Главный вормлинг обернулся к товарищам, и ножи быстро спрятали. Местная алкошня затаила дыхание.

— Чего это они? — спросил сбоку Ганс, всё-таки не зассал.

— Не знаю, — ответил Ник и размял шею перед дракой.

— ПОНЕСЛАСЬ! — гаркнул на всю глотку Ллойд.

Всех словно прорвало, и постояльцы заорали как посаженные на цепь псы, разбрызгивая слюни и топорща бухие глаза. Пена от пиваса летела во все стороны, но для Ника звуков больше не существовало, он плавно двигался в стойке, держа руки чуть впереди, кулаки в полусогнутом состоянии словно приглашали к нападению.

А вот Ганс сорвался вперёд и, недолго думая, врезался в корпус ближайшего противника, повалив его на землю. Дурачку тут же прилетел пинок в бок от стоящего рядом союзника, но тот всё же успел закрыться локтем.

Ник разбежался и, подпрыгнув, толкнул одного «червя» ногой. Тот качнулся и, споткнувшись, полетел на задницу. Второй соперник колхозным ударом хотел сразу завершить дело, но не тут-то было. Ник поднырнул под руку и пробил мощный удар в печень.

Поц сразу рухнул. Удар коленом в сопатку и добро пожаловать в нокаут. Сотряс ему точно обеспечен. Тот первый, что упал, уже реабилитировался и пошёл в клинч, желая задушить мощными заскорузлыми руками — такими в самый раз орехи щёлкать.

Но как только он схватил его за рукав, Ник резко потянул противника на себя, затем сместил корпус и за счёт силы инерции отправил дурачка через плечо на пол и, не дав опомниться, ударил в кадык. Тут не до техники безопасности, ноги бы унести.

Вокруг восторженно визжала толпа. Кто-то кричал, что усыновит Ника в случае победы, другие просили быстро не заканчивать, третьи поливали пивом уже валяющихся вормлингов и презрительно харкали в них.

Главный из тех четырёх понял, что что-то не так, и попытался улизнуть. Ганс вцепился в последнего и не отпускал, получая тумаки.

— По лицу не бей, с*ка, я слишком красивый для синяков! — сопел он, клинчуясь лёжа на спине и пытаясь не дать противнику выпрямиться.

Смыться вормлингу не дали, так что вскоре он побежал в отчаянии на Ника и промахнулся первым ударом, затем вторым, а потом получил мощный лоукик в колено, заверещал и словил в зубы прямой джеб. Когда бьёшь вормлингов всегда странное чувство — кулак, будто в тесто попадает.

Кровь потекла у преследователя по подбородку, а сам он зашатался, но не упал. Заматерелый чёрт, но серия боковых ударов вкупе с отбитой ногой довершили дело, и он отправился отдыхать на пол. В уличной драке, если противник упал — его надо добивать. Не испытывая угрызений совести, Ник обрушался на врага ногами. Четверо на двоих как-то тоже нечестно, а ему надо сделать так, чтобы уроды не смогли их преследовать.

Толпа скандировала: «Ник! Ник! Ник!» и восторженно орала, чествуя кровь, пот и насилие.

— Тебе помочь? — спросил он у возюкавшегося Ганса.

— Нет, я справлюсь, — раздался пыхтящий голос.

Вокруг продолжали орать, но больше уже смеялись с двух бедолаг, что копошились в партере.

— Моя бабка бы уделала его одной грыжей, что ты там возишься, сопляк?

— Пхаха… — захрюкал кто-то рядом.

— Дави ему глаза, буээ.

— Да иди ты на хер, — это уже сказал тот, на кого блеванули.

В рядах окруживших их мужиков назревал массовый мордобой.

— Спасибо, — прокричал он Ллойду, забирая портфель и клинок.

— Как же без тебя скучно было, ты бы знал, — заулыбавшись во все зубы, сказал вышибала.

Ник ему ничего не ответил, проворно вдел лямки и махнул рукой на прощание. Разбежавшись, ударил ногой в башку последнему вормлингу. Его даже добивать не пришлось: пара последователей Диониса взяли бедолагу под руки и, гогоча, швырнули в дерущуюся толпу.

— Идём, — Ник протянул ладонь потрёпанному Гансу и они, уворачиваясь от летящих металлических кружек, пробрались к спуску, откуда пришли.

