Приор Джерольф побагровел от ярости и хотел уже было стукнуть кулаком по столу, но присутствие особы королевской крови сдержало его. Герцог Гильом откинулся на спинку кресла, наслаждаясь произведенным эффектом и, тонко улыбнувшись, отпил из бокала.

— У тебя есть предложение, мой лорд герцог? — приор, наконец, овладел собой. — Не может же быть, чтобы ты прибыл сюда просто для того, чтобы уязвить меня.

Великий Герцог развел руками:

— Ну что ты, друг мой! Прости, если мои слова невольно задели тебя. Я всего лишь попытался открыть тебе глаза и побудить к действию.

— К действию? — в темных глазах Дежрольфа Д’Антильи засветилось любопытство.

— Именно.

Рыбка заглотила наживку. Гильом Де Тайер выдержал паузу.

— Я готов сдать тебе весь Секретный Ковен, друг мой. Всех до единого, — наконец, произнес он.

Сэр Джерольф прищурился:

— На каких же условиях, мой лорд герцог? Прости, но я не думаю, что ты собираешься оказать мне эту услугу по старой дружбе.

Великий Герцог покачал головой:

— Мне нужен сущий пустяк, сэр Джерольф. Всего лишь поддержать меня, когда выяснится, что мой двоюродный братец, занимающий престол, не способен управлять государством. И более того, что он сидит на троне по ошибке, допущенной нерадивыми воспреемниками младенцев, которые признали старшим его отца, хотя на самом деле это было не так.

— Заговор? — прищурился сэр Джерольф.

— Назовем это восстановлением справедливости, — улыбнулся Великий Георцог. — Тем более, что так оно и есть.

Приор покачал головой:

— Мой лорд герцог, тебе прекрасно известно, что Вечный Орден не занимается политикой.

— А следовало бы! — воскликнул Гильом. — Потому что взамен ты, во-первых, получишь Секретный Ковен. А во-вторых, после моей коронации я пожалую Ордену земли, одарю его деньгами и предоставлю такие привилегии, о которых вы даже не помышляли. Подумай вот о чем, сэр приор. Я знаю, о чем ты мечтаешь. Поверь, я не меньше твоего хочу, чтобы Вечный Орден вновь обрел былое величие и тот статус, который он имел, когда был в расцвете своей славы. Чтобы Вечный Орден перестал быть местом, куда дворянство сплавляет ненужных младших отпрысков, чтобы не дробить наследство. Думаешь, я не знаю, почему ты так трогательно покровительствуешь младшему Де Аленнуа? Ты видишь в нем себя — маленького, одинокого, преданного собственной семьей.

— В проницательности тебе не отказать, мой лорд герцог, — процедил сквозь зубы приор Трезеньеля. — Но что, если я решу пойти совершенно другим путем и сдам тебя Его Величеству в обмен на те же привилегии, которые ты мне только что пообещал?

— Э, нет, — рассмеялся герцог. — Ты не сделаешь этого, сэр Джерольф. Хотя бы потому, что прекрасно знаешь, что мой братец Максимиллиан никогда тебе ничего подобного не предоставит. А я тебя заинтересовал. И, уж поверь мне, сэр приор, у меня есть все шансы. А если меня поддержит Орден, я непременно выиграю.

— Я обдумаю твое предложение, мой лорд герцог, — кивнул приор Джерольф. — В случае успеха я сдержу все свои обещания, слово дворянина, — ответил герцог Гильом. — Но мне уже пора.

— Как я узнаю, что час настал? — поинтересовался рыцарь.

— О, ты сразу это поймешь! — воскликнул Гильом Де Тайер. — И тогда придет тот самый момент, когда надо будет приять единственное правильное решение.

Джерольф Д’Антильи проводил высокого гостя до ворот. Великий герцог Гильом по старой солдатской привычке приехал верхом в сопровождении всего лишь двух слуг.

Герцог Гильом был доволен. Ему удалось посеять в уме приора Джерольфа Д’Антильи зерно сомнения. Гильом Де Тайер был полностью уверен, что, когда придет время, это небольшое зернышко непременно даст пышные всходы.

