Он поднял взгляд полный животного ужаса, оглядывая мертвеца всего покрытого кровью, весь живот был распорот и кое-где были видны кишки, несколько ран в груди. Которые никак не могут быть у живого человека. И гротескная кровавая улыбка. Он заскулил голосом, срывающимся от страха и боли, когда я его схватил за грудки и поднял на вытянутой руке:

— Пора платить по счетам Сезар, это вам не безоружных людей с арбалетов из засады расстреливать.

И стал его душить, внимательно прислушиваясь к звону его струны. Долго это не заняло, он хрипел и отчаянно пинался, вися на вытянутых руках. Но с таким же успехом можно пинать каменную стену. И дождавшись звука лопнувшей струны схватил бандита, удерживая его душу в уже мертвом теле, сразу отпустив бедолагу Бриса. Не успело его тело упасть, словно кукла уличного театра, у которой обрезали невидимые нити как я уже поднялся в теле Сезара .

Все оставляет свой след, каждое несправедливое деяние словно удар топора, эхом разносится по лесу нашей жизни, и я собирался дальше работать топором.

— Нельзя Сезар, ты же знаешь порядки. Завтра доложишь.

— Да мне барон де Шерон нужен. Дело у меня к колдуну. И оно не терпит.

— Терпеть не будет его светлость, если тебя кто увидит в господских покоях среди ночи. А потом нам головы открутит, он злой сейчас как свора гурров. А колдун ничего слышать пока не хочет, он закрылся у себя и велел, чтобы его не беспокоили!

— Да они все празднуют, а мне сейчас барон нужен. Как ты не понимаешь.

В теле Сезара я дошел до поста стражи в жилые помещения, но столкнулся с проблемой в виде парочки упертых стражников, они никак не хотели пускать. У Бенуа оказалось есть строгие правила, кто и когда может заходить в господские покои. Ночью вход был запрещен почти всем, только избранные могли попасть. И я уже десять минут пытался договориться с этими двумя упертыми дуболомами. А убить их пока был жив маг я не мог, ибо их пропажу точно заметят и поднимут тревогу, а его силы и возможности я не знал, я и так уже рисковал, кто-то мог наткнуться на пятерку трупов что осталась в пустом складе, и время у меня поджимало.

Но им было плевать на этого Сезара. Они были оба были старше его по званию. Свою охрану Бенуа доверял только своим людям. А его хоть и пускали, но только днем. Чтобы кто-нибудь обязательно был рядом. Вот я и пытался как то договориться, но им все было нипочем. И самое удивительное, они и взятку не хотели брать.

А никого другого, кто имел допуск в господские покои не было, Густав первый вызвался ловить меня по окрестным лесам вместе со своей невесткой Лили. А управляющий, что не отходил от младшего сына Бенуа наверняка спит вместе со своим господином. Ведь уже поздняя ночь.

Но тут раздался тревожный перезвон колоколов. И мы все трое обернулись на окно, вслушиваясь, думая каждый о своем. Возле замка занимался пожар. И увидев это стражники поднимали замковый гарнизон, тех кто еще не отправился на поимки беглецов. Замок просыпался крики и тревожный, пока одинокий колокол в ночи звонко разносились над площадью, и во тьме полыхнула огненная цепочка — часовые бежали туда с факелами. Похоже Герман все-таки решил, что сидеть в пещере ему не подходит. И захотел мне помочь, отвлекая на себя стражу, устроив поджоги.

Мы втроем смотрели с окна на занимающееся зарево. И я выругался вслух, потому что времени у меня стало еще меньше. Они видели перед собой своего, и подумали, что я злюсь из-за того же. И кинув еще один взгляд на пожар, старший обреченно сказал:

— Ладно, сейчас вместе пойдем к магу, все равно сейчас весь замок на уши встанет, и Бенуа точно за бароном пошлет.

Кивнув ему я пошел вслед за ним, комната где обитал барон де Шерон была неподалеку от спален самого герцога. Чтобы если возникнет такая необходимость, маг был рядом. Из памяти Сезара я так же узнал, где искать наших. Их всех заперли в северном крыле, каждого в отдельной комнате. Пока за них не заплатят выкуп. И каждый был в этих мерзких кандалах, ведь где-то достал столько. Это же непростая железяка, артефакт, а значит неплохих денег стоит.

Он топал окованными сапожищами впереди меня даже не подозревая, что Всепожирающая уже дышит ему в затылок. Пройдя несколько переходов, где все начинала бегать растревоженная прислуга мы поднялись на самый верхний этаж, встав на развилке. Справа за дверями был еще один пост, а за ними вход в хозяйские спальни, но нам нужна была левая дверь, ведущая в покои барона. Он остался у входа, а я пошел дальше, толкнув окрашенную зеленым массивную дверь.

