Спасена. Поршень мне в выхлоп, а я только настроилась героически помирать! Из глотки вырвался истеричный не то хохот, не то плач.

— Спасибо…

— Ранена? — прошипел Теш, слегка меня встряхивая.

Он сегодня эмоциональней обычного. Беспокоится о сохранности «ценного экземпляра»? Я судорожно вздохнула и отрицательно помотала головой.

— Я в порядке. Как ты здесь оказался?

— Лоа[6] предупредили, — процедил Теш, словно ему банальную телеграмму прислали. В те редкие моменты, когда он не пытается подселить демонов в кого-нибудь, меня даже восхищает, с какой непринужденностью он с ними общается. — А привел Его Святейшество.

[6] Лоа — в культе вуду духи предков, обитающие в астрале. Согласно енохианской доктрине все лоа являются демонами.

Я мысленно пообещала себе увеличить паек моей шерстистой банде. Теш сдернул с цилиндра гогглы-пировидиконы и пристально осмотрел переулок за моей спиной. У меня волосы встали дыбом, как наэлектризованные, и я знала, что это значит.

— Пойдем отсюда, — холодно велел он, утягивая меня за собой, и убрал тонкий кинжал в ножны-трость.

Крепкая рука походя обвила мою талию, притискивая к сильному телу. Я скрипнула зубами, но послушно похромала за хунганом. Мне все равно нужна его помощь с Эриком, так что устраивать скандал и качать права бессмысленно. Но как же напрягают эти его деспотичные замашки!

Он никогда не считается с моим мнением и не принимает в расчет мои планы. Понимаю, конечно, что он вырос в королевстве Илитиири, где царит исключительный матриархат, и таким образом закрывает Гештальт. Но я эмансипированная суфражистка и без пяти минут феминистка, и в материал для доказательства мужественности не нанималась. Хочет покомандовать, пусть ищет себе какую-нибудь «ледю» со шлейфом благородных предков и титулов, которой не привыкать чувствовать себя вещью в чьей-то собственности.

Некстати вспомнилось, как Хелстрем уточнял «если позволишь». Хотя уж он-то запросто мог мне приказывать, учитывая количество рычагов его давления на меня. Тряхнув головой, отогнала неуместные мысли и обернулась на переулок, в котором сгинул мой кошмар детства. Точнее, сгинула его телесная оболочка.

Эрик где-то прятался, но часы были при мне, так что он не потеряется. Зато за нами вдруг увязался обычно шарахающийся от людей Потрошитель, шипя на демонстративно его не замечающего Его Святейшество. Двое дроу остались подчищать следы преступления, третий, повинуясь жесту Теша, прикрыл мне спину. Кроме них там никого не было, но чутье медиума было не обмануть.

— Он вернется, — сипло проблеяла я, всеми силами стараясь унять дрожь.

Пора бы уже перестать изображать из себя даму в беде. Сама же мечтала заземлить этого ублюдка. Стоит быть благодарной Тешу хотя бы за то, что он избавил меня от необходимости делать это самой. А скрываться от призраков мне не привыкать.

— Мои парни позаботятся, чтобы его похоронили по енохианскому обряду, но все будет зависеть от того, насколько сильна его ненависть к тебе, — в бархатном голосе проскользнула сталь. — У тебя много врагов.

Недосказанность была слишком явной, чтобы не обратить на нее внимание. Я притормозила, осторожно коснувшись его покрытой белыми татуировками руки.

— Что-то не так?

Теш обернулся, снял маску и вздернул белую бровь. А до меня, наконец, дошло, что он вовсе не обеспокоен, как мне показалось поначалу. Он в бешенстве.

— А ты не догадываешься, Генрика? — оскалился он.

В последний месяц все идет несколько «не так», поэтому можно поконкретнее? Теш мазнул взглядом по сторонам, убедившись, что мы на улице одни, и, нависнув надо мной, прошипел:

— Генри, почему ты мне не сказала, что тобой интересуется тайная полиция?

Я затравлено отшатнулась. Почему? Да потому что он маниакальный собственник! Он же меня под замок посадит, лишь бы я другим не досталась! Возникло отчетливое подозрение, что дроу за моей спиной страхует меня не от внезапной атаки, а от моей возможной попытки побега.

— Ты осознаешь, что было бы, найди бобби в твоей клинике мои сигилы?