***

В этот день Андри закрыл двери своего лазарета достаточно рано. Маг был один. За окнами опять гремела гроза и лил дождь. В такую погоду идти к целителю найдется не слишком много охотников. Зеленые магические фонари будут гореть всю ночь, обещая спасение всем, попавшим в настоящую беду, и Андри, конечно, не откажет никому, кто постучит в его дверь. Но сейчас магу надо было собраться с мыслями. Он заварил себе кофе, но ураган мыслей мешал наслаждаться напитком. Кофе уже успел остыть, а маг так и сидел над чашкой, не сделав ни глотка.

Теперь, когда магистра Руфуса не было в живых, а Ковен, наконец, избавился от шпиона, мага уже ничто не удерживало в Трезеньеле. Конечно, оставались обещания, данные Эссе, и он их обязательно выполнит. Они вместе разыщут и спасут ее сестру, в этом Андри совершенно не сомневался. Но что делать потом?

То, что ему после всех последних событий придется бежать, пусть даже на время, было совершенно очевидно. Но вот куда и как? Ему нужно было найти спокойное место и подумать, как исполнить клятву, данную после смерти учителя.

Сердце подсказывало магу не расставаться с Эссой. Он мог бы забрать ее с собой, да и ее младшую сестру тоже прихватить, они наверняка не захотят разлучаться. Все вместе могли бы отправиться туда, где на магов не так интенсивно охотятся. Например, в Глерон. Эссе были бы там рады, да и сам Андри, возможно, смог бы найти покровительство у Гильдии Воров.

Но голова всячески противилась этому решению. Несмотря на то что сейчас они были вместе, ни о какой любви и ни о какой семье не могло быть и речи. Чародей ругал себя за то, что поддался мимолетному порыву. Андри действительно любил Эссу, таких чувств он раньше не испытывал ни к кому. Но именно поэтому он должен был отпустить девушку и не позволить, чтобы ради него она рисковала жизнью.

По меркам Ордена Андри — беглый преступник, за ним постоянно охотятся. Для того чтобы лишить его друзей и вообще какой бы то ни было поддержки, Орден оклеветал его, приписав то, чего Андри не совершал. Да и данную клятву об освобождении магов он был обязан сдержать. Впутывать в это возлюбленную целитель едва ли имел право.

К тому же, Эсса из аристократической семьи. Конечно, магические способности ее матери сводили на нет всю знатность рода и делали изгоем, но у Эссы нет этих способностей. А это значит, что она может претендовать на восстановление имени и все остальное, на что только дает право ее благородное происхождение. Андри не мог ломать жизнь той, кого любил, лишая ее этих привилегий. Тем более, после всего, что Эсса для него сделала. А это значило лишь одно — расставание. Маг сгорбился и закрыл лицо руками.

В дверь тихонько поскреблись. Целитель тяжело вздохнул и пошел открывать. Увидев, кто к нему пришел, Андри охнул и отступил на шаг. В дверях, в струях воды, бледный, мокрый и жалкий, стоял чародей Орсэль. Сердце целителя сжалось — в этот момент старик напомнил ему больную грустную галку, которую он как-то в детстве подобрал и пытался вылечить.

— Сила Единого, мэтр Орсэль, откуда ты в такой час! — воскликнул Андри, давая дорогу старшему товарищу. — Проходи скорее к огню, снимай плащ. А еще лучше — всю одежду, я развешу ее сушиться, а тебя завернем в чистую простыню.

Орсэль молча отрицательно покачал головой, но вошел внутрь, нервно теребя завязки плаща. Узел никак не хотел поддаваться — то ли от того, что плащ уже промок, то ли дрожащие стариковские пальцы просто не слушались чародея. Всегда прямой, с горделивой осанкой, теперь Верховный чародей выглядел сгорбленным и жалким.

Андри помог старому магу развязать плащ и усадил Орсэля на деревянный стул возле очага.

— Подожди, я приготовлю горячий отвар. Эти дожди в начале элона очень коварны, если под них попадать, а потом разгуливать на ветру.

— Не стоит, мой мальчик… — почти прошептал Орсэль, но Андри был непреклонен и вскоре вернулся с глиняной кружкой, от которой шел густой ароматный пар.

Старый чародей благодарно улыбнулся и взял кружку у молодого собрата, судорожно обхватив ее горячие стенки ледяными ладонями. В приемной царила темнота, и только пламя очага бросало свои, как будто пляшущие в диком танце, отблески на пол и стены.