстати, как тебя зовут?

— Яя.

И мы пошли.

* * *

Большая часть сонников ассоциирует летучую мышь с демоническими силами. Так мусульманские толкователи считают ее символом женского колдовства. В Древней Греции и Древнем Риме этот образ означал проницательность и бдительность. Психоаналитики уверены, что летучие мыши снятся тем, кто склонен бурно проводить ночи в постели. А в Китае слова «летучая мышь» и «удача» звучат одинаково и означают пять благословений: здоровье, благосостояние, долголетие, целомудренную любовь и естественную смерть. У славян мышь — это страх неизвестности.

Карл Густав Ранк. «Сонники: магический психоанализ», 1940.

* * *

Я немного опасалась встретить кого-нибудь из соседей, но, видимо, все они спали в половине третьего утра. Я, судя по всему, тоже спала. К чему снятся летучие мыши?..

Мы без всяких проблем поднялись на лифте, и Яя уверенно подошла к своей двери. Вот будет номер, если Зоя Никитична знать ничего не знает и при виде такой компании вызовет полицию. Но в дверь мы позвонили. Я.

Нас будто ждали, дверь сразу открылась. На пороге стояла обыкновенная Зоя Никитична в цветастом халате и с косой. Вид у старушки был встревоженный. Увидев Яю, она охнула, резво присела на корточки и принялась обнимать свою лисицу. Та всхлипнула.

— Ну не дура? Я кому говорила, нечего сейчас летать, поймают, поранят, — она нащупала пластырь и торжествующее ткнула в него пальцем. — Вот, пожалуйста!