Официальным наследником его отца.

– Какое горе, какое горе! – всплескивает руками Петя, перехватывая мои ладони. – Такой чело… волк погиб! Какая утрата!

– Чего ты несёшь? – Я пытаюсь сбросить его руки, но не тут-то было. Петя хоть и выглядит худосочным, но по факту ненамного уступает в силе тому же чистокровному Яну.

– Тебя несу, – хмыкает он, уводя меня из образовавшегося в холле пустого круга вокруг трупа, – подальше отсюда, пока ты не пустила в ход свои таланты.

– Я могу помочь!

– В очередной раз угробившись, – послушно кивает он и вытягивает меня из толпы. – Оль, ты бы хоть думала иногда. Тот милый трупик – старший сын Гавела, на минуточку, обескровленный. Чуешь, куда ветер дует?

Мы оказываемся в тёмном коридоре, но Калата открывает не первую попавшуюся дверь, а строго определённую.

– На! – после чего в прямом смысле вручает меня Яну, а сам возвращается.

– У вас вообще совесть есть? – раздражённо выдыхаю я, когда Новотный за локоть отводит меня к единственному в комнате дивану. Всё остальное место занято маленькими экранами и пультами управления.

– Есть, – кивает Ян и выразительно стучит по плечу одного из крепких молодцов, сидящих здесь же. – Мы даже потом извинимся. Если не забудем.

– Сдались мне ваши извинения! – фыркнув, я всё же сажусь, сбросив туфли и подогнув под себя ноги. – Что там Петя болтал о моём даре?

– Калате бы дар молчания, золотой бы стал парень, – крякает Новотный, и я слышу смешки обоих молодцов. – Слушай, Оль, давай…

– … Марек потом сам тебе всё объяснит, – преувеличенно бодро заканчиваю я, вот только Яна перекашивает от моей усмешки. – Вы меня ни с кем не перепутали? Я вам что, девочка-припевочка, которую взялся сторожить серый волк? Или Марек меня удочерил, а я не в курсе?!

– Ты только ему это не предложи, – хмыкает Ян, но веселья в нём ноль целых, ноль десятых.

– Ян! – рычу я не хуже их всех. Самых сильных и самых умных. Так, что даже сидящие за мониторами Тени переглядываются.

– Ладно-ладно, – кривится он и садится рядом. Увидев на подлокотнике жёсткий звериный волос, я только сейчас задумываюсь, что ни разу не видела оборота. – Ты же знаешь про битву у Белой Горы в 1620?

– Это где католики с протестантами бились? – хмурюсь я. – У меня, знаешь ли, с историей России как-то получше, чем с историей Чехии.

– Типа того, – хмыкает он и разваливается на диване, явно никуда не торопясь. Меня что, одну волнует, что кого-то убили и Марек там один? – Низложенный незадолго до этого Фердинанд II, на людях ярый служитель католической церкви, по сути, потомственный вампир, собрал себе двадцати пяти тысячную армию, из которых людьми была едва ли половина.

– И вы, конечно, не могли упустить такой шанс, – закатываю я глаза.

– А что делать, против натуры не попрёшь, – разводит руками Ян и на мгновение его взгляд приковывается к одному из правых мониторов. Тому, который показывает главный холл замка. – Интернета-то не было, приходилось искать другие развлечения.

– И как, хорошо развлеклись?

– Неплохо, жаль только, что проиграли. В тот раз, – не забывает добавить он. – С тех пор наша любовь всё усугублялась, а религиозные противостояния только добавляли остроты. Кто же откажется наподдать под зад врагу, если даже повод искать не надо.

– И к чему экскурс в историю? – Закинув ногу на ногу, я обнажаю одну чуть ли не до бедра, заставляя бывшего комиссара крякнуть. Люблю это платье.

– К тому, что с вампирами мы не ладим очень давно, – хмыкает он. – Конечно, современность сгладила углы, переведя войну в стадию взаимного порыкивания, но и друзьями нас не сделала. А ты, как ни крути, вампир. С даром, присущим их знати, которых, нашими стараниями, почти не осталось.

– Монтекки и Капулетти отдыхают, – презрительно фыркаю, понимая, к чему он ведёт.

