Один из одноклассников спросил меня, что случилось, и весь класс отложил свои дела, что бы послушать мою историю. К тому времени, как закончил, все смеялись, но я чувствовал себя полным и абсолютным мошенником. Оглядев улыбающиеся лица, остановился на одном. Фрэнки Фултон мне не улыбалась, а наоборот выглядела рассерженной, если честно.

Она была моей одноклассницей и, безусловно, самой красивой девушкой, по крайней мере, я так считал. У неё были рыжевато-каштановые волосы, большие зелёные глаза и такая светлая кожа, что казалось, будто она сияет. Я мечтал о ней столько, сколько себя помню, но ничего не предпринимал, потому что не знал, что делать. Попытался улыбнуться, но она так пристально смотрела на меня, что я не смог удержать контакт и опустил глаза в тетрадь. Я чувствовал на себе её взгляд на протяжении всего урока. Когда он закончился, Фрэнки остановилась возле моего стола, прежде чем я успел выйти из комнаты.

— Риск.

Я посмотрел на неё и замер, она глядела так, словно знала мой самый глубокий, тёмный секрет.

— Привет. — Мой голос дрогнул, поэтому быстро прочистил горло. — Привет, Фрэнки.

Она моргнула.

— Ты выходишь из автобуса на Камберленд-роуд, верно?

Мэй и Хейс остановились позади Фрэнки, когда поняли, что она разговаривает со мной. Оба во все глаза смотрели на меня, словно я был каким-то волшебником. Хотя, на самом деле, понятия не имел, почему Фрэнки заговорила со мной. Она почти ни с кем не разговаривала, не говоря уже обо мне. Большую часть времени была в наушниках и предпочитала держаться особняком. Как и мои друзья, я был ошеломлён тем, что она вообще заговорила со мной.

— Эм. — Я моргнул, глядя на неё. — Да. Да, я выхожу на этой остановке.

— Хорошо, — кивнула она. — Я сойду сегодня там, и ты можешь проводить меня домой.

Фрэнки не спрашивала разрешения, она говорила мне, что нужно сделать, и я не собирался с ней спорить, поэтому мотнул головой и сказал:

— Хорошо.

Она кивнула, затем повернулась и вышла из класса вместе с остальными. Мэй и Хейс стукнули меня по плечам, пока я хватал свои вещи и быстро запихивал их в сумку.

— Приятель. — Мэй практически пищал. — Почему она хочет, чтобы ты проводил её домой?

— Тупица. — Хейс толкнул Мэя. — Он ей нравится, иначе зачем бы она говорила?

— Может быть, чтобы убедиться, что ему не грозят какие-нибудь летающие кастрюли по дороге домой?

Хейс расхохотался, услышав поддразнивания Мэя, но я едва их слышал.

Схватив свою сумку, выскочил из комнаты вслед за Фрэнки, чтобы не опоздать на автобус. Понятия не имею, прав ли был Хейс и я нравился Фрэнки, но ни за что на свете не собирался упустить шанс выяснить это. Мои друзья следовали за мной, когда мы покидали территорию школы. Фрэнки ждала, чтобы сесть в автобус, пока не увидела меня. Она села впереди, как обычно, а я не знал сесть рядом или нет, поэтому просто сел на пару рядов позади неё, как обычно.

День был тёплый, не жаркий и не холодный, но я вспотел.

Быстрее, чем ожидал, автобус подкатил к остановке на Камберленд-роуд. Вместе со своими друзьями и несколькими другими учениками, мы вышли из автобуса. Оглянувшись через плечо, я увидел, как Фрэнки спрыгивает со ступенек на тротуар, и моё сердце заколотилось в груди. Это происходило на самом деле. Она очень хотела, чтобы я проводил её домой. Внезапно я забыл как двигаться и молча посмотрел на друзей. Темно-коричневая кожа Хейса раскраснелась, а улыбка Мэя была слишком широкой.

Когда Фрэнки остановилась рядом со мной, мне пришлось прочистить горло. Я был выше всех в классе и даже выше некоторых старшеклассников. Во мне было сто семьдесят пять сантиметров, и, глядя на Фрэнки сверху вниз, задавался вопросом, достигла ли она метра пятидесяти. Никогда не осознавал, какой она была маленькой, пока она не встала рядом. Фултон действительно была крошечной.

— Эм. — Хейс кашлянул. — Привет, Фрэнки. Мы с Мэйем, как раз собирались пойти к нему домой, а это в ту сторону, — он указал через плечо. — Так что мы увидимся с вами обоими позже.