А они не нашли? Так это он их стер? Но зачем ему это?

— Они же были нанесены без санкционирования Церкви! — осенило меня, и мне сразу как-то поплохело. — Теш, я не хотела подставлять тебя!

— Да плевать мне на тайную полицию, меня они не посмеют тронуть! — неожиданно вызверился хунган, хватая меня за плечи. А я отстраненно задумалась, откуда у него такая уверенность в собственной неприкосновенности. — Я о тебе беспокоюсь, Генри! Я искал тебя! Где ты была все это время? Я думал, что потерял тебя!

— Что? — невоспитанно заржала я, чувствуя, как против воли теплеет на душе. — Меня же всего месяц не было. Ты до этого полгода обо мне не вспоминал.

Лицо Теша потемнело, словно я его оскорбила.

— По-твоему, я на полгода оставил бы без присмотра сильнейшего медиума нашего поколения?

А он не оставил? Неужели следил за мной все то время? Ну да, одновременно и защищал, и доказывал мне, что без него я не выживу, и в то же время ставил эксперимент, проверяя мою реакцию на его длительное отсутствие. В этом весь Теш. Адская смесь порочного любопытства и циничной рациональности.

Сердце подсказывает, что от такого нужно бежать, куда подальше. Но разум настойчиво твердит, что пока он единственный, рядом с кем я буду в относительной безопасности из-за своей отцентрифуженной эмпатии. К тому же, у меня поджимается задница от одной только мысли о том, как вызверится Теш, если я сбегу от него. Он не прощает своеволия своим игрушкам.

— Ты не желала быть зависимой от меня, верно? — Теш придал лицу выражение сочувствия, оцарапав острыми когтями мою скулу. Вот же тщеславная сволочь. Я ведь уже завишу от него, и мы оба прекрасно это знаем. — Поэтому не сообщала, что тебя разыскивает тайная полиция?

— Я могу сама о себе позаботиться, — вскинулась я в нелепой браваде, пряча глаза за рыжими кудрями.

— Нет, не можешь, Генри, — хунган растянул пухлые губы в самовлюбленном оскале, резко убирая мою челку. — А я могу. Со мной тебя даже бобби не посмеют тронуть. Поэтому отныне ты официально под покровительством «Калаверы».

Я присвистнула. Ушам своим не верю, он собирается принять меня в «семью»? Ему все-таки надоело делиться мной с другими, и он решился заполучить меня в единоличное пользование. А вдруг… нет, быть не может, чтобы он заставил меня считывать души врагов «Калаверы»! Он же не настолько жесток!

У психопатов, конечно, атрофированы сочувствие и способность сопереживать. Но даже если мыслить логически, отбросив чувства, можно прийти к выводу, что использовать меня, как медиума, не выгодно. Я свихнусь через пару месяцев, а отношения с прочими «семьями» столицы будут испорчены безвозвратно.

— Теш, — я поджала губы, чтобы они не дрожали позорно. Что за сплошная полоса невезения в моей жизни? — Не заставляй меня…

— За кого ты меня принимаешь? — деланно оскорбился хунган, а я чуть было не ляпнула «за расчетливую скотину». Потому что иначе я не понимаю, зачем ему конфликтовать с Барти, Броневиком и Анархистами из-за какого-то мехадока. — Мы поговорим об этом потом, Генри.

Моя задница чуяла феерические неприятности, но тон хунгана ясно давал понять, что это был приказ, а не предложение. Жизнь на дне меня хорошо выдрессировала, и я не стала перечить гангстеру перед подчиненным. Остаток пути мы прошли в молчании.

Знакомую тяжелую дверь «Виновницы» с изображением цветочного черепа передо мной услужливо распахнул тот дроу, что исполнял роль моего конвоира, слегка при этом поклонившись. Меня чуть не перекосило. Теш пытается нанести золотое напыление на стальные прутья моей клетки? Или я чего-то недопонимаю? Так, с проблемами разбираемся по мере их поступления!

— Теш, я тут наткнулась то ли на демона, то ли на призрака, привязанного к предмету.

Белая бровь изумленно взметнулась вверх. В сером взгляде впервые за сегодняшний день мелькнул интерес, которого не наблюдалось даже во время вопроса «Где ты была все это время?». Я закатила глаза. Ну хоть бы раз он притворился, что я интересую его как человек, а не как сосуд астральной энергии.