Неужели этот невыносимо язвительный и насмешливый тип, полудемон к тому же, почти расплакался сейчас?

– Переигрываешь, – сухо заметил Ингмар. – Не паясничай.

Тотчас же Шейн снова поднял голову и с прежней самодовольной ухмылкой взглянул на руководителя магического надзора.

– В общем, таково мое предложение, – проговорил он уже серьезнее. – Я отдаю тебе гримуар. Естественно, Эмилию. И ручаюсь за то, что Криста будет самой законопослушной ведьмой в Трибаде. Лично обучу ее правильному использованию силы. Никаких запретных ритуалов. И уж тем более никаких человеческих жертвоприношений. Все в рамках правил магического надзора. А взамен ты оставишь ее в покое.

Я затаила дыхание в ожидании вердикта Ингмара. Тот немного расслабился. По крайней мере, жесткие складки у его губ разгладились, а в глубине серо-стальных глаз зажглись непривычные веселые огоньки.

– А если я откажусь? – спросил он, и мое сердце ухнуло в пятки. – Кристабелла Петерсон нарушила закон и должна понести за это наказание.

– Да брось, – возразил Шейн. – Ты ведь понимаешь, что Криста ни в чем не виновата. И, к слову, в прошлом ты и сам порой сквозь пальцы смотрел на некоторые прегрешения ведьм. Вспомнить хотя бы приключения…

– Достаточно, – резко оборвал его Ингмар и покосился на меня, как будто испугавшись, что я услышу лишнее.

Шейн фыркнул, позабавленный его реакцией. Но продолжать все-таки не стал.

– В том случае у меня были смягчающие обстоятельства… хм-м… сугубо личного характера, – добавил Ингмар с некоторым смущением.

– А кто сказал, что у меня их нет?

Так. По-моему, я окончательно потеряла нить разговора. О чем они сейчас? Ненавижу, когда начинают говорить такими обтекаемыми намеками!

– Даже так? – Ингмар неожиданно улыбнулся.

В этот момент я окончательно поверила в то, что он – сын Шейна, пусть по каким-то причинам и выглядит старше него. В его стальных глазах запрыгали такие же озорные искорки, жесткая линия рта расслабилась, на щеках появились мягкие ямочки.

– Даже так, – твердо ответил Шейн.

Он хищно подался вперед, не сводя напряженного взгляда с собеседника. И меня вдруг кольнула нехорошая мысль. А что, если Ингмар все-таки откажется? Такое чувство, что в этом случае Шейн и впрямь нападет на него.

Ингмар тем временем всячески тянул с ответом. По всей видимости, руководитель магического надзора получал нескрываемое наслаждение от жадного нетерпения Шейна, которое последний и не думал скрывать.

– Ингмар! – как и следовало ожидать, не выдержал тот. – Не томи! Иначе вспомню, что я твой отец, и ремень в руки возьму.

Менее всего последняя фраза напоминала шутку – слишком железным тоном она была произнесена. Но Ингмар от души рассмеялся, ни капли не испугавшись угрозы.

Напряженная атмосфера, все это время царившая в гостиной, потихоньку разряжалась. По-моему, тут даже потеплело немного. Ослабла цепкая хватка дурного предчувствия, терзавшего мое несчастное сердце.

– Я по-прежнему не понимаю, чем тебя так привлекла эта девица, – наконец проговорил Ингмар. – Но так и быть – пусть остается в Вильморе. По крайней мере, до тех пор, пока не совершит новой оплошности.

– Этого не будет! – уверенно заявил Шейн.

Ингмар лишь хмыкнул в ответ. Неторопливо поднялся, подошел к столику с напитками и взял в руки бокал, от которого отказался в самом начале разговора. Одним глотком осушил его, после чего посмотрел уже на меня.

– Удачи на ведьминском поприще, Кристабелла Петерсон, – пожелал он весело. – Чувствую, она тебе понадобится.

Шагнул к Эмилии и положил руку на серебряный медальон надзора на своей груди.

Тотчас же пол под ним налился зеленым пламенем пробуждающегося портала.

– Эй, а гримуар? – воскликнула я, вспомнив, что книга так и осталась у Шейна.

– Вернусь за ним позже, – раздалось в ответ.

Неполная минута – и мы с Шейном остались одни.

Дзинь!

И огромная хрустальная ваза, наверняка стоявшая целое состояние, с грохотом лопнула, разлетевшись тысячами острейших игл по всей гостиной.