На отдалении стояли жители муравейника и наблюдали за сценой массовой драки. Согбенные старики, молодые мамы, дети, подростки, группы молоденьких женщин. Кто-то осуждающе, кто-то с любопытством, ну а другие со справедливым раздражением, когда же это всё закончится и можно будет культурно отдохнуть.

— Я гляжу, ты тут местная звезда, — прокомментировал позади Ганс.

— Скажешь ещё, — спокойно отреагировал Ник, минуя очередной пролёт.

— Нет, ну а всё же — кто ты такой?

— Я уже говорил, просто Ник.

— Да ты у нас крепкий орешек, да Ник? — ухмыляясь, продолжал трепаться Ганс.

— Можешь проверить, — без какой-либо агрессии ответил он отметеленному красавчику.

После некоторой паузы, когда они уже покинули стоэтажный сталогмат и двигались в восточную часть города, Ганс задумчиво спросил.

— А научишь меня также драться?

— Что предложишь в ответ? — Ник не собирался его учить, да и цели сейчас как бы другие: нужно обменять камень жизни на экоины и забурится где-то в благополучном районе, пока не стихнет шумиха.

— На мечах также умеешь? — спросил он вдруг, показывая подбородком на клинок, что приходилось таскать без ножен.

— Не-а, — просто ответил Ник.

— Ну, тогда по рукам?

Он даже остановился о неожиданности и вновь присмотрелся к несуразному Гансe.

— Ты будешь учить меня фехтованию?

В его вопросе, видимо, было столько скептицизма, что собеседник огрызнулся.

— А что не похоже, что я умею?

— Нет уж, — отмахнулся Ник, — обойдусь как-нибудь, — в парне что-то такое виднелось да, но он не профессиональный воин, что, впрочем, скоро и подтвердилось.

— Ну ладно, не я — отведу тебя к своему учителю. Я у него единственный ученик. Признаться, колотит он меня ещё как. Я бы не отказался от соперника своего уровня.

А вот это уже заставило Ника задуматься.

— Идём, будет весело, — расплылся в улыбке новый знакомый. — Он мировой мужик, и комнату тебе сдаст.

Последнее окончательно его убедило, и Ник согласился.

— Хорошо, веди к своему сенсею.

Ник думал, что они пойдут в сторону приличных домов, но всё повернулось совсем наоборот — они шли на границу с крысиным округом. С каждым шагом его подозрения росли, а говорливость Ганса по поводу своего учителя, наоборот, скорее отталкивала. Он ждал подвоха, и он его получил.

Это был частный дом на окраине со своей огороженной территорией. Вместо забора торчал всякий хлам: хитиновые части монстров, плоские кости размером со взрослого человека, вкопанные в землю, а также натянутая на металлические штыри старая кожа саламандр. Последнее вообще никак не защищало от посторонних посетителей.

По углам частокола были навалены груды камней в виде башенок. Создавалось ощущение, будто это домик из деревенской вымершей глубинки, где половина мужиков — деды лет под восемьдесят, а вторая нещадно бухает.

Ник сморщил нос — это обычные трущобы, где он провёл большую часть здешней жизни. Что-то не похоже на элитную школу прославленного мастера боевых искусств. Справедливости ради внутри царила чистота. На территории была площадка для боёв и аскетичные тренажёры любого постсоветского двора: турник, брусья, лесенка.

Чуть подальше в кучу свалены железные круги, диски, цепи и прочий хлам, очевидно, служивший снарядами или утяжелителями. Одно лишь только это вернуло в глазах Ника авторитет «школе». Иначе бы он уже припустил куда подальше. Соседство с крысолюдами ему вот вообще не упало.

Они ведь конченые психи.

Сам дом представлял собой двухэтажный вытянутый массив из странного материала. Он уходил горизонтально на несколько секций и заканчивался зашпаклёванным овалом.

— Погоди, это что череп? — Ник ошарашенно стоял, не веря своей догадке.

— Ну да, а что?

— Твой учитель живёт в черепе какой-то монстрюги, серьёзно?

Ганс непонимающе поводил глазами из стороны в сторону и пожал плечами.

— Да какая разница? Идём.

Они зашли внутрь.

— Снимай обувь, — сказал ещё с порога Ганс. — Он не любит, когда дома грязно.