– И я о том, – радуется Ян. Подозреваю, что в основном тому, что я всё ещё сижу и слушаю, вместо того, чтобы рвануть в гущу событий. – И то, что Влада перед этим выпили…

– Не факт, – дёргаю я подбородком, и в помещении раздаётся звон, свисающих почти до плеч, массивных серёг. – Если бы вы меня не утащили, мы могли бы уже знать, где именно его убили и как.

– А остальные три четверти гостей знали бы, что ты владеешь даром, за который и убить не грех. – Ян встаёт и, наклонившись над одним из Теней, многозначительно тычет пальцем в изображение куска высокого кованого забора.

– Вы в Средневековье что ли?

– Посреди кровавой охоты, с концентрацией оборотней по три штуки на квадрат как бы в Древний мир не скатиться, – со вздохом качает головой Ян.

– Всё готово, комнаты на этажах распределены, – рапортует ещё один мОлодец, заходя к нам.

– Какая тесная у нас компания, – язвлю я, заставляя всех четверых обернуться. Естественно, взгляды рефлекторно проходят по оголённой ноге, до самого основания разреза. – Мальчики, а мы тут надолго? А то у меня собака не выгуляна.

– Марек запечатал «Волчью Тень», – отзывается Новотный, недовольно зыркая на всех по очереди и они возвращаются к мониторам. – Думаешь, это просто слова? С этого момента и до того, пока не найдут убийцу, никто не сможет отсюда выйти.

– Ты серьёзно? – выдыхаю я, глядя прямо Яну в глаза.

– Похоже, что я шучу?

***

– Это твоё логово, твои гости и ты хочешь убедить меня, что не в курсе, кто убил Влада?

– Я. Не. Знаю.

Чёртов дом! Чёртовы кланы! Чёртова власть! Поэтому Марек и сбежал тогда, много лет назад, осознав, наконец, каким счастьем стал интернат для ненужных никому волчат.

– Последний раз я видел его месяц назад, Влад просил отпуск, – отец равнодушно сидит за собственным столом, но Мареку, в отличие от всех, видно с какой силой сжимаются тонкие пальцы на бокале. – Я разрешил, и он уехал. Не знаю куда, не знаю зачем. Влад планировал приехать вчера и поговорить, но что-то у него не сложилось, а сегодня занят был я.

Конечно, ведь Джерк Гавел не тот, кто отложит собственные дела ради хоть одного из сыновей. Шанс был у сестры, но и для этого должно было случиться что-то из ряда вон.

– Как и всегда, – ровно отзывается Марек и, запустив руку в короткие волосы, проходит по кабинету отца туда-сюда.

– Не тебе жаловаться, Мар, – кривится тот. – Тебя я принимаю в любое время дня и ночи.

– Просто потому, что я прихожу, когда дело касается твоей шкуры, – усмехается Марек и замирает, упершись взглядом в книжный шкаф. – Что с камерами?

– Сервера взломаны, изображение на мониторах охраны подменили. – Марек морщится, глядя как отец делает большой глоток.

Хреново. Очень, учитывая, что в закрытой «Волчьей Тени» нечем заняться, кроме как опустошать отцовские погреба. И тридцать шесть вампиров, тридцать два человека и двести сорок семь, нестабильных после прервавшейся охоты, оборотней займутся именно этим.

– Что с размещением?

– Третий этаж отдали вампирам, второй займет большая часть оборотней, а тех, кто поадекватней, людей и твоих расселили на первом.

– Думаешь, от высоты вампиры ослабнут?

Ультрафиолет он ультрафиолет и есть – гореть вампиров, конечно, не заставляет, но в самолётах они летают с крайне кислым выражением лица. Вот только третий этаж не настолько высоко, чтобы они ощутили разницу.

– Ты запечатал «Волчью Тень». – Достав из стола бутылку, отец заново наполняет бокал. – Я лишь пытаюсь минимизировать ущерб.

– А как ты минимизируешь ущерб от смерти Влада? – Пусть никто из них не был близок друг другу, но братьями они от этого быть не переставали. – Завтра он должен был быть представлен главам как твой преемник…

– Глава над главами – выборная должность, – со смешком напоминает отец.

– Но не владелец «Волчьей Тени», – опершись ладонями о его стол, Марек угрожающе наклоняется, – а это почти стопроцентный аргумент в голосовании. Ты обязан представить приемника, раз заявился, вот только Влад мёртв.