— Кто и что ты такое? — Варя притронулась к обжигающе-горячей руке Дмитрия.

— Ты же знаешь, — он улыбнулся и выдохнул, посылая голубоватое облако в ее сторону.

— Дракон? — спросила Варя с придыханием, вглядываясь в золото глаз.

Неожиданно Дмитрий засмеялся, нарушая таинственную атмосферу.

— Варя, ну ты серьезно? Какой дракон? Ты невнимательно слушала Мадининого дракона? Они не могут жить сейчас в нашем мире, здесь слишком мало магии, а еще я не змея, а кот, дракон не пойдет ко мне.

Варя вздохнула и погладила Дмитрия по руке.

— А мне дракон понравился, он такой милый.

Дмитрий хмыкнул и покачал головой.

— О, боги! Какая ты наивная! Дракон не милый и не добрый. Не зря они заточены в межмирье. Ты представляешь, сколько веков наши предки их пытались туда загнать? И еще ты не задумывалась, почему магии так мало осталось? — Дмитрий раздраженно махнул рукой. — Варька, ты испортила такой момент своим драконом! Я волчий пастырь. Вернее мы вместе с тобой можем им быть. А по одному просто сильные оборотники. Только ты без зверя.

Оглушенная Варя сначала даже не поняла, о чем ей сказал Дмитрий.

— Врешь! — неожиданно высоким голосом пискнула Варя, а потом затараторила, не давая ему вставить ни слова: Этого просто не может быть! Волчьи пастыри — это мифологический персонаж, я в сказках о них в детстве читала. Ты что-то напутал! Тем более я! Может ты один? Конечно, все же говорили, что ты особенный!

Дмитрий засмеялся и поднял руки вверх.

— Варь, хватит, — он взял ее ладонь и погладил. — Это ни к чему тебя не обязывает. Просто знай, что мы вместе великая сила. Мне господин Каргувальд столько всего рассказал, этот гном настоящая находка. Если ты когда-нибудь захочешь послушать, скажешь, — перебивая Дмитрия, Варя замотала головой. — Хорошо, я больше не буду касаться этой темы. Тем более гном приказал нам с тобой молчать.

Варя горестно всхлипнула и уткнулась в ладони. Дмитрий тут же пересел на кровать и обнял сестру, отчего та зарыдала еще горше. Наконец, она всхлипнула последний раз, вытерла глаза и подняла отчаянный взгляд на брата.

— И что мне теперь с этим делать? Я запуталась, ничего не пойму. Я сначала люблю одного, — она снова жалобно всхлипнула, — а потом другого. А теперь еще этот пастырь!

Лицо Дмитрия посуровело.

— Я хотел поговорить с тобой по этому поводу. Я видел, как ты смотришь на Коромыслова и еще этот инквизитор, Александр. Мне он вообще не нравится — мутный тип. Не думай, что я вмешиваюсь в твою личную жизнь. Но ты же понимаешь, что они слишком взрослые. Ангелу вообще лет шестьсот, не меньше. А ты такая наивная.

Неожиданно Варя застыла, потом ее лицо скривилось, как будто она собиралась плакать. Но, в конце концов, Варя решительно сжала губы и зло проговорила:

— Ну конечно! Вот я наивная дура. Инквизитору не больше двухста. Да, а я еще сидела в машине и думала, что самая умная! — в Вариной голове всплывал недавний разговор в машине, после которого она кое с кем поцеловалась. — Я была наивной, а теперь хватит! Не знаешь, меня скоро выпишут? А то я думаю о всякой ерунде, а меня ждет моя любимая лаборатория.

Дмитрий недоуменно поднял брови.

— Отец с матерью хотят пригласить нас пожить в загородный дом, чтобы мы узнали друг друга получше. Но если у тебя есть какие-то свои планы…

— Нет! — перебила его Варя. — Так когда меня выписывают?

Дмитрий приходил к ней каждый день. Заходил, с шумом придвигал к кровати железный стул, и они болтали обо всем на свете. Еще ни с кем Варя не чувствовала такой близости, как с братом. Странно, почему при первой встрече Дмитрий показался ей таким придурком. Она призналась ему, что тогда в избушке думала наслать на него чего-то забористого, типа хронического поноса. Брат посмеялся и сказал, что тоже думал, что она шарлатанка.