— Полночь, доставай книгу, — сказал я тихо.

Из теней моего мертвеца не спеша всплыл трактат, и я взял его на руки. Это была наша страховка, я не знал, почувствует ли он мертвого, поэтому его нужно было максимально отвлечь. А что еще может отвлечь мага, как не древняя книга дарующая могущество. На крайний случай Полночь его заберет назад пока я буду с ним драться. Поэтому взяв пере собой трактат лицевой частью, чтобы было получше выбитый серебром зубастый череп постучал в дверь.

Но была тишина, долговязый барон не открыл, когда постучал второй раз из-за двери я услышал лишь приглушенную ругань, призывающую проваливать пока цел, и я настойчиво постучал еще раз, приготовившись.

— Ваше могущество, — сказал я громче, — это Сезар, тут это, книгу старую нашли у беглецов. Вам бы посмотреть. Она странная какая-то. Я боюсь ее держать.

За дверью что-то упало, и послышались торопливые шаги, загромыхали один второй третий, ого, у него аж три засова на двери. Дверь распахнулась и в проеме появился барон Калман, растрепанный и взъерошенный с горящими глазами. Еще бы, такое богатство свалилось как снег на голову посреди лета. С прохода виднелся стол, на котором он разложил мои вещи, все тщательно перебирая. В комнате так же стоял управляющий, с блокнотом, похоже наш Бенуа не доверяет своему магу, и послал все тщательно документировать.

Зря я переживал что он почувствует, барон даже не глянул на мертвеца, что стоял перед ним. Его взгляд был полностью прикован к фолианту, он даже рот приоткрыл и руки затряслись. Как у голодного ребенка с трущоб, которого привели в целую комнату полную разных вкусняшек. Он было потянулся к книге, но тут же отдернул руки, видно не все потеряно, и кое что он знает и умеет.

— На стол положи. — Скомандовал он взглядом прожигая книгу, и освобождая проход.

Я зашел неся перед собой трактат, оглядывая помещение. Всюду были разложены мои мешочки и баночки, отдельно лежали черная шкатулку с черепом младенца, а все книги и свитки были разложены на соседнем столе. Даже личные письма, что написал мастер Эрвиг распотрошили уроды.

Управляющий нахмурился, глядя на меня и книгу с черепом, в то время как Калман чуть ли не приплясывал от радости, пока я шел оглядывая помещение.

— Их поймали? — Спросил управляющий. — Почему нам не доложили⁈

— Нет, — ответил я оглядывая помещение, и прикидывая шансы.

— Ложи книгу на стол, — скомандовал маг, его совершенно не интересовали беглецы. Он был весь в моей книге. А зря.

В комнате больше никого не было, я был на вытянутую руку от мага, а значит пора действовать.

— Полночь, лови книгу. — сказал выпуская ее из рук, и она упала вниз в объятья теней. В то время как сам ринулся вперед, схватив мага за руки, чтобы он не мог ничего сплести.

Увидев, что книга падает он поднял взгляд, детская радость и азарт исследователя сменились гневом и пылающей яростью, но к ним на смену распахнув свои объятья уже спешила боль и он закричал когда я сжал его кисти рук. Хрупкие и длинные словно веточки пальцы барона захрустели в стальных захватах мертвеца. Нам Эрвиг постоянно твердил, хочешь наверняка вывести из строя мага — сломай ему руки.

Барон Калман де Шерон закричал от боли, а в след за ним от страха закричал и управляющий, зовя на помощь. А я отпустил его переломанные кисти рук и схватил вопящего мага за хрупкую шею сдавливая ее со всей нечестивой силой. На истошные вопли прибежал охранник, что меня сюда привел. Чтобы свернуть птичью шею барона могучими лапами мертвеца потребовалось мгновение. И я швырнул его обмякшее тело словно тряпичную куклу в забежавшего охранника. И они кубарем выкатились назад в коридор, самое главное я сделал, теперь осталось закрыть покои барона изнутри. А для этого потребуется прибить этого напыщенного мудака с лысиной и бакенбардами. Что стоял неподалеку с блокнотом, описывая мое имущество. Я только перевел на него взгляд, как он со проворством, совершенно не вяжущимся с образом, степенного, даже пожилого мужика кинулся прочь к выходу из комнаты продолжая вопить. Ведь ему не платили за то, чтобы драться, а вот вместо него кинулся тот кому за это платили. Отпихнув тело барона и поднявшись с пола громила с мрачной решимость в глазах заскрежетал своим мечом вытаскивая его из ножен, мрачно пообещав: