Около калитки я несколько раз глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. Некстати нахлынули сомнения в верности принятого решения. А может, все-таки вернуться к Ингмару и остальным? Рассказать им о своих подозрениях и совместно решить, что делать дальше?

Но я тут же отрицательно мотнула головой. Знаю я методы этого Ингмара. Уверена: он немедленно отправит своих людей на штурм. А потом будет долго и мучительно допрашивать подозреваемого, щедро рассыпая плохо завуалированные, но от этого еще более страшные угрозы. Если я ошибаюсь, если этот человек не имеет ни малейшего отношения к преступлениям – он никогда не простит мне такого унизительного испытания.

Я распахнула калитку, которая ответила протяжным скрипом. Гравий дорожки приятно похрустывал под подошвами моих туфель, пока я очень медленно приближалась к крыльцу, делая остановку после каждого шага.

Шейн помалкивал, ничем не выдавая своего присутствия. Видимо, понимал, что мне необходимо набраться смелости перед столь сложной и ответственной беседой.

Наконец я и вовсе остановилась. Окна дома приветливо светились, но на душе у меня все сильнее скребли кошки. Что мне делать, если мои подозрения оправдаются? Как жить дальше?

И я невольно сделала шаг назад. Затем еще один. Как ни странно, Шейн не вмешивался.

Вдруг магический фонарь около дома вспыхнул ярче, и входная дверь медленно открылась.

Неимоверным усилием воли я принудила себе остаться на месте. Хотя, что скрывать очевидное, больше всего мне хотелось развернуться и кинуться прочь. Не разбирая дороги, не глядя по сторонам. А главное – не оглядываясь на отца, который как раз вышел на крыльцо.

– Добрый вечер, Кристабелла, – спокойно приветствовал он меня, нисколько не удивившись моему появлению.

– Здравствуй, папа, – сквозь зубы процедила я, до белых костяшек сжав кулаки.

– Я ждал твоего появления. – Отец слабо улыбнулся. Быстро осмотрелся по сторонам и добавил: – Хорошо, что ты пришла одна.

Я угрюмо насупилась. Под ложечкой неприятно засосало от волнения. Неужели мои худшие подозрения оказались верны?

– Не нравятся мне твои новые друзья. – Отец покачал головой. – Очень не нравятся.

– Это сделал ты? – глухо спросила я, уставившись на него исподлобья. – Это ты убил тех девушек?

Улыбка отца стала шире, и мне окончательно поплохело.

Сердце отчаянно отказывалось принимать эту правду. Однако разумом я уже понимала, что ответ однозначен.

– Но почему? – От отчаяния я чуть не сорвалась на крик.

– Цыц! – строго шикнул на меня отец, озабоченно сдвинув брови. – Не шуми. Ты же знаешь, что наши соседи – люди в возрасте. Не стоит их тревожить зря. – Он сделал паузу и добавил мягче: – Заходи в дом. Там и поговорим без лишних ушей.

Я покосилась в сторону калитки.

В принципе, я узнала все, что мне было надо. Самое время сделать ноги, пока еще есть такая возможность.

– Криста, – укоризненно протянул отец. – Ну что ты как маленькая? Только дети убегают от серьезных разговоров со своими родителями, надеясь, что это каким-то образом решит их проблемы. Нет, моя дорогая. Взрослые люди не пасуют перед трудностями, а встречают их решительно лицом к лицу.

Я молчала. Что-то в поведении отца не давало мне покоя. Я знала его как очень спокойного и уравновешенного человека. Но сейчас его глаза лихорадочно блестели, а уголки рта нервно подрагивали, хотя было видно, что он изо всех сил старается сохранять хладнокровие.

И я вновь посмотрела в сторону темного пустого переулка, готовая в любой момент сорваться бежать.

«Не стоит, – вдруг отчетливо прозвучал в моей голове голос Шейна. – Поговори с ним».

– Ну же, Криста, – ласково, словно беседуя с неразумным ребенком, сказал отец. – Это же я. Твой папа. Неужели ты думаешь, что я могу причинить тебе вред? Все, что я сделал, я делал лишь во благо тебе.

Меня аж передернуло от его увещевающего тона. Именно таким голосом он уговаривал меня выпить горькую микстуру, когда я болела. И читал на ночь сказки. И именно так убеждал, что под моей кроватью не спряталось никакое чудовище.