Заходили родители. Они смущенно общались, с трудом находя темы для разговора. Постепенно Варя ловила себя на мысли, что начинает думать о Марине, как о матери. Странно, вот Виктор Степанович сразу стал отцом, но обида на мать была слишком сильна, чтобы так быстро пройти.

Родители рассказали, что Кассандра лежит в этой же больнице, этажом ниже. Они ходили к ней, но бабка была не в духе и выгнала их с проклятьями. Никто сильно не расстроился.

— Живучая женщина, — проговорил отец сквозь зубы. — Вот Иванов погиб, когда закрывал ее от дракона, а она жива-здорова. Магия!

Мать укоризненно покачала головой и накрыла его ладонь своею.

— Она несчастная женщина. Мне кажется, она его любила и сейчас горюет.

Варя с отцом одновременно хмыкнули и переглянулись.

— Любила? — насмешливо спросила Варя. — Она вообще способна хоть кого-то любить? Мне кажется, она расстроена, что начальник Инквизиции погиб, и теперь некому прикрывать ее задницу.

Отец резко хлопнул по металлическому подлокотнику лавочки, заставляя их с матерью вздрогнуть, и, хмурясь, произнес:

— Пусть на старости лет учится нести ответственность за свои поступки. Слишком многое сходило ей с рук. Вот ее товарки с Ведьминого круга знаешь, сколько жалоб на нее отнесли в Инквизицию? Теперь им всем дали ход. Александр рубит головы направо и налево. Иванов развел там такой курятник!

Варя встрепенулась, услышав знакомое имя.

— А что Александр стал новым главой Инквизиции?

Отец глянул на нее недовольно и неохотно пояснил:

— Пока и.о., но с его амбициями скоро будет. Слышал за ликвидацию дракона ему стратима дали, так что думаю, готовят к новой должности.

Варя с трудом сдержалась, чтобы не спросить про ангела. Она не видела его уже три дня, с той самой ночи. Каждый раз, когда открывалась дверь, то вместо медсестры или кого-то из родственников она ожидала увидеть совсем другого человека или точнее не человека. Но он все не появлялся. Отец с матерью переглянулись, но перевели разговор на другую тему.

Они договорились, что завтра, после выписки Варя сразу поедет в Дубки, в загородный дом вместе с братом, а родители сегодня соберут ее вещи и буду ждать их на месте. Варя улыбалась и кивала на каждое предложение, а в душе все больше понимала, что ни в какие Дубки она не поедет. Родителям нужно побыть вдвоем, они с братом смогут приехать как-нибудь на выходных. А пока ей нужно заползти в свою квартирку и зализать сердечные раны. Потом все станет хорошо, ей перестанут каждую ночь сниться ярко-голубые глаза и всякие непотребства. Обязательно перестанут! Тогда она и приедет, будет всем улыбаться и смотреть на счастливых влюбленных. А пока просто домой к своим растениям.

Наконец, родители засобирались выходить и Варя не выдержала:

— А что там с моим сводным братом Ярославом и Анной Коромысловой? Они вроде как виноваты и не виноваты.

Отец скрипнул зубами, сжал кулаки и тихонько зарычал. Варя отпрянула от неожиданности к стенке. А мать осторожно погладила его по спине, и отец постепенно расслабился, через силу улыбнулся.

— Я тут потерял много сил, поэтому врачи запретили оборачиваться. Раздражение копится. Ты прости, если напугал. Тема для меня болезненная. Ярослав столько наворотил дел, несколько лет разгребать. А я должен приготовить место для нового вожака, решил, что не буду участвовать в новом гоне. Слишком стар. Дам дорогу молодым, — проговорил отец почти равнодушно, но мать продолжала гладить его руку. — Ярослав отправится в изгнание. В район с минимальным магическим фоном, Маргарита решила поехать с ним.

Отец напряженно замолчал, но Варя с нетерпением ждала продолжения, хоть таким образом, она должна узнать, что с Галамюэлем.

— Анна несколько раз приходила в себя, — осторожно начала мать. — Но это было совсем не надолго. Ее отец и твой брат пытаются ей помочь. Это очень сложно. Твой отец считает, что вернуть душу, которая шагнула в межмирье невозможно и настаивает, чтобы девочке дали умереть.

Не помня себя, Варя соскочила с кровати и закричала: