— Голоден? — спросила вошедшая позади Кира.

— Как сто кабанов, — ответил он и схватил ближайщий к нему стул.

Девушка усадила его за стол, а сама взяла тарелку и половник. Дверь сзади скрипнула, и на кухню вошёл Ганс.

— О, и мне тоже, пожалуйста, — потирая ладошки, уселся он.

Есть особое удовольствие в том, когда за тобой ухаживает женщина. Эти маленькие моменты заботы обычно и составляют счастливый узор семейной жизни. Еда как-то сразу вкуснее становится и в доме уютней.

От тарелки шёл пар, он поблагодарил девушку и с наслаждением расправился с блюдом, попросив добавки. Кира выполнила просьбу и вышла на улицу распоряжаться рабочими. Она оказалась ещё и строгим прорабом.

День как-то быстро прошёл сам собой в заботах. Нора была почти готова — оставалось только расширить её. Трудяги по просьбе Саймона приготовили дверцы, открывающиеся в обе стороны. Такие обычно ставились в салунах Дикого Запада. Пендельтюр, вроде бы называются.

Тренер не настаивал на строгом содержании Принца, и ему претило вешать замок, ограничивая свободу питомца.

В течение следующих двух дней они с Гансом продолжили процедуру «кормления» Жоржика, нагоняя ему жирок и нужные элементы для создания кислоты. Это позволило расширить нору до приемлемых размеров.

Под вечер Ганс вызывался провожать Киру, но та не давала ему и шанса, держа оборону. Аристократа это только больше распаляло. Ник боялся, как бы этот чисто спортивный интерес не перерос в манию.

Его товарищ легко увлекался и также легко бросал избранниц, получая желаемое.

Кира хорошо вписалась в коллектив и покорила всех своей расторопностью. Она вкусно готовила и содержала дом в чистоте, а когда они заселили Принца, то и про скотину не забывала. Даже Жоржику доставались объедки со стола. Обычно им в падлу было спускаться в подвал, но девушка не забывала и про слизня.

Саймон сказал, что оторвёт Гансу башку, если тот обидит служанку. В общем, в их повседневной жизни значительно добавилось уюта.

Принц был рад новому дому и в первое время лазил везде, где только можно, изучая территорию. Он даже выходил за пределы усадьбы и часто возвращался, держа в зубах какую-то дрянь, и тащил её внутрь норы. Вскоре там было полно хлама вроде старых костей, выброшенных тряпок и прочего строительного мусора.

Ничего из этого он не позволял забирать, яростно охраняя свой террариум. Кира пыталась бороться с этим бардаком, но, в конце концов, плюнула на это и сосредоточилась на кормёжке варана и держала в чистоте седло, сумки и прочее обмундирование для походов.

Обычно ящерицы крайне ленивые создания, но Принц был гиперактивным и чуть что пулей вылетал из своего убежища, стоит кому-то приблизиться к воротам. В этом плане он был похож на сторожевого пса, ревностно охранявшего покой хозяев. Ему нравилось получать внимание, и Ник ничуть не пожалел, что вытащил его из той затхлой дыры.

Саймон раздобыл им несколько вкусных контрактов, и на пятый день они собрались втроём, взяли с собой пару комплектов сменного белья, еды и прочие припасы на пару дней и двинулись в туннели с ночёвкой. Путь предстоял неблизкий.

Им нужны были перья и кости пещерного крикуна. Странный заказ. Насколько Ник раньше слышал, летающих тварей близ Андервуда не было. Летучие мыши не в счёт — это обычная фауна. Однако обширная библиотека монстров Саймона подсказывала, что они могут знатно так разжиться баблом. Ведь он как-то проходил мимо одной пещеры, где этих монстров было навалом.

Единственный минус — далеко идти.

— А ты не думал составить карту? — спросил у тренера Ник. — За неё бы дорого дали.

— Не, — сказал Саймон, — то, что я там видел, пусть лучше останется здесь, — он постучал пальцем по виску. — Я собирал эти знания не для того, чтобы какой-то утырок украл мои сокровища.