– Идем. – Отец посторонился и взмахнул рукой, приглашая меня войти в дом.

Я неохотно и очень медленно подчинилась. Каждый шаг давался мне с огромным трудом, будто к ногам были привязаны чугунные гири. Когда за моей спиной захлопнулась дверь, я вздрогнула. Однако нашла в себе силы совладать с паникой.

В гостиной за время моего отсутствия ничего не изменилось. На столике возле одного из кресел стоял бокал вина и лежала открытая книга. Видимо, отец читал, когда почувствовал мое приближение.

От столь знакомой и родной картины сердце больно защемило, а на глаза сами собой навернулись слезы. Даже не верится, что все это происходит в реальности.

– Ну что ты словно в гости заглянула? – попенял мне отец, заметив, как я замерла на пороге. – Располагайся поудобнее. В ногах правды нет.

Я опустилась в кресло напротив. Выпрямилась так сильно, будто проглотила палку, и вцепилась в подлокотники – лишь бы скрыть предательскую дрожь пальцев.

– Уж извини, вина тебе не предложу, – продолжил отец и укоризненно цокнул языком. – Ты, конечно, уже взрослая девица. Но что-то увлеклась им в последнее время.

О чем это он? Неужели Роберта все-таки доложила о моей бесславной первой попытке напиться?

Отец тем временем тоже сел. Расслабленно откинулся на спинку кресла, глядя на меня со снисходительной улыбкой.

– Рассказывай, – попросил он. – Как жизнь с новыми возможностями? Нравится быть ведьмой?

Я не ответила, покрепче вцепившись в подлокотники.

Вообще как-то странно. По заверениям Шейна, мой отец должен быть уверен в том, что я уехала в гости к какой-то дальней родне. Блондин пообещал, что уладит все трудности, связанные с моим внезапным обретением силы. В конце концов, ведьминская метка ставится на плечо, а не на лоб. Глупо предполагать, будто все окружающие сразу же узнают о том, что я все-таки получила магический дар. Я всегда предпочитала платья с длинными рукавами.

А еще я прекрасно помнила разговор отца с Шейном. То, как он категорически не хотел отдавать гримуар моей бабушки. И не хотел именно по той причине, что боялся – не поддамся ли я искушению. Не могу поверить, что он тогда лгал. Слишком убедительным был его страх за мое будущее.

«Вот именно», – снова раздался негромкий голос в моей голове.

Я встрепенулась было, ожидая, что Шейн хоть как-то прояснит ситуацию. Но зря. Больше я ничего не услышала.

– Не молчи, Криста, – пока еще мягко попросил отец, но в его голосе я услышала непривычную сталь. – Я ведь скучал по тебе. Могла бы послать весточку, что с тобой все в порядке.

– Значит, все эти убийства – действительно твоих рук дело? – очень тихо спросила я.

– Убийства… – Лицо отца заметно помрачнело. Он пожал плечами и проговорил: – Мне не нравится такое определение моим поступкам. Оно слишком низменное и не отражает реальной подоплеки моих действий. Считай, что это было возмездие. Справедливая кара для тех подлых расчетливых ведьм, которые благодаря хитрости и везению чуть ранее избежали справедливого воздаяния за свои преступления. Полагаю, ты в курсе, что они поклонялись богине ночи. Так вот. Я совершил благо для общества, избавив его от этих бешеных созданий, уже познавших вкус крови. И даровал им то, ради чего они служили тьме. А именно – скорейшую встречу с их покровительницей. Они уже обрели свою награду у подножия престола своей повелительницы.

Никогда бы не подумала, что отец может говорить так. Он наслаждался каждым словом, каждым выражением. Обычно светлые глаза потемнели от непонятного удовлетворения. Ему явно понравилось убивать. И он не пытался скрыть этого.

– Но как тебе это удалось? – спросила я. – Ты никогда не интересовался магией. В тебе нет ни капли силы.

– Как и в тебе когда-то. – Отец весело хмыкнул. – Но ты теперь ведьма. Тьма тем и хороша, моя дорогая, что дает силу любому, кто согласен заплатить за нее цену. Ты заключила договор с Шейном, продав душу демону. Я поступил так же.