Строение было похоже на замок или крепость и было очень старым. Защитные стены, которыми когда-то было обнесено здание, во многих местах осыпались и разрушились. То же самое произошло и с двумя из четырех башен, которые находились по углам постройки. Крыша почти везде осела и провалилась, делая третий, самый верхний этаж нежилым.

Тем не менее здание было обитаемо: во многих его маленьких, узких окнах-бойницах угадывался неверный свет. Освещен был и внутренний двор-колодец.

— Что это за здание? — спросила Эсса.

— Это бывшая тюрьма Кор-Де-Гриз, — ответил Андри. — Лет пятьдесят назад она сгорела. Ее не стали восстанавливать, и вот теперь здесь обитает Король Серого двора.

— Меня обязательно ему представлять? — поинтересовалась девушка, — Не такая уж я важная персона.

— Ты живешь здесь уже неделю, — ответил маг. — Рауль предпочитает знать обо всех вновь прибывших. Вопрос безопасности. А для меня еще и дань уважения. Рауль мне очень помогает.

— Значит, его зовут Рауль. А Максимиллиан не ревнует? — улыбнулась Эсса. — Кстати, как они делят налоги?

— Ну, как тебе сказать, — вздохнул чародей. — Если начистоту, Серый двор — сборище всякого сброда. Сброда, по мнению местной знати, разумеется. В основном, здесь живут слуги, для которых у хозяев не нашлось места во дворце, чтобы их поселить. Ты же знаешь, кого в Трезеньеле называют слугами?

— Рабов, — девушка пожала плечами. — Указ королевы Катрены Благочестивой. Очень набожная была правительница, ей не давало покоя, что сам Пророк осуждал рабство, но оно никуда не исчезло. Вот и избавила Трезеньель, как могла.

Маг кивнул:

— Верно. Кроме слуг, тут живут нищие, иногда прячутся беглые рабы и преступники, устраиваются беженцы, останавливаются бродячие менестрели. В общем, все обездоленные — здесь. Рауль организовал все так, что жители Серого двора все друг другу помогают. Когда кому-то удается найти постоянную работу, часть заработка он жертвует на помощь остальным. Мой лазарет тоже существует за счет таких сборов. И то, что меня до сих пор не поймали — тоже заслуга только Рауля.

— Он мне уже нравится, — улыбнулась Эсса.

— Эй, это я тебя спас! — шутливо возмутился Андри.

Девушка рассмеялась. Маг поймал себя на том, что почувствовал что-то похожее на укол ревности, и безмерно удивился. Такого он точно от себя не ожидал.

За разговором они не заметили, как оказались за стенами разрушенной тюрьмы. Здесь, внутри это место уже не казалось зловещим и необитаемым. Весь двор был освещен факелами. То тут, то там горели костры, около которых грелись и готовили еду люди. Уцелевшие тюремные камеры тоже были обитаемы — в них нашли себе приют те, кому еще не посчастливилось обзавестись собственной хижиной.

Андри здесь хорошо знали. Он тоже был знаком почти со всеми. Кто-то окликал его и приветственно махал, кому-то маг сам пожимал руку. На Эссу смотрели с нескрываемым любопытством. Ее это, похоже, совершенно не смущало: ловя на себе чужие взгляды, девушка лишь приветливо улыбалась в ответ.

Пройдя через внутренний двор, Андри и Эсса поднялись во широкой лестнице и через распахнутые створки тяжелых высоких дверей вошли в ярко освещенный приемный зал. Он был прямоугольным, как и во многих других замках Трезеньеля, и украшен рядами колонн. Вдоль этих стен, у колонн, было установлено несколько длинных, закопченных дубовых столов, на которых стояли миски с какой-то дымящейся едой, оловянные кружки и большие глиняные кувшины.

За одним из столов сидели несколько человек и что-то негромко обсуждали. Они вяло обернулись, услышав шаги. Андри приветствовал сидящих небрежным кивком и повел Эссу дальше, в противоположный от дверей конец зала, где на высоком резном стуле виднелась восседающая на нем фигура. Маг усмехнулся: Рауль всегда питал слабость к некой театральности и пафосу. Правда, надо отдать ему должное, Королем Серого двора его нарекли именно местные жители.