Да уж, такие понятия как общая цель, благо для человечества и прочие эфемерные штуки были не знакомы Саймону. Только здравый эгоизм и осязаемые вещи. Его любовь к деньгам была легендарной, но стоило его спросить, зачем они ему, как тренер отшучивался и уводил разговор в другое русло.

Ник не верил, что это простая тяга к богатству — Саймон мечтал о прославленной школе боевых искусств с множеством учеников, значит, и деньги для него лишь средство достижения цели.

Нет, тут было что-то глубже.

Они шли по туннелям в режиме старой проверенной формации — впереди Ганс и Ник, позади Саймон верхом на Принце. Иногда он слезал размять ноги, но это ненадолго. Похоже, ему понравилось путешествовать в комфорте. А вот ребята не присаживались уже десятый час.

Они отдалялись от Андервуда под прямым углом, а это значило, что уровень угрозы с каждым пройденным километром возрастал. Справедливости ради их «навигатор» никогда не барахлил, и экспедиция ни разу не упёрлась в тупик. Ещё Ник подозревал, что Саймон умело обходил заведомо опасные места.

По пути они всё же встретили пару хищников, перегородивших дорогу. В первом случае это был гигантский прозрачный краб, чью кровеносную систему было видно сквозь хитин. Размером зверюга достигала полторы метра, а вот в ширину все три.

Они думали сначала, что членистоногий пройдёт мимо, но его заинтересовал варан как перспективная гора вкусного мяса. Видимо, у него с калориями в последние дни напряг. Ник с Гансом приняли бой. Главное было — не подставляться под мощные клещи, иначе одно движение и до свидания.

Реакция у монстра была слабой, однако это не помешало ему перехватить меч Ганса и схрумкать его, словно спичку. Тот выматерился и попросил тренера кинуть ему запасной, на что Саймон изобразил храп. В итоге пришлось бегать Нику, пока незадачливый товарищ добывал оружие. И ладно бы ещё душа досталась ему, но последний удар нанёс аристо.

Ну а второй раз на них спрыгнул с потолка паук, но битва была столь быстрой и бесславной, что никто ничего не понял. Сенсей испепелил его магией ещё на излёте, и на пол упала уже обуглившаяся труха.

— Он ядовитый, — пояснил Саймон своё вмешательство, — вы же тупицы сразу сдохните — кто будет собирать мою добычу?

Что ж справедливо, подумал Ник. У них пока ещё не такой богатый опыт, чтобы не пропустить в табло удар другой. Медикаменты, конечно, были, но вот про антидоты он как-то забыл.

Привал думали устроить прямо так в пещере, но учитель сказал, что впереди поселение.

— Так далеко от центра? — недоверчиво спросил Ганс.

— Это форпост Крайних, у них тут молодые колонии.

Он имел в виду терраформированные емировой рудой пещеры, которым меньше десяти лет. Для обычных людей они пока ещё непригодны для жилья, но в качестве ночлега лучше, чем голый пол туннелей.

Через два часа они добрались до нужного места и Ник ожидал увидеть там всё что угодно: ребят из общества Крайних, гарнизоны солдат-пропойц, больше похожих на уголовников, или даже строгих и презрительно на всех смотрящих крысолюдов, но всего этого не было. Колонию кто-то разрушил до основания.

— Кто это мог быть? — ошарашенно спросил Ганс, глядя на масштаб разрушений.

Сенсей спрыгнул с Принца и вышел вперёд, навострив уши. Они молчали, ожидая, пока тот всматривался в горизонт. Здесь раньше был большой город. Пещера вмещала тысяч двадцать обитателей и была не до конца ещё застроена.

Жило, конечно, намного меньше — ведь эти дома предназначались для будущих поселенцев. Жилплощадь строили загодя, чтобы когда емирова руда окончательно поглотит эту местность тут же объявить о создании нового города. Торжественное открытие всегда означало скидки для новосёлов, так что андервудцы любили подобные события. Для многих это был билет в новую жизнь.

Однако сейчас из сотен возведённых построек, даст бог, нетронутыми остались десятка два и то тех, что ютились на окраинах. Такое чувство, что сгорнули рукой песочные постройки малышни на пляже.

— Идём, там никого нет, надо помочь тем, кто остался в живых.