Хейс почти тащил Мэя за собой, когда они уходили. Он думал, что делает одолжение, оставляя меня наедине с Фрэнки, но поступал совершенно наоборот. Бросил меня без помощи. Я понятия не имел, что делать или говорить понравившейся мне девушке. Разум не мог справиться с таким напряжением.

— Я живу на Далвич-роуд, — сказала она, нарушая тишину. — А где ты живешь?

Знаю, что она жила на Далвич-роуд, её остановка была за три до Камберленд-роуд.

— Э-э, на Тринити-стрит.

Тогда Фрэнки кивнула, повернулась и пошла по улице в сторону от Камберленд-роуд в направлении, своего дома на Далвич-роуд. Я торопливо догнал её. Когда поравнялся с ней, пришлось замедлиться, потому что её шаги были вдвое меньше моих. Посмотрев на неё, увидел, что она надела ожерелье с кулоном, которого раньше никогда не видел.

— Я никогда не видел такого ожерелья.

Фултон подняла руку к подвеске и провела по ней большим пальцем, прежде чем опустить руку обратно.

— Это медицинское удостоверение личности, — объяснила Фрэнки. — У меня тяжёлая астма, поэтому я должна носить его всегда.

Точно. Да. Я знал, что у неё астма. В начале каждого учебного года, сколько себя помню, нам напоминали о её болезни, а также о ребёнке, у которого была аллергия на арахис. Мы знали, что нужно делать, если у кого-то из них случится приступ. Немедленно звать на помощь.

— Итак, — сказал я, засовывая руки в карманы. — Почему ты хотела, чтобы я проводил тебя домой?

— Чтобы я могла поговорить с тобой.

— Ладно.

О чём, чёрт возьми, говорить со мной? Моя голова готова была взорваться от происходящего. Фрэнки была невозмутима, как огурец, в то время как я был нервным, как белка.

— Мне нужно выговориться, — начала Фрэнки. — И ты будешь слушать, договорились?

Мне хотелось обделаться, именно это и собирался сделать.

— Окей.

— Ну и правильно, — сказала она. — Итак, я знаю, что ты лжёшь о том, как у тебя появился этот синяк на лице.

Это было последнее, что я ожидал от не услышать.

— Что ты имеешь в виду? — Глядя на неё, спросил я и почувствовал напряжение во всем теле. — Я не лгу.

— Да, ты врешь…

Я остановился и Фрэнки повернулась ко мне лицом. Она посмотрела на меня своими серьёзными зелёными глазами, потом чуть сузила их, как будто бросая мне вызов. Я съёжился, глядя вниз на ноги.

— Я не лгу, Фрэнки.

— Всё в порядке, — успокоила она. — Тебе не нужно бояться.

Казалось, будто я вдруг оказался в крошечной, тёмной комнате.

— Я… Слушай, я не думаю, что смогу проводить тебя домой. — Выпалил, делая шаг назад. — Я забыл, что мне нужно кое-что…

— Риск, я собираюсь рассказать мистеру Джонсу, что, по моему мнению, с тобой происходит.

Я почувствовал, как у меня отвалилась челюсть от удивления и гнева. Она хотела привлечь к разговору школьного психолога.

— О чём, чёрт возьми, ты говоришь? — Сказал я ошеломлённый. — Со мной ничего не происходит.

— Происходит, — надавила она. — Ты приходишь в школу с большим количеством синяков и травм, чем у кого-либо из моих знакомых. Сначала я решила, что ты неуклюжий, но никто не бывает таким неуклюжим. Не обижай меня. Я не дура, нет такой сковородки, которая оставила бы на твоём лице такие синяки и отёки.

Я перевёл взгляд и уставился на девчонку, которую знал с момента поступления в школу, но никогда не знал по-настоящему. Поверить не мог, что она смогла увидеть это сквозь завесу лжи, в которой не сомневались даже мои лучшие друзья. Вдруг накатила паника. Она ведь сказала, что собирается рассказать мистеру Джонсу. Он был, наверное, самым милым человеком на Земле, ученики обращались к нему, когда им нужна была помощь.

— Фрэнки, — я вытер лоб, — послушай…

— Не ври мне и я ничего не скажу.

Поверить не мог, что она так со мной разговаривала, ведь мы никогда раньше не общались. Понимала ли она, что входит в моё личное пространство?