Перед креслом, спиной к чародею и его спутнице, стоял Матеос и доказывал что-то Королю с таким жаром, что не замечал подошедших. По скупому, но резкому жесту, который позволил себе его обычно спокойный и бесстрастный приятель, Андри понял, что Матеос очень взволнован.

Сидящий в кресле Рауль с досадой покачал головой, но заметил Андри и с улыбкой помахал рукой, поднимаясь со своего места и делая несколько шагов им навстречу:

— Андри, дружище, — сказал Рауль бархатным баритоном, протягивая руку. — Вразуми хоть ты его, меня он совершенно не слушает.

— И не буду, — отрезал Матеос. — Это дело только мое и брата.

— У нашего гладиатора появилась знатная покровительница, — пояснил Король. — Она от Мати просто в восторге. Предложила ему выкупить его брата и оставить у себя до совершеннолетия. А этот упрямец ни в какую.

— Конечно, — кивнул Матеос. — Я прекрасно знаю, как капризны эти здешние дамы. Уж лучше я как-нибудь сам. Я почти накопил. Попрошу барона взять деньги и передать Мигуэля взамен какому-нибудь мастеру-ремесленнику.

— Да-да, почти накопил, — передразнил гладиатора Рауль. — Если так и будешь отдавать Серому двору половину заработанного, твой брат рискует состариться в рабстве, учитывая аппетиты барона.

— Может, все-таки стоит попробовать с этой твоей леди, Матеос? — задумчиво спросил Андри. — Тебе самому барон наверняка откажет. Если мне не изменяет память, в последнее время вы с ним не слишком ладили.

— А может, и не откажет… вдруг задумчиво произнесла Эсса из-за плеча Андри, — Если отправить к этому барону посредника с талантом убеждения и железными аргументами.

Трое мужчин с любопытством повернулись к Эссе.

***

Эсса уже несколько дней пряталась в лазарете у своего спасителя. Бездействие угнетало ее, но маг утверждал, что она еще недостаточно окрепла, и поэтому ожидание — это все, что оставалось девушке.

Поэтому, когда целитель заявил, что вечером идет представлять Эссу «ко двору», девушка очень обрадовалась. Мир, в который она попала благодаря Андри, оказался сложным и интересным. В нем кипела своя, ни на что не похожая жизнь, и всех его обитателей связывали тесно переплетенные взаимоотношения. Здесь выживали, но не так, как выживала в Эрроувейле их семья, которой приходилось постоянно прятаться, скрываться и выдавать себя за кого-то другого. Здесь, в Сером дворе, борьба за существование была отчаянной и жестокой, но все друг другу помогали, без этого было невозможно.

Когда они с Андри вошли в заброшенную тюрьму Кор-Де-Гриз, Эсса смотрела во все глаза, так странно и интересно выглядело все вокруг. А мысль о том, что ее сейчас познакомят с королем, пусть даже это был всего подпольный король Обийярского дна, щекотала ее нервы.

Наконец, Андри провел девушку в приемный зал. «Короля» она увидела сразу. Что-то неуловимо отличало этого человека от всех остальных, кто там был. Он беседовал с худым мускулистым парнем с пепельными волосами, настолько светлыми, что их можно было бы принять за седину. Краем уха прислушиваясь к их разговору, Эсса смогла как следует рассмотреть Рауля.

На вид этому мужчине можно было дать не больше сорока лет. Когда Рауль сидел в кресле, он казался грузным, но, когда встал, чтобы приветствовать ее и мага, оказалось, что он среднего роста, а его массивное телосложение — это сплошные мышцы.

У негласного правителя Серого двора были светлые, давно не стриженные волосы, небрежно собранные на затылке, и открытое круглое лицо. Физиономию украшала рыжая трехдневная щетина: похоже, в заботах о своем народе король частенько забывал побриться. Из-под нависших кустистых бровей смотрели живые карие глаза, в которых пряталась усмешка. Мясистый королевский нос с благородной горбинкой когда-то давно был сломан: он торчал немного криво, а на переносице виднелся заметный шрам. Полные губы насмешливо улыбались, но эта усмешка была доброй и располагающей к себе.

Король Серого двора очень старался выглядеть по-королевски: на нем была алая шелковая рубашка, вышитая золотом по вороту и манжетам. Три верхних пуговицы были расстегнуты, открывая массивную золотую цепь на шее и поросшую густыми рыжими волосами грудь. Весь облик Короля Серого двора был слегка комичным и вместе с тем располагающим.