Я вскрикнула, прикрылась руками, ожидая, что один из них обязательно вопьется мне в лицо. Но за долю секунды до этого вокруг меня засеребрился тончайший щит и успел отразить водопад осколков.

– Так и глаз можно лишиться, девочка моя, – весело проговорил Шейн, который с безопасного расстояния наблюдал за моими магическими экспериментами.

– Спасибо, – буркнула я, осознав, что именно его чары уберегли меня от порезов. – И, Шейн, я уже просила не называть меня «девочкой». Это как-то унизительно!

– Если ты так настаиваешь, то буду называть тебя «мальчиком», – с насмешкой предложил Шейн.

– Ой нет, не надо. – Меня аж передернуло от мысли, что Шейн действительно так сделает.

Он может, это точно. За последнюю неделю нашего общения я имела несчастье убедиться в том, чувство юмора у него очень оригинальное.

– Почему бы тебе не называть меня просто по имени? – предложила я.

– Потому что это надо заслужить. – Шейн широко улыбнулся и с явным удовольствием произнес: – Девочка моя, сначала научись хотя бы азам контроля над своей силой. А потом поговорим снова.

– Но я учусь! – взвыла я в полный голос. – С утра до вечера учусь!

– Только успехов я пока что-то совсем не вижу, – жестокосердно припечатал Шейн. Позвал громко: – Мрак, что скажешь?

– Что она безнадежна, – раздался недовольный голос, и на ближайшем кресле материализовался огромный черный паук.

Я окончательно поникла после столь строгого вердикта. Особенно обидно было то, что прозвучал он от моего же собственного фамильяра.

– Ничего я не безнадежна, – выдохнула я чуть слышно. – Заклинания у меня теперь прекрасно получаются.

– Мало иметь силу, Кристабелла, – сухо проговорил Мрак. – Надо уметь ее использовать.

Ну вот. Опять начинается. Сейчас меня битый час будут распекать на все лады, рассказывая о совершенных ошибках.

– Шейн попросил тебя всего лишь согнать муху с вазы, – как и следовало ожидать, забубнил Мрак. – А ты что сделала?

– Муху-то я согнала, – буркнула я.

– А заодно и вазу расколотила вдребезги. – Мрак укоризненно вздохнул. – Ну и что с тобой делать? Ты целую неделю не можешь освоить простейший метод определения полезности энергопотребления и энергоотдачи при применении тех или иных чар!

Что он сказал?

И я растерянно заморгала, не в силах постигнуть смысл столь мудреной фразы.

– Мрак имеет в виду, что ты так и не научилась правильно рассчитывать количество энергии при создании заклинаний, – поторопился ко мне на помощь Шейн.

Он по своему обыкновению уже налил себе вина и наслаждался чудесным напитком, и не подумав предложить второй бокал мне. Как с первого дня обучения ввел сухой закон для меня – так и придерживается его неукоснительно.

– Чтобы прогнать муху, тебе требовалась лишь крохотная толика силы, – продолжил Шейн, бухнувшись в ближайшее кресло. – А ты шарахнула по вазе со всей мыслимой мощью. Итог оказался закономерен. – И добавил с усмешкой: – Собственно, и свою лавку ты спалила по той же причине. Не соразмерила мощность создаваемых чар с требуемым уровнем для выполнения задачи.

– Но я не понимаю, как это делать! – Я притопнула ногой. – Я просто создаю заклинание. И оно оказывается таким, каким оказывается.

– В этом-то вся и проблема, – скрипуче пробрюзжал Мрак. – Кристабелла, мы говорим сейчас об основе основ. О том, что любой маг и любая ведьма осваивает в самом раннем детстве. Иначе многие бы не дожили и до десяти лет.

Я грустно понурилась от этих слов. И что теперь делать?

– О, не будь так суров к своей новой хозяйке, – внезапно заступился за меня Шейн. – Не забывай, что у нее-то дар не с рождения, а полученный уже в сознательном возрасте. Причем полученный внезапно. Да, дети умеют контролировать свою силу. Но лишь потому, что приходит она к ним постепенно. Лично мне Криста сейчас напоминает младенца, который вдруг получил возможность бегать наравне со взрослыми. Однако его мышцы еще не готовы к подобной нагрузке. Если обычные дети сначала учатся держать головку, потом ползать, садиться, вставать у опоры и лишь после этого делают первые осторожные шаги, да и то с помощью взрослых, то Криста сразу готова мчаться куда глаза глядят, не понимая, что тем самым может покалечить себя.